Закат империи - Елена Горелик

11 июля. Шестая склянка дневной вахты. Благодарение Господу, всё обошлось. "Неуловимый" затонул, оставшихся в живых парней с него взяли на борт "Индеанки" и "Поморника". Присланные из Пуэрто-Плата фрегаты и галеон останутся здесь. Нам же предписано идти в порт и ремонтироваться. Поднятые на борт "Индеанки" слитки серебра уже зачтены в нашу долю, а подняли мы считай совсем ничего.

11 июля. Четыре часа пополудни. Если парни с фрегатов и галеона смогут поднять хотя бы половину того, что мы видели на этой банке, мы обеспечены до конца дней своих.

"А я теперь точно пойду свататься к Жозефине. И она будет обеспечена до старости, и детишкам будет что передать, и папаша её избавится от рыбацкой доли. Какая девица устоит перед столь завидным будущим?…"

9

Читая рапорт о происшествии у Серебряной банки, Галка на миг представила себе английского губернатора колонии Массачусетс, которому вскоре положат на стол аналогичное донесение его бравых капитанов. Ведь, если верить кое-каким второстепенным бумагам, снятым с полузатопленного английского фрегата, "Сали Роуз" был приписан к порту Бостон. Судовой журнал и важные бумаги, естественно, увёз с собой капитан Уильям Фиппс[Капитан Фиппс - реальное историческое лицо. В нашей истории прославился именно тем, что в 1686 - 1687 годах поднял часть груза с затонувших кораблей упомянутого в этой книге серебряного флота и небольшую часть груза с галеона "Нуэстра-Сеньора-де-ла-Пура-и-Лампиа-Консепсьон", затонувшего в 1641 году и имевшего на борту более 300 тонн ценностей - серебра и золота в слитках, монет, китайского фарфора и т.д. За это капитан Уильям Фиппс был возведен королём Яковом II в рыцарское достоинство и впоследствии стал губернатором Массачусетса. (По материалам В. Андриенко)], но кое-какие финансовые документы были в спешке забыты и достались береговой страже Сен-Доменга. Итак, англичане наверняка постараются выставить себя белыми и пушистыми, а подлых пиратов - зачинщиками драки. В конце концов, капитан Фиппс первым обнаружил затонувший испанский флот. И не поведи он себя столь нервно при первой встрече со сторожевиками, всё вполне могло обернуться по-иному. Дело-то было не в территориальных водах Сен-Доменга, а в водах нейтральных, тут уже кто первый встал, того и тапки. Пираты могли бы сколько угодно бурчать и возмущаться, но кроме прямого нападения с отъёмом добычи ничего предпринять бы не смогли. Зато подставили бы своего генерала по самое некуда, а Галка таких вещей не любила. И не прощала. Никому. Но англичанин сбежал, а приоритет открытия затонувшего флота "застолбил" капитан береговой стражи Анри Блезуа, подав соответствующий рапорт губернатору Пуэрто-Плата. Выходит, с юридической точки зрения наезд английских фрегатов месяц спустя был чистой воды уголовщиной. Другое дело, что англичане считали себя превыше любого права, и даже если капитан Фиппс предоставит своему губернатору правдивый рапорт о случившемся, всё равно сен-доменгцы будут виноваты во всех смертных грехах. Так что стоит ожидать в Алькасар де Колон сэра Чарльза. Через месяц-другой. С праведным гневом в честных глазах и нотой протеста в бархатной папочке с вензелем.

Так оно и случилось.

Галка не знала, получил ли сэр Чарльз некие инструкции от полковника Линча или прямиком из Лондона, но сработали британцы весьма оперативно. Стычка у Серебряной банки произошла 11 июля, а сэр Чарльз явился в Алькасар де Колон 19 августа. Скорее всего, ориентировались по ситуации они уже на месте, не дожидаясь ценных указаний от его величества или герцога Йоркского. Или, что вероятнее всего, им нужен был повод высказать пиратам своё "фи", а уж что там произошло в действительности - дело десятое.

- Миледи, - сухо проговорил сэр Чарльз, когда протокольное прочтение ноты протеста и вручение упомянутой бумаги было уже позади. - Подозревая, как возмущены господа губернаторы английских колоний, как наверняка возмущён двор и сам король, я позволю выразить вам и своё личное глубочайшее возмущение произошедшим инцидентом. Подлое нападение ваших сторожевых судов на фрегаты королевского флота не должно остаться безнаказанным.

- Вы хотите, чтобы я наказала капитанов тех сторожевиков? - Галка, свернув гербовую бумагу, легонько ударила получившейся трубочкой себя по раскрытой ладони левой руки. - Могу я узнать, за что же именно они должны быть наказаны?

