Коронованные Вороны Торн-Поинта (СИ) - Иден Вероника

23

Роуэн

К вечеру следующего дня я уже достаточно долго тушевался в роскошном пентхаусе. Я больше никогда не хочу видеть эти стены и эту отвратительную статую горгульи у окон.

Леви подтвердил, что я свободна, когда пришел с подробными конспектами лекций и моими заданиями на день. Рен заставил меня пройти через неделю ада, и даже после сильной страсти, которая произошла между нами прошлой ночью, я хочу получить возмездие за то, что он обращался со мной, как с хрупкой.

Я не гребаная принцесса Рена, чтобы запирать ее в башне, и я позабочусь, чтобы он никогда этого не забывал.

Сегодня пятница, и впервые в жизни я планирую быть в ночном клубе "Воронье гнездо". Когда я написала Айле, она тут же позвонила мне по FaceTime чтобы покричать от восторга перед приходом.

Она помогает мне одеться, вооружившись идеальным маленьким черным платьем и каблуками с тонкими бархатными ремешками на лодыжках. Я могу не часто наряжаться, но уверенность неоспорима, когда я смотрю на себя в зеркало. Короткий подол целует мои бедра чуть ниже задницы, а вырез с глубоким декольте подчеркивают мои сиськи.

— Господи, ты сногсшибательна, — хвалит Айла за моей спиной.

— Да?

— Определенно. — Она обмахивает себя веером. — Ты выглядишь в стиле гранж, но все огненные эмодзи для тебя, детка!

Прежде чем мы уходим, я бросаю на себя последний взгляд, взбивая волосы. Уголок моего рта удовлетворенно приподнимается.

— Давай сделаем это.

Поездка из центра города к обрыву на побережье проходит в напряжении, Леви сжимает руль своего внедорожника, пока Айла болтает и переключает радиостанции. Не раз его задумчивый взгляд изучает ее в зеркале заднего вида. Я ухмыляюсь, отвернувшись от окна. Эти двое — полные противоположности.

Как и в первую ночь, когда я приходила сюда, отчаянно ища помощи и ответов, гипнотическая музыка, дымная атмосфера и мигающие огни заполнили обветшавший бальный зал отеля "Воронье гнездо". Помещение заполнено танцующими и пьющими людьми. Это манящий хаос.

— Иди и приведи его. Я буду там. — Айла целует меня в щеку и указывает на бар. Она хватает Леви за одну из ниточек его толстовки. — Я одалживаю тебя.

Они представляют собой забавную картину, когда она тащит его за собой. Я удивлена, что он пошел добровольно, но рада, что кто-то будет охранять ее. Никто ничего не попытается сделать, пока с ней коронованный ворон.

Я замечаю Колтона на танцполе с Фоксом и Мэйзи, они втроем смеются.

Пробираясь сквозь толпу, я подхожу к возвышенной платформе в задней части зала. Рен сидит один на своем старинном троне, когда я иду к нему, погруженный в свои мысли. Сегодня он не так собран. Вместо сшитого на заказ костюма на нем только рубашка на пуговицах с закатанными рукавами и черные брюки. Наши глаза встречаются. На этот раз я не останавливаюсь у подножия, чтобы привести свои доводы, а поднимаюсь на помост, пока не вхожу в пространство между его раздвинутыми коленями.

Застенчиво наклонив голову, я сжимаю руки за спиной и жду, пока он меня рассматривает. Его взгляд тлеет. Единственный раз, когда он видел меня наряженной, — это вечер гала-концерта. Медленно он наклоняется вперед, обхватывая руками мои ноги. Одна рука ласкает мою икру, а другая ползет вверх по задней поверхности бедра, дразня под подолом облегающего платья.

Рен притягивает меня к себе для поцелуя. Я потакаю ему с минуту, а потом отодвигаюсь подальше.

— Не трогай.

Его холодные, хитрые глаза вспыхивают при прямом вызове. — Я же говорил тебе, что будет, если ты будешь играть со мной, котенок.

Я поднимаю бровь, отступая на шаг. Его ухмылка смертельна, когда он разворачивается со своего кресла с откидной спинкой, следуя за мной через туманный бальный зал. Люди расступаются перед нами, некоторые разинув рты. Ходят слухи, что Король Ворон никогда не спускается с помоста.

Куда бы я ни пошла, он всегда рядом. Выслеживает меня. Охотится за мной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я выбираю место для танцев, а он стоит, засунув руки в карманы, и смотрит с хитрой ухмылкой. Я двигаюсь в такт музыке, танцуя для него, искушая его прикоснуться ко мне. Кончик его языка медленно скользит по губе. Мои соски твердеют, а между ног пульсирует боль. Ещё нет.

