Солнечный зайчик. Шанс для второй половинки (СИ) - Ежов Сергей Юрьевич

— Ну и что? Зато я теперь могу хоть каждый день нянчиться с Сашенькой, знаешь какая она умница и красавица?

Пришлось вмешаться мне:

— Друзья-товарищи, мы немного отвлеклись, вам не кажется? Я согласен с Ириной Сергеевной, у нас все песни — полноценные шлягеры. Согласен и с тем, что некоторые песни на телевидении нам петь ещё рано. Отсюда у меня такое предложение: дать режиссёру катушку с записями, пусть он и решает. Или не он, а его начальство. Худсовет, например.

— Юрий прав. — кивнула Ирина Сергеевна — Мы будем работать по сценарию режиссёра, значит выбор за ним.

В Останкино нас встретила деловитая молодая женщина в элегантном брючном костюме и повела за собой куда-то вглубь гигантского лабиринта. Я шагал последним, привычно контролируя ребят, чтобы никто не отстал и не заблудился, и про себя недоумевал: в постсоветское время я много слышала о драконовских строгостях на Центральном телевидении, и якобы был запрет на ношение брюк женщинами… Ерунда. Вон впереди идёт тётка в брюках, и ничего. Никто на неё не нападает.

В небольшой студии нас уже ждал наш режиссёр, полноватый неухоженный еврей, имя которого я даже не расслышал, так невнятно он представился.

— Начнём работать! — обратился он к Ирине Сергеевне — Присаживайтесь за стол, а ребята пусть отдохнут на стульях.

Режиссер подошел к столу и шлёпнул на него тощенькую стопку сероватых листов, исписанных мелким неразборчивым почерком. Ирина Сергеевна подошла к столу и уселась, а я пристроился рядом.

— Ага! — остро глянул на меня режиссёр — А ты Егор, автор многих песен этого ВИА, я угадал?

— Почти. Меня зовут Юрий, это, как и Егор, другая форма имени Георгий.

— Верно! Мне говорили, что ты непростой юноша. Ничего, что я на ты?

— Ради бога. Главное в беседе не форма, а суть.

— Согласен, Юрий. Меня о съёмках предупредили только сегодня утром, я кое-как набросал сценарий, давайте по нему пройдёмся и начнём.

Быстренько пробежались по сценарию, кстати, весьма слабенькому, и по кислому виду Ирины Сергеевны я понял, что она, как и я не в восторге. Режиссёр тоже это увидел.

— Извините, но лучшего я ничего не смог придумать. — повинился он — Откровенно говоря, я привык работать с готовым сценарием. Может у вас есть какие-то мысли?

Режиссёр внимательно посмотрел на Ирину Сергеевну, а та на меня.

— Ну что сказать, товарищи. — начал я — Думаю, что нам надо отталкиваться от того, что мы не обычные городские школьники, и не из какой-то отдельной местности, а приехали с Целины, где перемешались и совместно трудятся представители разных народов нашей необъятной Родины. Кстати, об этом у нас есть отличная песня.

— «Родина моя», я слышал — кивнул режиссёр — тут мы дадим кадры из документальных фильмов о разных республиках. Дельно. Продолжай, Юрий.

— Второй фактор, который нужно учесть, это то, что школа железнодорожная. Железнодорожники нам всегда очень помогали, даже для приезда сюда выделили салон-вагон.

— Ого! — сказал режиссёр — А посмотреть его можно будет?

— Думаю, что можно. Но на вагон и железную дорогу у меня отдельное предложение, а пока расскажу, что думаю о сегодняшнем дне. Когда мы ездили в Новосибирск, по приглашению Консерватории, то выступали перед поездной бригадой, и проводники подарили нам два комплекта формы.

— Верно, Юрий! Дадим ваш рассказ, и вы споёте. Есть у вас подходящая песня?

— Есть и очень неплохая. «До отправленья поезда осталось пять минут»73 — сказала Ирина Сергеевна.

— Что-то особенное у вас ещё есть?

— Есть. Песня «Галина» очень простая, но с ней связана трогательная история: влюблённые молодые люди расстались из-за глупого навета, но, услышав песню, написанную о них, они, спустя пятнадцать лет встретились, поженились, и теперь у них растёт очаровательная дочь.

— Прекрасно! — режиссёр потёр руки — Заказан фильм на тридцать-сорок минут, в него мы вставим большинство ваших песен и интервью со всем участниками ВИА.

