Джек и Фасолька - Эд Макбейн

— В семь.

— А потом пришли прямо сюда?

— Да, сэр.

— А она ушла в девять, вы говорите?

— Да, сэр.

— Ходила полтора часа.

— Да, сэр.

— Джеки, — сказал Блум и сделал небольшую паузу, — а где были вы в это время?

— Как… здесь, сэр.

— Совсем один?

— Ну… да, сэр.

— Никого с вами не было?

Кроуэл взглянул на Блума, взглянул на Роулза. В это мгновение он, должно быть, понял, что, уничтожив алиби Санни, он уничтожил свое собственное алиби.

— Ну… я ждал, когда придет Санни, понимаете.

— Вы не выходили за эти полтора часа, нет?

— Нет, я все время был здесь.

— Здесь — это в постели или где?

— Ну… да. Смотрел телевизор.

— Что вы смотрели?

— Не помню.

— У вас есть «Обзор ТВ»? — спросил Роулз.

Летти, которая молчала все это время, неожиданно сказала:

— Вон их там целая куча на комоде.

— Не думаю, что там есть такие старые, — сказал Кроуэл.

Возможно, он был не таким глупым, каким его считали. Он сообразил, к чему идет дело. Они собирались выяснить, какую передачу он смотрел вечером в понедельник. Пока Роулз шел к комоду, Кроуэл должен был постараться вспомнить, что показывают вечером по понедельникам. На комоде было три или четыре старых «Обзора ТВ», а не «куча», как заявила Летти. Роулз взял один, отложил его, взял другой, посмотрел на даты на обложке и сказал:

— Нам повезло. С шестого по двенадцатое августа.

Роулз, конечно, знал, что Мак-Кинни был убит в понедельник восьмого августа. Он также знал, что «Обзор ТВ» начинается с субботы и заканчивается пятницей каждую неделю весь год. Он десятки раз разыгрывал и раньше этот спектакль с подозреваемыми, которые заявляли, что они смотрели телевизор. Для Роулза то, что он собирался делать, было таким же обычным, как надевать с утра ремень с кобурой. Для Кроуэла это была необычная проверка его памяти и сообразительности. Но он был туп. Он никогда не смотрел на даты на обложке журнала, иначе он обнаружил бы, что Роулз держал в руках выпуск с тринадцатого по восемнадцатое августа. Кроме того, пока Роулз переворачивал страницы, он решил, что проверка будет такой же примитивной, как в средней школе, где он учился до того, как его выгнали и он стал рабочим в продуктовом отделе супермаркета.

— Понедельник, понедельник, — приговаривал Роулз, как бы поднимаясь все выше и выше. — Восьмое августа, вот оно. Девять часов. В это время она ушла, так?

— Да, сэр.

— Хорошо, посмотрим, что шло в девять часов.

— Скажите нам, если вспомните, что вы смотрели, — сказал Блум.

— Девять часов, — сказал Роулз и посмотрел на восемь часов вторника шестнадцатого августа. — Посмотрим. Третий канал — «Команда А», десятый канал — «Счастливые дни», тринадцатый канал…

— «Счастливые дни», — сказал Кроуэл, — я смотрел это.

— Мне нравится эта передача, — сказал Роулз улыбаясь. — Этот Фанз не дурак.

— Да, — улыбнулся в ответ Кроуэл, — мне она тоже нравится.

— Итак, это то, что вы смотрели, — сказал Блум. — Значит, вы решили, что именно это. — Он тоже разыгрывал этот номер много раз прежде, как с Роулзом, так и с другими детективами в отделении, и знал, что Роулз до отвала накормил Кроуэла ложными данными. Кроуэл понял, что не мог смотреть передачу, которую он назвал, в понедельник вечером, когда был убит Мак-Кинни. Он потерял свое алиби на вечер восьмого августа, а его алиби на сегодняшний вечер сидело в полосатой одежде, скрестив ноги и покачивая сандалией.

— Не думаю, что вы вообще смотрели телевизор вчера вечером.

— Нет, не смотрели, — подтвердил Кроуэл и взглянул на Летти.

Детективы решили, что это не опасно. Даже будучи таким глупым, он, видимо, начинал понимать, что они как-то очень быстро провели его, и не хотел еще раз влипнуть с телевизором. Лучше сказать, что он вообще не смотрел телевизор прошлым вечером, и взглядом подать знак Летти.

— Это правда, Летти? — спросил Блум.

— Мы не смотрели никакой телевизор, это правда, — откликнулась она.

— А что вы делали? — спросил Роулз. — Ты пришла сюда принять душ, так? В какое время это было?

— Вскоре…

— В половине седьмого? В это время ты появилась здесь?

— Примерно.

— И в это время стала принимать душ?

— Да, в это время.

— Позже ты еще раз мылась?

— О чем это вы?

— Когда мы пришли, ты была раздета. Ты ополоснулась после первого раза?

— Послушай, — сказала Летти, — ты прекрасно понимаешь, чем мы занимались, поэтому довольно рассказывать сказки про душ, ладно? Насколько я знаю, в том, чем мы занимались, нет никакого преступления.

