Нотариус Его Высочества (СИ) - Сорокина Дарья

— Так ты уже не хочешь знать, кто ты? — удивилась я, и Немо покачал головой.

— У меня есть кое-какие догадки, но они слишком безумные, чтобы называть их вслух.

— И потому ты повёл меня на тот спектакль.

Он улыбнулся.

— Всегда знал, что ты умная. Думаешь, я сошёл с ума? — с надеждой спросил Немо.

А я не поняла, на что именно он надеется, оказаться безумным, или что я подтвержу его догадки.

— Если ты прав, то Алессандро твой кузен.

Глаза Немо горели, словно он сам об этом мечтал. Но это всё слишком невероятно, у сотен сирот похожая история, стоит ли обнадёживать моего Мастера ещё сильнее?

Но я точно не буду раньше времени рассказывать ему о том, о чём обмолвилась сеньора Вентурини. Если я узнаю имя загадочной подружки Горацио, возможно, приближусь к тайне происхождения Немо.

— Хорошо мы сегодня поработали, — похвалил сам себя мой мастер и сложил аккуратной стопкой документы. — Пойдём-ка спать?

От этого невинного предложения у меня тут же участился пульс. Чего это я губу раскатала, он сейчас вернётся в общежитие. Утром у него пары.

— Ты останешься? — тихо спросила я, глядя себе под ноги.

— Это я тебя должен спрашивать. Ты не прогонишь меня после всего? Я бы себя прогнал.

Мы долго смотрели друг на друга. Мне ещё потребуется какое-то время, чтобы полностью восстановить своё доверие и забыть про свежие обиды, про его ложь о помолвке с Доминой, про то как он поцеловал студентку, про то, как притворялся принцем. Но я уверена, что прогонять его я не стану, ни сегодня, ни завтра, никогда.

— Ты же не женишься на Домине Белаливке?

Уснуть после сегодняшних открытий было непросто. Но ещё сложнее было не ёрзать при мысли, что мы с Немо спим под одной крышей, хоть и в разных комнатах. Я заняла свою привычную постель на втором этаже, а мой мастер постелил себе на диване. Я долго прислушивалась к тишине коттеджа, надеясь, уловить дыхание Немо. Слишком тихо. Подозрительно тихо. Неприятные мысли начали роиться в моей голове. А что если он только делал вид, что помогает мне, что любит, что если прямо сейчас мой Мастер дорвался до архива и пытается найти в нём запретные сведения?

Метнулась к двери и осторожно отворила её, продолжая прислушиваться. Если бы Немо мог прочитать мои мысли, он бы точно оскорбился моему недоверию, но меня уже было не остановить. Я спустилась по лестнице, стыдясь собственных чувств и одновременно боясь увидеть взломанную дверь архива.

Немо лежал на диване, кутаясь в короткий плед. Волосы в прекрасном беспорядке, кожа, кажущаяся мраморной в свете, проникающем сквозь приоткрытую занавеску.

Вздохнула с облегчением и мысленно попросила прощения у своего мастера. Подошла ближе, чтобы убрать с его лица прядь, но он тут же поймал меня за запястье и резко притянул к себе.

— Попалась! — услышала я его хрипловатый голос, оказавшись рядом с ним на диване.

Здесь было даже меньше места, чем на втором этаже, но Немо так крепко прижал меня к своей груди, что деться мне было некуда.

— Мне тоже не спится, Юри, — признался он. — Завтра снова придётся изображать обиженного преподавателя и отпускать гадкие комментарии в твой адрес.

— Переживу. Представлю, что мы на сцене театра, — сонно проговорила я. — Это же ненадолго?

— Пока я не улажу кое-какие дела, — загадочно пробормотал Немо.

— Опять секреты?

— Угу.

Я больше не обижалась на недомолвки, ведь я сама не всё ему договариваю, придёт время, и он обязательно расскажет, что его так гнетёт, а пока я буду наслаждаться грядущими днями и вести своё собственное расследование.

Глава 21

Моя безумная жизнь наконец-то хоть немного устаканилась. Днём я снова ходила на занятия и готовилась к диплому. Издёвки студентов больше не ранили меня, хотя я старательно изображала себя уязвлённой. Зато наигранная травля со стороны Немо теперь казалась мне виртуозной игрой с тонкой ноткой флирта. Я знала, что как только все разойдутся с последней пары, мой Мастер закроет дверь и будет очень долго и страстно извиняться за все гадкие слова, а я буду тонуть в этих сладких извинениях и надеяться, что мои губы не буду слишком красными после.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вечером мы встречались на работе, где Немо ворчал всем и каждому, что ему приходится работать на меня, чтобы дело его отца не пошло прахом.

