ВДВ. С неба — в бой - Михаил Скрынников

В этот период международная обстановка в связи с событиями в Чехословакии была сложной. С весны наша дивизия находилась в состоянии готовности для применения в Чехословакии, нас, офицеров, надолго из расположения не отпускали. Десантники не одни сутки просидели в парашютах на аэродроме. Вот в такой сложной политической обстановке через несколько дней отпросился у ротного, чтобы из роддома жену и сына домой забрать. Приехал на такси. Таксист сказал: «Буду ждать не больше пяти минут». Конечно, жене еще было тяжело, собиралась медленно. Я сына держал на руках и поторопил ее. Она промолчала, но понял, что обидел ее. Ну, не было у меня еще жизненного опыта, тем более в ушах слова ротного: «Одна нога там, другая здесь. Если улетим без тебя, знаешь, что тебя ждет?» Да на сегодняшний разум ни хрена бы и не было, а тогда по молодости много было непонятного. Подъехали к дому, теща вышла навстречу. Передал ей внука и на этом же такси пулей на аэродром. На аэродроме упаковывают парашюты в сумки, грузят на машины. Отбой вылету. Позже узнали, наша братская Витебская дивизия за нас и за себя в Чехословакии порядок наводила. Со своей задачей справилась на отлично. По возвращении из Чехословакии десантников в Витебске встречали как героев, с цветами. Вечером дома жене помогал искупать сынулю, а он глазки зажмурил и лежит тихонько в теплой воде. Стали прикидывать, на кого сын похож. Я говорю, на меня. Нет, надела, твердят женщины, то есть отца Лены. «Ну ладно, главное, не на соседа», — съязвил им в ответ. Через несколько Дней Лена заболела. Все переполошились. Вызвали «скорую», вместе с сыном отвезли в больницу. Заболевание было серьезным, но все обошлось благополучно. Я снова был занят службой, и жену с сыном домой привезли без меня. Одним словом, по службе складывалось все хорошо, а вот муж и семьянин я был пока никудышный. Тем не менее время шло, наш сын подрастал. Произошли перемены в разведывательной роте. Пидник приказом командующего Воздушно-десантными войсками был назначен командиром парашютно-десантного батальона в ферганский полк. Командиром роты стал Чередник. Через несколько дней в Белорусский военный округ убыл Кулевич, на его место был назначен Агузаров. К этому времени мне и Вадиму присвоили воинское звание «старший лейтенант». Убыли в Сухопутные войска по состоянию здоровья замполит Дрыженко и взводный Факаев. Новым замполитом стал Мацапура. На эти серьезные перемены, которые произошли в командном звене роты, обратил наше внимание Пантюшенко и добавил: «Новая метла должна мести только на «отлично». Вы меня поняли, товарищи офицеры?» Мы выразили полную солидарность с шефом и продолжали усиленно заниматься боевой подготовкой и одновременно готовиться к полевому выходу разведчиков.

В один из дней, накануне прыжков из самолета «Ан-12», подошел к Череднику, спросил у него: «Как быть с разведчиком Кривых?» Был у нас в роте один разведчик, и физическая подготовка, и тактическое мышление на полевых занятиях в порядке. А вот когда дело доходило до парашютных прыжков из самолета «Ан-12», Кривых становился непохож сам на себя. Боялся прыгать именно из этого самолета, а вот из самолета «Ан-2» совершал прыжки без проблем. Этот большой самолет чем-то его отпугивал. В роте по этому поводу, понятно, были разные мнения. Одни успокаивали его, другие насмехались, а третьи просто считали трусом. Конечно, его состояние мы, офицеры, понимали. Он здорово переживал, все время настраивал себя на прыжок. Вот и представилась ему еще одна возможность испытать себя. Через день рота была на аэродроме. Руководитель прыжков определил нам самолет. Разведчики быстро и без суеты заняли свои места в указанном самолете. Кривых по весовой категории был где-то в первой десятке и занял место недалеко от рампы. Самолет набрал нужную высоту, вышел на боевой курс. Кривых вел себя спокойно, не паниковал. Открылся люк, грузовая кабина наполнилась светом. Все приготовились, приготовился к прыжку и наш герой. Десантники ждали команды: «Пошел». Первые по команде ринулись вперед, устремился за ними и Кривых. Добежал до люка, резко развернулся, ухватился руками за разделитель потока и повис на руках в хвосте самолета. Естественно, бежавшие за ним вынуждены были остановиться и, чтобы не сорвать десантирование, выпускающий начал выброску левого потока. Чередник с трудом освободил руки Кривых от разделителя потока и вместе с остатками разведчиков и с «героем» оставил самолет. Группа приземлилась далеко за границей площадки приземления, почти около стрельбища. Вся рота поздравляла разведчика, как будто он совершил первый в своей жизни прыжок. По крайней мере из самолета «Ан-12» действительно первый. Кривых переборол себя и последующие прыжки совершал без особого проявления страха.

Однажды во время проведения занятий по огневой подготовке меня подозвал шеф и спросил, как я отнесусь к предложению занять должность помощника в его службе. Я ответил положительно, после окончания полевого выхода занял рабочий стол в кабинете начальника разведки дивизии. В круг моих обязанностей, кроме прямых, входило планирование боевой и политической подготовки дивизионной разведроты. Поначалу все было в новинку, но через месяц встало на свои места. На полевом выходе я выступал уже в новом качестве.

С каждым годом отбор солдат в разведподразделения проходил более принципиально. Командирам рот предоставлялось право отбора солдат в своих полках, а в дивизионную роту со всего пополнения, предназначенного для Укомплектования дивизии. Каждый последующий выход становился более качественным. В программу соревнования ввели борьбу самбо и бокс с учетом всех весовых категорий. Судейский состав стал более профессиональным. В состав комиссии включили начальника физподготовки дивизии. Продолжительность соревнований увеличили до трех дней. Это были очень жаркие денечки для соревнующихся и болельщиков.

Кончалось очередное лето. Ослабела жара. Нам, славянам, стало. намного уютнее. Ушла из квартир и домов ночная духота, которая одинаково мучила взрослых и детей. Те, кто жил в домах индивидуальной застройки, летом были в более комфортных условиях, чем те, кто жил в многоэтажных коробках. Лишь узбеки чувствовали себя в такую жару прекрасно. Национальный стеганый халат, сапоги и тюбетейка — необходимый атрибут одежды как зимой, так и летом.

У тещи дом индивидуальной застройки, в свое время тесть, будучи начальником гарнизона, получил это жилье. Дом был большой, много комнат и много воздуха. Одна кухня чего стоила. К дому была пристроена роскошная, открытая веранда. Каждую весну натягивал нитки от земли, по которым хмель поднимался до самой крыши, к концу мая веранда полностью закрывалась хмелем. Мы там вечера коротали, а если не полениться да полить пол веранды и хмель из шланга водой, это — высший класс. На этой же веранде в детской коляске спал наш маленький сын под пристальным присмотром бабушки. Она его очень любила. И если положить руку на сердце, она его и воспитывала. Теща по образованию была педагогом, вот и вложила и знания, и душу в любимого внука. В четыре года Гена по слогам читал названия кинофильмов и вывески на магазинах.