Проигравший - Илья Стогоff

– А еще съездить с женой в теплые края и сделать ей ребенка?

– Типа того.

Стогов устало усмехнулся. Он еще раз вытащил из кармана телефон и посмотрел, сколько времени. Жить ему оставалось меньше двух часов. Подумав, он не стал говорить майору, что все это в его недлинной жизни уже было. И жена, и теплое море… не было разве что ребенка.

Остаток вчерашнего дня не запомнился ничем особенным, а утром Стогов вернулся к собору и долго стоял снаружи, не решаясь войти. Капли дождя стекали по лицу, а он снова курил и опять молча разглядывал собор.

На колокольне звякнул колокол. Служба кончилась, и из дверей стали выходить прихожане. Всего несколько человек, в основном женщины. Последним вышел вчерашний батюшка. Стогов выкинул сигарету, подождал, пока тот подойдет поближе, и поздоровался.

Батюшка узнал его и удивленно поднял брови:

– Чего это вы спозаранку? Что-то стряслось?

(Да…

со мной…

уже давно…

и я не знаю, как с этим быть…)

– Нет, ничего не стряслось. Я к вам… как сказать? В общем, хотел обратиться по вашему профилю. Ну, как к священнику.

– Как к священнику?

– Ну да. Мне хотелось спросить…

– Так спрашивайте! Что ж вы молчите?

(Никогда не думал, что это так сложно.)

– Знаете, батюшка… Никогда прежде не думал, что стану просить у кого-то совета. И уж тем более помощи. Но если ты не в курсе, как жить дальше, то у кого и спрашивать, как не у священника, ведь так?

– Неужели вы его поймали?

– Кого?

– Ну, этого… который пытался мои документы украсть! Нашли, да?

– Да нет. Я не по этому делу. Я по другому.

– Жалко. Я надеялся, что органы все же прислушаются к тому, что я вчера сообщил. Давайте, чтобы не стоять под дождем, зайдем ко мне. Я живу прямо вот тут, при соборе.

Квартира у священника оказалась не очень большая.

– Можете не разуваться. Проходите на кухню. Чаю хотите?

– Спрашивать что-нибудь, кроме чаю, наверное, будет бестактно, да?

– Что?

– Не обращайте внимания.

Батюшка снял с шеи большое распятие, поцеловал его и убрал в ящик комода. Потом через голову стянул подрясник и остался в рубашке и джинсах. Щелкнул чайником и сел за стол напротив Стогова.

Они помолчали.

– Чистенько тут у вас.

– Прихожанка одна вызвалась помогать по хозяйству. Три раза в неделю все пылесосит да намывает. И денег за это совсем не берет. Ну и матушка моя… в смысле, супруга. Она сейчас у сестры, в Курске.

– Да?

– Я ведь священником-то недавно. Раньше директором зверофермы был. Мы пушного зверя на продажу растили. Потом ферма развалилась, жили, можно сказать, впроголодь. А у меня ведь двое детей. Так что вот, рукоположился. Теперь служу родине здесь. Живем, в общем-то, даже лучше, чем в прежние годы.

– Разве так бывает?

– Как?

– Ну, просто взять и из директоров фермы стать священником?

– А как еще? Священники, по-вашему, не люди, что ли?

– Как-то я это себе немного иначе представлял. То есть вы даже и не учились?

– Где?

– Ну, хоть где-нибудь?

– Почему не учился? В школе учился.

– И все?

– А почему вы спрашиваете?

– Я думал, нельзя стать священником, если у вас нет определенного образования.

– При чем тут образование? Чтобы стать священником, образование совсем не главное. Главное, родину любить.

– Мне казалось, главное – в Бога верить.

– Нет, ну и это, конечно, тоже.

Он встал, выставил на стол чашки с блюдцами, из холодильника достал варенье. Стогову ужасно хотелось курить. А разговаривать больше совсем не хотелось. Зря он сюда пришел.

Потом батюшка все-таки спросил:

– А что вы хотели спросить-то?

– Да, наверное, уже и ничего.

– Ничего?

– Если честно, мне хотелось спросить у кого-нибудь, как жить правильно. Но я, наверное, спрошу в другой раз.

– А чего тут сложного? Я вот как думаю? Главное, быть хорошим человеком.

– Не знаю. Все мы, наверное, неплохие. И даже я – тоже неплохой. А творю исключительно всякие свинства.

– Что ж вы так? Все-таки милиционер. Родине служите.

– Я не милиционер. Я консультант милиции по вопросам искусствоведения.

– У-у! Жалко. Я-то думал, вы при исполнении.

Он с громким хлюпаньем отпил из чашки. Стогов к своему чаю даже и не притронулся. Не то чтобы чай был невкусным, просто по утрам он предпочитал немного не такие напитки.