- Они первыми открыли огонь, едва завидев английские флаги, миледи.

- Кто осмеливается это утверждать?

- Капитаны Фиппс и Ридинг. Фрегат капитана Фиппса при этом был повреждён настолько серьёзно, что потерял управление и был выброшен на риф.

- Простите, сэр Чарльз, но ваши капитаны…э-э-э…как бы помягче выразиться…были не слишком объективны, когда составляли рапорты. Кстати, кораблей было три. Где же упоминание о рапорте третьего капитана?

- Вы утверждаете, что капитаны королевского флота могли солгать? - вот теперь возмущение господина посла было и впрямь искренним. - Это по меньшей мере бесчестно, миледи!

- Бесчестно лгать, составляя рапорт, сэр, - жёстко ответила Галка. - Так что же всё-таки с третьим капитаном и его рапортом? Только не говорите, будто вы не в курсе.

- Капитан Форбс также подал рапорт, но о его содержании я не извещён, - выдавил из себя сэр Чарльз.

- Стало быть, если бы его содержание совпадало с содержанием рапортов двух других капитанов, вас бы наверняка известили, - едко проговорила мадам генерал. - На вашем месте я бы тут же начала кое в чём сомневаться. Однако вы всё равно уверены, что это наши корабли атаковали первыми.

- В противном случае, миледи, от ваших кораблей после первого же залпа фрегатов остались бы лишь обломки на воде, - не менее едко ответствовал сэр Чарльз. - Попытайтесь доказать, что это не так.

- Ваш ответ, сэр, с головой выдаёт "сухопутную крысу", - улыбнулась Галка. Кресло было красивое, резное, ещё испанское. Правда, на нём было не так удобно сидеть, как на старых, но мягких румынских креслах, стоявших у неё дома. - На наших сторожевиках установлены стальные пушки нового образца, снаряды которых снабжены белым порохом. Пушки мелкого калибра, но прицельная их дальность - пять кабельтовых. Имея определённый навык, хороший канонир попадёт в цель и с восьми кабельтовых. На ваших фрегатах вооружение было бронзовое. Стало быть, прицельная дальность - не более двух кабельтовых, и то при отличной выучке канониров… Надеюсь, вы не станете отрицать этот факт?

- Не стану. - Сэр Чарльз уже понял, к чему клонит эта дама, и выцеживал каждое слово сквозь зубы.

- Очень хорошо. Идём дальше. У Серебряной банки были три сторожевика против трёх фрегатов. Если бы наши корабли открыли огонь первыми, они бы наверняка сделали это с дистанции пять кабельтовых. Не так ли?… Вижу, вы согласны. Именно так. Стало быть, ваши фрегаты попросту не подошли бы на два кабельтовых, не говоря уже о дистанции бортового залпа - четверть кабельтова. Их бы расстреляли задолго до этого. Однако в бортах сторожевиков было полно дыр от ядер, а один из них вовсе затонул на месте. И вот здесь остаётся задать один вопрос: а могли ли наши моряки, дав один залп из дальнобойных и скорострельных - я подчёркиваю: скорострельных - орудий, тут же разинуть рты и добрых четверть часа ждать, пока ваши фрегаты не подойдут на пистолетный выстрел для ответного залпа? Уверяю вас, сэр, у нас на флоте тоже много негодяев, но идиоты точно не водятся.

- Не хотите ли вы сказать, миледи, что меня сознательно ввели в заблуждение? - сэр Чарльз, понимая, что в данном случае настаивать на прежней версии попросту глупо, перешёл к единственно возможной теперь тактике - отступлению. - Я могу понять губернатора Массачусетса, ему было крайне неприятно узнать о случившемся, и он наверняка решил снять с себя всякую ответственность.

- Но при этом поставил в ложное положение полковника Линча и вас, - Галка усмехнулась: отступление - это хорошо, но и отступать надо грамотно. А сэр Чарльз, кажется, малость переигрывает. Правда, её такое развитие событий вполне устраивало. - Эта бумага останется у меня, - мадам генерал снова хлопнула свёрнутым в трубочку гербовым листом по ладони. - На память о недоразумении, так сказать. А взамен я предоставлю вам вот эту бумагу.

И, небрежным жестом отправив английскую ноту в китайскую вазу, стоявшую на столе, Галка пододвинула к себе красную кожаную папку с тиснёным республиканским гербом.

- Что это? - поинтересовался сэр Чарльз.

- Встречная нота протеста, как вы уже наверняка догадались, сэр. И давайте не будем тратить время на церемонии. Мы люди простые, хоть и не любим, когда нас пытаются держать за дураков…

- Нота протеста? - мистер Хиггинс ничуть не удивился, когда сэр Чарльз молча сунул ему эту бумагу. - Этого следовало ожидать.