Это мстительное обольщение.

Напряжение между нами покалывает мою кожу, как крошечные электрические разряды, усиливая предвкушение того, что, как мы оба знаем, грядет. Это война — тот, кто сломается первым, проиграет.

— Ты знаешь, что это за место? — спрашивает Рен, не сводя глаз с моих покачивающихся бедер.

Я отрицательно качаю головой.

— Когда-то это был лучший отель в Новой Англии в эпоху своего расцвета. — Он придвигается ближе, между нами почти нет пространства. Я чувствую его тепло на своей спине, его дыхание обдувает мою шею, когда я откидываю волосы на одну сторону. — Когда он закрылся, он пришел в упадок. Его осудили, планировали продать и снести. Но я увидел кое-что другое. Поэтому я купил его.

— Разваливающееся, жуткое старое поместье, идеальное для того, чтобы пугать людей, пока ты торчишь в грязи?

— Побег, — шепчет он мне на ухо. — Темная фантазия, воплощенная в жизнь.

Это правда. Я не замечала этого раньше, когда приходила сюда в первый раз, или когда избегала этого места, но теперь, когда его руки лежат на моих бедрах, ритм музыки вибрирует во мне, и каждая часть меня умоляет его поддаться и прикоснуться ко мне, я понимаю.

Черт, может, я и сломаюсь. Мое воображение сходит с ума от похоти, когда я думаю о возможностях, о разврате, которому мы могли бы предаться в этой атмосфере. Это чувственно и завораживающе.

Прежде чем моя решимость рухнет, я поворачиваюсь, прищурившись. — Если ты хочешь меня, ты должен заключить сделку.

Выражение его лица совпадает с моим. — Ты знаешь цену, если хочешь, чтобы я что-то сделал. Секрет или услуга. Откажись от того, что причиняет боль.

— Я уже сделал это, король Ворон, — отвечаю я стальным тоном. — Неделя в твоем пентхаусе в качестве пленницы.

— Для твоей защиты, — процедил он сквозь зубы.

Что — то сжимается в моей груди от его убежденности позаботиться обо мне.

Преисполненная решимости, я выпрямляю спину. — Я не твоя нежная игрушка. Никогда больше не запирай меня, иначе я украду один из ножей Леви и заколю тебя во сне.

Мускул подскакивает на его челюсти, и огонь вспыхивает в его глазах. Он не отвечает, но срывается первым, беря меня за руку, чтобы отвести в темный угол клуба, заблокированный остатками половины стены. В дальнем углу зала, вдали от танцующих, холоднее, но тепло тела Рена просачивается сквозь заднюю часть моего платья, когда он притягивает меня к себе. Я откидываю голову ему на плечо и закрываю глаза, чувствуя, как его твердый член впивается в мою задницу.

— Хватит игр, — рычит он, прежде чем укусить меня за ухо. — Вот что ты со мной делаешь.

Я шиплю, сжимая бедра вместе. Он раздвигает их с укоряющим звуком и проводит пальцами по внутренней стороне бедра, опасно близко к моей ноющей киске. Еще дюйм, и он обнаружит, что на мне нет нижнего белья.

— Я хочу, чтобы ты извивалась для меня, чертова дразнилка. Его грудь урчит от коварного юмора, когда он тянется выше и находит меня мокрой и голой. Он скользит своими прикосновениями по моей слизистой и в мучительном темпе теребит мой клитор. — Мой маленький непослушный котенок.

— Заставь меня кончить.

— Грязная девчонка.

Рен перестает прикасаться ко мне, и мой отчаянный протест заглушается прикосновением его пальцев к моим губам. Я открываю рот и чувствую удовлетворенный изгиб его рта на своей щеке, когда он гладит мой язык, ощущаю его горячий и запретный вкус, когда он заставляет меня сосать его пальцы дочиста.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Ты хочешь кончить перед комнатой, полной людей, которые даже не догадываются, что я разбираю тебя на части в тени? Они не смогут увидеть, если я заставлю тебя встать на колени и трахну твое лицо, или если я задраю это сексуальное маленькое платье и трахну тебя прямо здесь, пока они ни о чем не догадываются — ну, если только ты не будешь кричать достаточно громко. — На мой придушенный крик он с гравийной усмешкой прижимается к моей шее. Я прижимаюсь к нему, мои ресницы трепещут, а живот опускается. — Черт, почему ты такой идеальная?