– Все-таки зря вы его вчера не арестовали.

– Кого?

– Этого подрядчика. Или как он там себя называет? Я ведь его своими глазами видел. Никаких сомнений быть не может.

– Да?

– Скользкий тип. И ведь, главное, нет в нем никакого страха! Оттяпал монастырскую землю и думает, будто это ему просто так с рук сойдет! Не может такое с рук сойти, понимаете? Никак не может! Потому что это не просто участок, а монастырская земля!

– Зачем она вам? Там же и вправду только старый туалет стоял.

– А мы бы сдали землю в аренду. И пустили бы деньги на какое-нибудь благое дело.

– Например?

– Храм бы отремонтировали.

– Так они же вам его и так за свой счет ремонтируют.

– Ну не знаю. Мало ли на свете благих целей? Страна-то, посмотрите, только-только возрождаться начала. Только-только новые люди родились. Не изуродованные прежней идеологией. Родину любящие. Людям служить готовые. Нормальные, можно сказать, люди. Я вообще, вы знаете, оптимист. Верю, что постепенно такие, как этот жулик, исчезнут и все у нас будет нормально. Два-три поколения, и страна вернет себе прежнее могущество.

Стогов еще раз посмотрел на стоящую перед ним чашку. Действительно, что ли, выпить чайку?

– А что делать с теми, кто не хочет восстанавливать могущество?

– Что вы говорите?

– Не обращайте внимания. Я, пожалуй, пойду.

Уже дойдя до прихожей, он все же обернулся и спросил:

– Слушайте, а что у вас там за бумага?

– Бумага?

– Ну, в сейфе. Вы говорили, что без нее эти строители не смогут начать работы.

– О-о! Это не просто бумага! Вы даже и представить себе не можете, какая в этой бумаге заключена силища! Как-нибудь в следующий раз я вам обязательно покажу.

Стогов сказал: «Ладно». Еще он сказал: «Тогда буду ждать следующего раза». Он не знал, что следующего раза у них с батюшкой не будет. Он вышел на улицу, снова задрал голову, чтобы посмотреть на колокольню, а когда опустил, то обнаружил, что прямо перед ним стоит вчерашний тип в галстуке. Причем галстук у него на этот раз совсем другой, хотя и, без сомнений, тоже очень дорогостоящий.

– Доброе утро!

Стогов вытащил из кармана сигареты, прикурил и только после этого кивнул в ответ.

– В такую рань и уже с вопросами к потерпевшему?

– Да я, скорее, по личному делу.

– Хотели исповедаться?

Стогов скосил на него глаза, но ничего не ответил.

– Извините, наверное, дурацкая шутка. Не хотел трогать ваше privacy. Мы вчера толком не познакомились. Меня зовут Анатолий.

Стогов пожал протянутую руку и тоже представился: «Илья».

– Вы к себе в отделение? Я как раз в ту же сторону. Хотите, подвезу?

Стогов кивнул еще раз. Тащиться под дождем до троллейбусной остановки как раз совсем не хотелось. Машина у Анатолия была дорогая, а внутри было тепло и уютно. Дверца за ним захлопнулась тихо, будто книжка.

Анатолий вывернул руль, с трудом развернулся на тесной парковке у собора и вырулил на проспект.

– Вы не подумайте, что я против религии. Просто то, как это делается у нас в стране, всегда вызывало во мне чувство брезгливости.

– А как это делается у нас в стране?

– На днях я тут стоял в пробке рядом с еще одной церковью. А мимо шел взвод военных курсантов. Когда они подошли поближе, взводный скомандовал: «Рота! Шапки долой! Крестимся!» И все по команде перекрестились. Вы не находите, что это немного перебор?

Стогов даже не стал пожимать в ответ плечами. Он сидел в мягком сиденье с подогревом, вполуха слушал включенное в машине радио, а что именно говорит ему хозяин машины, почти совсем и не слушал.

– Я до семнадцати лет ведь в Англии жил.

– Да?

– Там школу закончил, там жизненного опыта набрался.

– Да?

– Меня родители отправили учиться в Англию еще ребенком. Старший брат остался здесь, а насчет меня отец решил, что имеет смысл вложиться в хорошее образование. Первое время сложно было… новый язык, все не так, как дома. Зато, едва вернувшись, я сразу получил свой нынешний пост.

– Да?

– Не знаю, может, в этом дело? Какие-то вещи, которые для людей, выросших внутри страны, вполне естественны, мне кажутся полной дичью. Я когда к этому служителю культа первый раз знакомиться пришел, он сунул мне свою руку прямо в лицо. Типа, на! целуй! Я ему довольно вежливо объяснил, что руки при встрече стоит целовать только хорошеньким девушкам. Меня так учили в той английской школе, которую я закончил. Знаете, что он мне ответил?