— Ты вообще-то принимала душ? — спросил Блум.

— Да, как раз в то время, когда вы пришли сюда. Я вся вспотела, поэтому…

— И это было в половине седьмого.

— Чуть раньше или чуть позже.

— Во сколько именно? Раньше или позже?

— Немного позже, мне кажется. Должно быть, без двадцати семь, да, Джеки?

— Да, — согласился Джеки, — около этого.

— Тогда это не половина седьмого, — возразил Роулз.

— Что меняют несколько минут? — сказала Летти. — То ли без двадцати семь, то ли без четверти семь…

— Так это было без четверти семь? — уточнил Блум.

— Это было между половиной седьмого и без четверти семь, — сказал Летти.

— Ты уверена в этом? Не могло быть, скажем, семь часов или даже восемь?

— Нет, семи не было, было…

— А восьми?

— Если не было семи, значит, тем более не могло быть и восьми.

— Почему нет?

— Потому что я пришла в половине седьмого — без четверти семь.

— Где ты была до этого?

— У себя.

— Где это?

— Через дорогу.

— Ты была там в половине седьмого, да?

— Да.

— Сколько тебе нужно времени, чтобы дойти оттуда сюда?

— Всего несколько минут. Это как раз через дорогу, если выглянуть, видно из окна.

— Откуда ты узнала, что Джеки дома? — спросил Роулз.

— Я видела его автомобиль, — сказала Летти.

— Когда вы пришли домой с работы? — спросил Блум.

— Я? — удивилась Летти.

— Нет, вы, Джеки?

— В шесть часов, должно быть.

— И поставили автомобиль на улице…

— Именно на улице. Эти места назначают…

— Где Летти могла его видеть.

— Ну, я не знал, могла она его видеть или нет. Я просто припарковал его там, где мне положено парковаться.

— Там, где ты могла его видеть, так, Летти?

— Там, где мне было видно его.

— В половине седьмого.

— Около этого.

— И ни один из вас не выходил из этой квартиры с половины седьмого вчерашнего вечера, так?

— Мы оба были здесь, — подтвердил Кроуэл и обменялся взглядом с Летти.

— Оба, — подтвердила и она.

Они не попались ни на чем. Блум вздохнул, Роулз тоже вздохнул и потер нос, это был сигнал Блуму, что он собирается запустить очередную ложь и надеется, что Блум его поддержит. Блум не знал, что он затеял, но был готов подыграть.

— Этот человек на улице, — сказал Роулз и замялся, — который сидел на ступеньках, черный, как мы с тобой, Летти, сказал, что он торчал возле дома весь вечер. Он сказал, что видел, как вы, Джеки, входили в дом.

Кроуэл взглянул на него.

— И очень торопились, — добавил Блум.

— Нет, — сказал Кроуэл и покачал головой.

— Нет, вы не торопились?

— Я не…

— Он сказал…

— Я не входил ни в какой дом!

— А что вы делали?

— Я был в квартире с Летти.

— Тогда как этот человек мог видеть вас входящим в дом? — сказал Роулз.

— Очень торопясь, — добавил Блум.

— Он ошибся.

— Здесь живет не так много белых, — сказал Роулз.

— Летти сказала вам, что я был здесь с ней с половины седьмого…

— Вряд ли негр не узнает белого, когда увидит его.

— Он сказал, что это были вы.

— Да, он утверждал, что видел, как Джеки Кроуэл…

— Нет, не видел, — упрямо возразил Кроуэл.

— А не могло это быть после того, как вы утопили Санни в плавательном бассейне? — спросил Роулз.

— Санни с двумя пулевыми ранами, — подключился Блум.

— Ты сказал мне… — начала, запинаясь, Летти.

— Замолчи! — крикнул Кроуэл.

— Ты говорил мне про облаву на наркотики.

— Я сказал, замолчи!

— Сам замолчи, сволочь! За тысячу баксов не купишь…

Затем все произошло очень быстро.

Летти стояла у комода, когда Кроуэл бросился к верхнему ящику и достал оттуда пистолет. Увидя пистолет, она хотела отскочить, но он потащил ее за собой, обхватив левой рукой за талию и держа в правой пистолет. Когда Кроуэл рванулся к комоду, Роулз и Блум выхватили свое оружие, но ни один из них не мог сделать выстрела, так как Летти была на линии огня вместо щита. Она вопила и пиналась, пока Кроуэл волочил ее к двери. Детективы оказались втиснутыми в узкое пространство за кроватью. Когда Кроуэл повернулся к двери, выстрел из пистолета дико полоснул воздух. Каждый из них надеялся, что Кроуэл не глупее, чем они думали, что он не станет поливать комнату пулями тридцать восьмого калибра и не оставит на своем пути еще одну мертвую девушку. Перед тем как схватиться за ручку двери левой рукой, он с силой толкнул Летти через всю комнату, так что она столкнулась с Роулзом, который отпихнул ее в сторону. Она осталась лежать на кровати, проклиная все на свете. Детективы выбежали за Кроуэлом в холл.