Я не дам тебе упасть - Балнохи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но сейчас я чувствую тебя, стало быть, я прощён, – он опустился ниже и нежно поцеловал её в губы.
Их поцелуй был очень нежным и словно передавал то чувство, как они дорожат друг другом. Пылкость натуры не оставила возможности ограничится одним поцелуем и руки стали бродить по телам. Тонкие руки Каллисты уже обнимали могучую спину Кола Майколсона. А его руки – бродили под её халатом, одаривая тело ласкою.
– Вот она моя любимая Калли, – торжествующе проговорил мужчина, когда он заглянул в её глаза заполненные похотью, прекратив поцелуй. Его палец погрузился в её лоно, отчего Калли испустила нежный стон, похожий на скуление. – Я знал, что ты тоже по мне соскучилась, – поцеловав её в шею и вынув мокрый палец, с улыбкой проговорил Кол.
– Всё не так, – на выдохе прошептала девушка.
– Да? – засмеявшись, спросил Кол и обвёл языком её выступающий сосок. Он начал покрывать поцелуями её грудь, ключицы и живот. – Сегодня я хочу заняться этим по-другому, – прошептал он ей на ухо и начал вычерчивать пальцем круг между её ног. Всё это время он любовался её лицом, ему до безумия нравилось выражения её лица искажённые пылкой истомой.
– Как же? – постанывая, спросила Каллиста.
– Перевернись на живот, – она послушно перевернулась, – теперь встань на четвереньки, – Каллиста засмеялась, но всё равно послушалась. Кол встал сзади и поднял халат до поясницы. Его ладонь проскользнула по ягодице вниз до бедра. Он высвободил свой член из штанов и стал медленно водить им между её ягодиц и тереться о её чувствительное местечко.
– Не дразни меня, – обиженно прошептала Калли, когда от перевозбуждения у неё затряслись ноги.
– Всё ради прекрасных дам, – засмеявшись, проговорил Кол и резко вошёл в неё, отчего Каллиста вскрикнула и сжала в ладонях одеяло. Он схватил её за округлые ягодицы и начал медленно двигаться то, входя в неё до упора, то полностью покидая. Движения были сладкими, и Калли выгнув спину, стала двигаться в такт движения Кола, пока не достигла оргазма. Каллиста обмякла, и Кол стал двигаться быстро и грубо, теперь его руки были на её пояснице, а шлепки от соприкосновения его бёдер и её ягодиц могли быть слышны даже на кухне.
Через некоторое время, Каллиста кричала от наслаждения, а Кол настолько забылся в своей похоти, что схватил её за волосы и, натянув на себя, двигался, как сумасшедший. Вскоре Кол, матерясь на непонятном Каллисте языке, наконец-то достиг оргазма и оставил получившую сверхдозу наслаждения девушку.
Кол лёг рядом с Калли, которая была не в силах, даже перевернутся с живота на спину и, заложив руку за голову, закурил.
– Всё ещё чувствуешь меня? – улыбаясь и рассматривая её ямочки на пояснице, спросил Кол.
– Угу…
– Когда отойдёшь, мы продолжим…
Часть 20
Выслушав уже не один и не два моих нравоучений ты, наверное, видишь во мне старого социопата презирающего и отрицающего всё на этом "белом" свете. Но нет, ты ошибаешься. Животные. Вот те в ком моя душа, вот в ком я не могу разочароваться. С самого детства и по настоящий день вокруг меня было много животных – стаи кошек и собак. Я помню, как был маленьким и кормил чёрного пса, который был высотою мне по грудь. Помню, как боялся отцовского пса. Помню, как за мной увязался рыжий щенок и в дальнейшем стал смыслом моей жизни. Помню, как на руках умер мною обожаемый кот. Помню, как кошка оставляла у меня под ногами убиенных ею мышей. Помню пса, которого я спас от «чумки». Я так много проводил времени с животными, что стал понимать все их повадки и со временем они приняли меня за своего. Я научился понимать животных, их настроение и характер. И в процессе знакомства с ними я влюбился в них. Люди на фоне животных, как пустыня среди лесов. Животные они ведь лишены всех этих дрянных качеств человечества, как предательство, зависть, корысть и алчность. Они чисты, невинны и просты. Тебе не нужно сидеть напротив него, смотреть в глаза и думать: " А не есть ли в его действиях, какой-то скрытый смысл или подвох?", "Не обожгусь ли я об этого человека?", "Не предаст ли он меня?". Животное никогда не предаст и не бросит своего хозяина. Их преданность будет простираться сквозь года от щенячьей радости до простого взгляда. А люди? Они так переменчивы. Сегодня – любят, завтра – уже забыли твоё имя. Я помню, эту радость, когда я прихожу домой и они прыгают, бегают, лают. И к каждому нужно подойти, погладить, почесать за ухом, сказать тёплое слово. И сразу чувствуешь себя необычайно важным для них, теперь ты не просто человечишко. А как разрывается моё сердце, когда я ухожу и они скулят и тянутся ко мне. Господи, что за мука. Видела бы ты насколько грустны их глаза. Я им говорю, что я вернусь, обязательно вернусь. А они словно не понимают меня. И меня одолевают муки совести, я чувствую себя безмерно виноватым, что заставляю их чувствовать боль.
Знаешь, я часто ловлю себя на том, что находясь с ними рядом, мне становится легче. Я играю с ними, дрессирую или же просто молча наблюдаю за ними – и очищаюсь. Очищаюсь от всей грязи, что накопилось за всё время. Они ведь так прекрасны и чисты, находишься с ними рядом и ты не можешь быть злым или порочным. Знаешь, я бы всю свою жизнь провёл с ними, но не могу.
Они так прекрасны, с ними не нужно искать слов, они ведь способны понимать даже взгляд. С ними ты можешь быть кем угодно и они будут любить тебя всякого. Такие люди есть, но их очень мало. Мне попадался только один такой…
Они просты, их не нужно разгадывать и искать тайный смысл. Если они любят, то они любят. Если ненавидят, то они ненавидят. А люди… Эх… Сколько этой лишней мишуры. Жить было бы намного проще, если бы все мы были бы честными. Сами с собой. Со своими любимыми. Со своими близкими. Даже с мимо проходящим человеком.
Зачем скрываться, если правда рано или поздно выйдет наружу. Можно ведь с самого начала быть честными во всём, как братья наши меньшие.
Семейство Блюмстрит проживало в старинном многоквартирном доме, состоящего из двух этажей. Сами они занимали весь второй этаж, а первый – сдавался в аренду. Блюмстриты были состоятельной семьёй,