— А кто будет брать интервью? — озаботилась Ирина Сергеевна

По лицу режиссёра стало понятно, что этой проблемой он ещё не заморачивался.

— А кого бы вы хотели видеть в качестве ведущего?

— Думаю, что Вячеслав Тихонов или Василий Лановой были бы идеальными ведущими. — без колебаний ответила наша руководительница. Этот вопрос мы обсуждали вчера вечером.

— Хм… А Вы знаете, Ирина Сергеевна, соглашусь с вами. Насколько я знаю, эти актёры именно сейчас свободны. Ну, всё! — хлопнул он в ладоши — Прошу всех музыкантов взять инструменты, для начала мы сделаем черновые записи ваших песен. Шевелитесь, ребята! Операторы, аппаратура готова? Ирина Сергеевна, командуйте, первой мы запишем вашу «Галину».

В Москве мы дали ещё два выступления, принятые публикой очень и очень тепло. Наши песни уже звучали по радио, и потому в зале многие подпевали нам. Приятно, чёрт возьми!

После концерта к нам подошел молодой мужчина в строгом костюме.

— Здравствуйте, товарищи! Я Борис Ильич Глебов, сотрудник ЦК ВЛКСМ. Мы недавно встречались, помните?

— Конечно же, помним, Борис Ильич! — пожала ему руку Ирина Сергеевна.

— Я по делу, Ирина Сергеевна. Есть мнение, что Вам следует выступить со своими романсами на московских подмостках.

— Неужели в Москве известно моё творчество? — удивилась наша руководительница.

— Представьте себе, да, известно. Магнитофонные записи Ваших концертов в Новосибирске и Темиртау пользуются большим спросом. Думаю, что на концерт Вы соберёте полный зал. К примеру, в моём отделе, как только возникла мысль о том, что Вы дадите концерт, тут же сама собой возникла запись на билеты, и записалось более пятидесяти человек.

— Невероятно!

— Но это факт. Я узнавал, все дворцы культуры Москвы готовы Вас принять. Где бы Вы хотели выступить Ирина Сергеевна?

— Борис Ильич, нам всегда помогали железнодорожники, и я думаю, будет хорошо, если мы выступим в ДК железнодорожников. В Москве есть такой?

— Конечно же, есть! ЦДКЖ, Центральный Дворец культуры железнодорожников на Комсомольской площади, прекрасное здание, отличные залы.

— Простите, я плохо знаю Москву, где это?

— Это площадь Трёх Вокзалов. Вы, насколько я знаю, приехали на Казанский вокзал, а он выходит фасадом на Комсомольскую площадь.

— А когда состоится концерт, нам ведь нужно подготовиться?

— Сегодня же я сообщу администрации ЦДКЖ о Вашем согласии, за ночь они распечатают афиши, и завтра с утра откроют продажу билетов. Если хотите, афиши будут с Вашей фотографией, мы можем это организовать.

Ирина Сергеевна судорожно сглотнула и кивнула:

— У меня есть фотография, где я снята вместе с Леночкой, Фаей, Диной, Валерием, Кайратом и Юрием. Они мне там аккомпанировали, надеюсь, и здесь помогут.

— Отлично! Давайте фотографию, и я пойду, всё организую.

Всё-таки замечательно, когда тебе помогают серьёзно настроенные дяди из солидной организации!

Утром в нашу гостиницу прибежал взъерошенный молодой человек с отпечатанной афишей и толстой амбарной книгой.

— Позовите мне Корнееву! — громко заявил он на вахте.

— Это я. — приветливо кивнула ему Ирина Сергеевна, которая как раз проходила мимо.

— Тогда распишитесь здесь, здесь и здесь. — он сунул нашей руководительнице книгу с вложенными в него бланками договоров.

— А что это?

— Вам разве не звонили, не сообщили?

— Нет, никто не звонил.

— Ну, как всегда, значит. У вас, между прочим, с завтрашнего дня четыре вечерних концерта у нас, в ЦДКЖ. Билеты на первые два дня проданы. С аншлагом. Вот договор, расписывайтесь, и я побежал обратно, а не то Ефим Абрамович меня съест.

— О чём договоры, молодой человек?

— Как о чём? Вот договор о концертах. Расписывайтесь здесь и здесь. Этот экземпляр вам. Теперь договор на афишу, что она вам понравилась. Тоже расписывайтесь.