Он был слишком убедителен, а я все так же пыталась не обижаться. Но, когда опустошённые, мы провожали последнего клиента. Мой Мастер снова извинялся.

— Это тяжело, Юри. Ненавижу лгать. Обещаю, на выходных сходим куда-то, и я буду мил.

— Алессандро ещё не вернулся?

Немо отрицательно покачал головой:

— Завтра, мне снова нужно будет явиться ко двору. У тебя будет методический день, хочешь составить мне компанию после твоего судебного заседания?

— Ты хотел сказать, хочу ли я составить компанию герцогу Аккольте? — я скрестила руки на груди и усмехнулась.

— Именно. Герцогу Аккольте, — Немо очертил в воздухе кавычки. — Это не вызовет подозрений. Ты королевский нотариус и мой романтический интерес.

— Романтический интерес Алессандро, — я снова поправила его и повторила его дурацкий жест с кавычками.

— Я пойму, если ты не захочешь.

— Шутишь, что ли? Пойти с тобой куда-то кроме библиотеки или кладбища? Да я мечтала об этом с нашей первой встречи. Тем более кто-то же должен следить за тем, чтобы ты не наделал и не наговорил глупостей в присутствии Его Величества.

Немо ответил мне странной улыбкой, в которой я уловила нотки вины. Не стоило мне намекать на то, что мы годами вели себя скрытно и сдержанно. Это не вина моего Мастера, это вообще ничья вина. Все эти условности появились в нашем обществе не за один день. Да, и не в обидах сейчас дело. Я хочу взглянуть на короля, сравнить его с Немо и поднести метку к нему. Если она среагирует, значит, все правда. Его прямой наследник.

На ночь мой Мастер остался и сегодня, а я уже привычно спустилась к нему, когда даже сверчки за окном уснули. Сонный Немо более сговорчив, но все равно играет в недотрогу. Мы просто лежим рядом, потому что он дал мне понять, что хочет сделать все правильно. И под правильно он имел в виду кольцо на моём пальце, благословение отца и официальную церемонию.

Сейчас, когда мы начали обсуждать это так серьёзно, то желудок у меня закручивался в спираль. Я совсем не видела себя в белом платье. Мне было отчего-то страшно. Хотелось бы навечно остаться Его Студентессой. Готова ли я?

— Благословение моего отца у тебя уже есть, — прошептала я, уткнувшись ему в грудь. — Папа сказал, что одобрит любой мой выбор.

— Я говорил не о твоем отце, я о своем. Горацио запретил мне жениться… — тихо признался Немо и тут же осёкся.

— Вообще? Или только на мне?

Только что я с ужасом думала о свадьбе, но стоило мне услышать, что всё может сорваться из-за запрета мёртвого нотариуса, как мысли мои перевернулись с ног на голову. Как это он против меня?!

— Не бери в голову. Этот запрет можно обойти, если найти моих настоящих родителей.

И вот тут одержимость Немо его происхождением вдруг стала мне понятной как никогда. Если Горацио запретил ему быть вместе со мной, то единственный, кто может отменить этот запрет, его кровный родственник.

Лишь сейчас я до конца поняла его невнятные попытки отстраниться, боль, что читалась в его лице после смерти Горацио, надежда с которой он спрашивал меня о том, что я видела, когда коснулась запретительной метки.

Я смотрела на бледное, измученное лицо моего Мастера и гадала, можно ли любить его ещё сильнее, чем сейчас?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А давно ты решил, что хочешь быть со мной вместе, Немо?

Он без раздумий ответил:

— С нашей первой встречи, Юри.

Заседание по моему делу должно было вот-вот начаться. Я нервно ожидала своего череда и разглядывала толпу горожан, которые громко обсуждали свои проступки. Самым частым было управление телегой в нетрезвом виде. Бодрый хохот правонарушителей лишь сильнее выводил меня из равновесия. Почему никто не раскаивается или хотя бы немного переживает за содеянное. Сплошное бахвальство, ещё и Немо опаздывает на моё слушание.