Меч и щит - Виктор Федоров

«Так-то оно так, — ответил рыжий малый, — да только пробыть в одном мире мы можем не больше девяти лет, а дальше нас перебросит в следующий без всяких заходов в Места Силы. Так что жить здесь нам осталось недолго, ведь я пробыл тут шесть лет, а ты, как я слышал, и того больше. Слыхал пословицу: "Ступил на Путь, про отдых забудь"? Так это о нас. Во всяком случае, надолго задержаться нам действительно нигде не удастся. Разве что…» — «Разве что?» — подстегнул я его. «Разве что мы сами, до истечения срока, зайдем в Место Силы и произнесем Заклинание Возврата. Тогда мы вернемся в свой мир, и оттуда нас уже ничто не выбросит. Но я б этого делать не советовал». — «А почему? — Мне вдруг страшно захотелось вернуться на Худокалу и даже в Пачкар. Уж теперь-то, с моим новым могуществом, я бы показал всем завистникам, где раки зимуют. Я бы заставил царя не слушать никого, кроме меня. Да что там! Я мог бы и сам стать царем, и кто посмел бы мне противиться? — Почему ты не советуешь возвращаться домой?» — «Да понимаешь, недавно появилась в нашей славной семье богов одна сука-демонесса по имени Вала. Такая, знаешь ли, правильная, вся из себя, болтает всякую чепуху о Порядке и Равновесии, и требует, чтобы никто не смел хоть на мизинец отклониться от Прямого Пути. Это бы ладно, но ведь она еще грозится извести всех демонов, и богов, и духов, которые вздумают идти не Вперед, а Вправо или Влево, и уж тем более Назад. Она уже убила десятка два богов и втрое больше демонов и готова уничтожить всех до единого, но настоять на своем. Не знаю, как тебе, но мне не хочется с ней связываться.

Но его слова меня не испугали, я лишь испытал еще более жгучее желание вернуться в свой мир в ореоле новообретенного могущества и задать всем перцу. А если какая-то Вала вздумает мешать, задам перцу и ей! Таким сильным я себе тогда казался. И поэтому я уговорил рыжего открыть мне Заклинание Возврата и помочь с возвращением домой. Тот сперва упирался, но потом согласился и даже проводил к ближайшему месту Силы.

Им оказался не каменный круг, а усеченная пирамида на вершине небольшого холма. Там мы приступили к магическому ритуалу, необходимому для Хода Вспять, причем оказалось, что мне не справиться без мага-помощника, способного «втолкнуть» меня в мой мир. Рыжий, опять же после долгих уговоров, согласился помочь и занял место у подножия этой невысокой — в рост человека — пирамиды. И прежде чем он сделал последний магический жест, я, расчувствовавшись, спросил напоследок: «Как тебя звать, брат? Скажи, чтобы я знал, кого должен благодарить».

В ответ он растянул рот в улыбке, которой я никогда не забуду, сколько бы ни пришлось здесь еще простоять, и сказал так: «Имя у меня довольно короткое: Орк. Красный Орк. И вспоминать меня будешь еще не раз, но сомневаюсь, что с благодарностью. Кстати, мы не братья, среди моих родственников таких дураков нет и быть не может. Прощай, глупый демон, возмечтавший о божественном величии. Величины ты будешь, какой заслуживаешь». Он скрестил перед собой руки и резко развел их в стороны. И опять я канул в слепящую тьму и перестал что-либо видеть, слышать и ощущать, кроме пронизывающего света и боли, боли такой мучительной, какой я и представить себе не мог, а милостивое забытье все не наступало. Наконец я преодолел какой-то порог и провалился в небытие.

Очнулся я на опушке леса и, едва придя в себя, почувствовал себя как-то непривычно. Я встал, и деревья показались очень большими. Бросив взгляд на руки, я с ужасом обнаружил, что они стали маленькими, как у девятилетнего ребенка.

Охваченный страшным подозрением, я побежал, спотыкаясь, на слабеньких ножках к блестевшему неподалеку озеру и посмотрел на свое отражение в воде. Все подтвердилось. Из воды на меня смотрел самый настоящий ацан (гном, мысленно перевел я). И понял я тогда, что означали последние слова Рыжего Орка, и помянул его последними словами, которые, увы, не могли причинить ему никакого вреда, равно как и все мои чары, ибо он находился в другом мире, который я по глупости своей покинул. Так что, как видишь, я был магом и демоном, а стал кекропом, и, скажу тебе, мне пришлось в этом качестве ой как нелегко!

Но я обнаружил, что все магические знания и навыки, приобретенные в бытность демоном, остались при мне, а поскольку в новом обличье узнать меня никто не мог, то я вернулся к прежнему ремеслу и помогал тем, кто обращался ко мне за помощью. Но бесплатных услуг не оказывал — решил, что хватит с меня роли доброго волшебника. Наученный горьким опытом, я больше не верил ни в какую доброту. Ведь меня обманули и боги, и люди. Боги подослали ко мне Рыжего Орка, и кто как не люди толкнули меня на пресловутый Путь, с которого чет возврата? Со своими завистниками я рассчитался. Они, должно быть, недоумевали, отчего их и их семьи преследуют всякие несчастья: то бешеная собака кого-то покусает, то ребеночек в канаве утонет, то лихорадка унесет цветущего еще вчера юношу. Наверное, они винили в своих бедах разгневанных богов и гадали, в чем причина этого гнева. И конечно, никто не вспомнил Оклеветанного пять лет назад и бесследно исчезнувшего мага. Меня это вполне устраивало.

В общем, жизнь кое-как наладилась. Только одно легка досаждало: девки воротили от меня нос, а ведь раньше, когда я был магом и демоном, они ходили за мной табунами.

Но, к счастью, моих физических и магических сил вполне хватало, чтобы овладевать женщинами, не очень-то считаясь с их чувствами. Я даже путешествовал, чтобы попробовать разных, особенно слывших неприступными и добродетельными. А уж если они были еще и рыжими, тут я и вовсе не жалел трудов и сил и обязательно добивался своего. Вот за одной такой красоткой я и пришел сюда, в Фалерию…

— В какую еще Фалерию? — перебил я. — Ведь тут всегда, была Романия, еще до того, как ромеи стали сколачивать свою империю.

Похихикав, гном объяснил:

— Тогда еще не было никакой Романии, поскольку не было еще и самого Рома, давшего ей свое имя вместо прежнего, существовавшего не один век. Но, впрочем, какая разница? Кто сейчас помнит все эти старые имена и названия? Они исчезли без следа после второго великого потрясения, которое пережил наш мир незадолго до Черного Тысячелетия по милости рыжей суки, которую я увидел, когда сидел, отдыхая, именно здесь, на этом бугре. Тогда поблизости росла дубовая рощица и с бугра была видна река, на которую я и смотрел, когда из рощи вышла она: высокая, красивая, рыжая стерва, в красной рубахе и шароварах. При виде нее кровь ударила мне в голову, и я, мигом забыв о красотке, ради которой пришел сюда, пожелал тут же овладеть рыжей незнакомкой. Но не успел я произнести и первых пяти слов Заклинания Подчинения Воли, как рыжая сделала какой-то неизвестный мне магический жест и, поднеся ладонь к губам, словно бы сдула с нее пыль в мою сторону. Казалось, мой рот наполнился горячими угольями, я не мог произнести ни слова, мог лишь пронзительно вопить и отплевываться. Дав мне помучиться пару минут, рыжая сказала: