Forbidden Sweetness (СИ) - Atlanta

– Не ухожу, – улыбаюсь малышке, игнорируя возмущенные реплики Кая. Кажется, меня впервые награждают такими сочными эпитетами. Некоторые даже я слышу впервые. – Завтра, Кай. Поговорим завтра.

Отключаю телефон, чтобы больше никто не мог дозвониться. Обозначиться в нашем с Ти времени. Проблемы имеют свойство решаться, время еще есть. В конце концов, без информации Кер все равно не можем оценить весь аспект предположительных проблем.

Мои слова успокаивают Тею. Снова улыбаясь, отталкивается от стены и подходит ко мне, протягивая почти выпитый чай.

– Кажется, это твой? – шепчет, мило краснея. Никогда раньше не считал, что краснеть это мило, а вот теперь не способен налюбоваться. Что ж она со мной творит?

– Ты чего так рано встала?

Интересуюсь, сдерживая смешок. Забираю чашку, чтоб убрать на тумбочку и обнять волнующую меня девушку.

– Не знаю, – пожимает Теа плечом, устроив голову на моей груди. – Выспалась, наверное.

– Мда? Что ж ты, когда я тебя на тренировки звал, утверждала, что не способна встать с постели в такое время.

Несмотря на укоряющие слова, голос спокоен. Руки скользят по практически обнаженному телу в легкой ласке. Очерчивают безупречные точеные изгибы. Не могу удержаться от соблазна. Тянет к ней с безумной силой, не поддающейся контролю.

– И что мы теперь будем делать? – вздыхает Теа, увлеченно изучая мускулы на моем теле. – Подобное сложно будет скрыть ото всех.

Ее вопрос вызывает улыбку. Ти не отказывается от меня, принимает новый формат отношений, готова получать от него удовольствие, хоть и дико смущается, осталось лишь решить, как нам вести себя.

– Это ты так от ответа уйти пытаешься? – хмыкаю, взяв обеими руками ее голову. Послушно поднимает ее, встречается с моим взглядом и снова краснеет, но глаз не опускает. – Что за неожиданный приступ стеснительности, Теа? – улыбаясь, приподнимаю бровь.

– А что я, по-твоему, должна чувствовать? – тут же возмущается она. Выворачивается из объятий и принимается измерять шагами комнату, поглядывая в мою сторону. – Я вообще-то впервые с мужчиной сплю…

– Насколько я помню, мы не раз спали вместе, – усмехаюсь, облокотившись о стену и сложив руки на груди. Наблюдать за Теей, прячущей под личиной праведного негодования жуткое смущение, очень забавно.

– О, ты понял, о чем я, – отмахивается Ти, руками разглаживает свои волосы, видимо, в попытке подобрать слова. – Мы ведь с тобой не просто спали, и вообще, в отличие от некоторых, – а вот и ревность проснулась. Судя по грозному взгляду, мне кое-что оторвут, если резко не начну пропагандировать моногамность, – у меня это впервые. И уж прости, что я не могу побороть смущения, мне неловко, знаешь ли, и да, – глубоко вздыхает сестра, в то время как я стараюсь удержать серьезное выражение лица, – я… я… да я тебя голым видела! – наконец выдает весомый по ее мнению аргумент, и я все же не сдерживаю так давно засевший внутри смех.

– Вот ты бесчувственный, – обиженно замирает Теа.

Нужно срочно успокоиться, но эта ее фраза набатом крутится в голове, вызывает все большие приступы неконтролируемого хохота. Качаю головой, понимая, мне еще придется ответить за столь неуместные эмоции. Ни секунды сомнения, Теа припомнит мне мой косяк позже, если немедленно не сглажу ситуацию.

С этой мыслью, все еще посмеиваясь, в пару шагов преодолеваю разделяющее нас расстояние и делаю единственно верный, на мой взгляд, поступок – целую теперь уже и в самом деле мою девочку. Она на секунду замирает, но затем благосклонно позволяет продолжить, принимает мои уверенные движения, целует в ответ.

– Прости, малыш, – шепчу между поцелуями, которые с каждой минутой становятся все более требовательными.

Теа не уступает мне в желании, сжимает плечи так крепко, что отсутствие следов от ее пальцев практически невозможно. Своим ответом сильнее разжигает огонь внутри, рушит крохи самообладания, заставляет забыть об осторожности.

С тихим рыком прижимаю ее к стене, поднимаю выше, и малышка тут же обнимает талию ногами, перебирает окончательно растрепавшийся хвост пальцами одной руки, второй все так же сжимая мое плечо.

Ее тело с головой выдает проснувшееся возбуждение, как, впрочем, и мое. Сильная дрожь. Лихорадочные поглаживания. Не могу отстраниться от нее, наоборот, сильнее вжимая в собственное тело. Руки пробираются под свободную боксерку, скользят по голой коже, посылая в сознание волны восторга. Отпускаю ее губы, чтоб перебраться к шее. Ти тут же откидывает голову, даря больше простора, собирает мои волосы в кулак, прижимается сильнее. Так не похожа на еще несколько минут назад дико смущавшегося ребенка. Язык не повернется назвать ее маленькой сейчас. Так сводить с ума подвластно исключительно этой красавице с глазами цвета виски.

Окончательно растворяюсь в обоюдной страсти. Руки сжимают напрягшуюся грудь, поднимаются выше в попытке освободить Ти от ненужной одежды. Готов перейти к основному блюду, наплевав на окружающую реальность, вот только реальность похоже не хочет забывать о нас. Напоминает о себе шагами за дверью, которые я отмечаю благодаря натренированным инстинктам.

– Черт, – выдыхаю воздух сквозь сжатые зубы, отстраняюсь от собирающейся возмутиться подобным жестом Ти, и быстро закрываю ей рот, напряженно вглядываясь в дверь.

Шаги все приближаются, судя по испугу в глазах Теи, и она уловила их, тут же напрягшись. Приложив палец ко рту в немой просьбе помолчать и получив утвердительный кивок, отпускаю свою девочку, чтобы тут же тихо взяться за ручку двери. Вовремя. С той стороны тоже за нее берутся, в попытке открыть, но я сильнее.

Кивком головы велю Тее побыть пока в ванной, и сестра слушается, делает шаг в указанном направлении и вдруг замирает на месте, лукаво блеснув взглядом.

Приближается со спины, чтоб в следующую секунду подло пройтись в щекотке по ребрам. Не переношу щекотку. Терпеть ее не могу, и Ти это знает, как и то, что не стану шевелиться в попытке избавиться от неприятных ощущений. Подобная роскошь чревата серьезными последствиями.

Боюсь не того, что родители поймут, что Теа ночевала у меня. Это не страшно, она иногда так делает. Куда печальней будет, если они увидят нас в таком состоянии. Не стану отвечать за себя, но весь вид сестры кричит о недавно прерванных ласках. Припухшие губы, неровное дыхание, блеск в глазах. Великолепна в своем желании.

И если мне все равно, раскроют нас или нет, где-то в глубине души я даже этого жажду, жажду показать миру, кому принадлежит эта девочка, то Теа наверняка не поддержит моего энтузиазма.