Игра законом - Роман Симоненков

– Мирячинья, – направляя руки к Глебу, завопил мужичок. Потом он поклонился, одним коленом достав земли, и побежал в лес, маня за собой.

– Я его Лешим зову, – стал объяснять Корчагину сын участкового, – никто толком не поймёт, как он в этом лесу появился. То ли финн, то ли норвежец, то ли карел. Я дружу с ним. Пойдём, он тут недалеко живёт в своём шалаше.

– Странный он какой-то…

– Зато гостеприимный. Никогда не откажет случайному путнику ни в приюте, ни в куске мяса варёной лосятины, ни в рыбе. И о вознаграждении, разумеется, не может быть и речи. Говорит, что не так просвещён, чтобы и из гостеприимства делать выгодную статью дохода.

Глеб не заметил за разговором как они уткнулись в конический шалаш из тонкого леса, покрытый хворостом и сверху дерном. Вид такого зеленого, поросшего травою жилища на берегу маленькой лесной речки производил очень приятное впечатление.

– Мирячинья, – снова зашёлся в крике человечек, ритуально дёргая длинными руками.

– Что он орёт? – едва шевеля губами, тихо спросил Жига, – на шамана чукотского похож.

– Вспомнил. Он мне рассказывал, что жил он на полуострове каком-то. Там периодически всех охватывал некий психоз… Ну, эта… Мирачана, гори она синим пламенем. Я его таким один раз уже видел. Якобы просыпаются у него экстраординарные способности, которые являются эффектом каких-то излучений. То ли от горы, то ли от пирамиды. Люди, говорит, начинают видеть будущее, просветляться, развивать способности, видеть сквозь препятствия. Там якобы есть источник энергии, который даже открывает временные коридоры. Колонны, загадочные плиты со знаками мне рисовал. Утверждает, что некая сила не пускает туда учёных внутрь.

Человечек подошёл почти в упор, взглядом обмерил обоих мужчин и совершенно чётко произнёс: «Полуостров Кольский, а я не фин и не карел, я лопарь».

Глеб краем глаза уловил, как бугай оторопел от речи Лешего и с трудом вытащил из глубины гортани:

– Ты что же, старый, голову мне морочил, бурчал, как немтырь всю дорогу, а сам говоришь свободно по нашему…

– Способность эта скоро уйдёт вместе с твоим братом. Мирячинья, мирячинья…

Леший взял Жигу за обе руки и до белков закатил глаза. Мутная пелена, осевшая на всё его лицо, не помешала продолжить монолог:

– На Родине моей матери, в поросших травой и карликовыми берёзами холмах, вам трудно будет разглядеть что-то. Но оно там есть. Есть две рукотворные пирамиды, гордо поднятые на многие метры от опавшей листвы. Это священные места. Это культ. Они излучают точно такой же свет, который идёт от твоего брата, Олодя друг. Твой брат подарил мне мирячинью. Я чувствовал его многие часы до вашего появления.

Становилось немного неуютно, хотя подсознание точно определило отсутствие всякой опасности и злых помыслов. Стол новоявленного шамана был накрыт солёными мясом, рыбой и грибами. В деревянном лотке красными бусинами переливалась клюква.

– Я вижу твой путь, – надрывался лопарь, – идти тебе в светлый город, где сатана создал логово зверя, где под красными звёздами мумия стережёт вавилонский зиккурат. Потом ты вернёшься на благословенную Калужскую землю.

Движения его становились всё быстрее и быстрее. Было видно, что гостеприимный выходец с Кольского полуострова теряет действительность.

– Двигаем, Володя, – приказал Глеб и пошёл к мотоциклу. Бугай зашаркал позади, а шаман в дикой нирване продолжал свой ритуальный танец.

Странности для бугая продолжались. Подсознательно он чувствовал, что Глеб ему никогда не расскажет правды, но всё-таки аккуратно пытался выцедить хоть маленькую толику. У него ничего не вышло.

Чувствительность на опасного человека, да и вообще на любую опасность, и без того отличавшая Жигу с пелёнок, от вброшенного в вены адреналина усилилась многократно. Было довольно любопытно разглядывать в себе новые грани своих способностей. Сейчас бывший детектив чувствовал на расстоянии скрытое от зрения присутствие живых людей, настроенных на его волну. Они отражались на его радарной карте разными символами. Окраску имели они тоже разную, видимо, в зависимости от душевного состояния и выплеска вовне эмоций. Глеб даже начал по-детски развлекаться, привыкая к этим символам. На поле зрения его карты попадали и окружающие этих людей предметы и животные. Вот он заметил припрятанных под кустом молодых воробьёв, и засек наблюдавшую за ними мрачным взглядом кошку, уверенную в собственной невидимости за кучей мусора. Здание вблизи искавших его экстрасенсов и лысых мордоворотов светилось всеми солнечными спектрами от множества людей внутри. Жига догадался – вокзал. Захотелось снова остановиться и передохнуть, – но было ясно, что только дай слабину, и более менее дееспособное состояние рухнет и растворится.

«…Стоп, – собравшись, прямо в ухо сыну участкового выпалил Великий Энергетик. И ещё подумал: «Из меня воин нынче никудышный?! А не хватит ли на сегодня?! Я ж под собой ног не чую, мне б отлежаться, да вытянуться… В город, к вокзалу нельзя. Как бы нам машину до Москвы придумать?» – просительным тоном вслух сказал он, когда стих мотор мотоцикла. Ответа не было, зато из-за поворота показался примыкающий к заправке и мотелю пост ДПС. Двухколесный конь тихо подъехал к насторожившемуся инспектору.

– Ты что, заблудился, Вовчик? – весело поприветствовал его сотрудник ГАИ.

– Колян, мне человека надо срочно в Москву доставить, – чётко следуя своей цели, начал бугай, – у него документов нет и денег. Отец просил устроить всё, – уже соврал Володя, – только сейчас, не утром.

– Нет проблем, братан, – оживился весельчак, – вон идите туда, к фурам. Я сейчас.

Вдоль дороги, у постов ДПС, ближе к ночи всегда собиралось несколько машин, за отдельную плату желающих провести ночь под самой надёжной охраной на дороге.

– Приезжай, Глеб, – жалобно вылетели слова с губ большого человека с лицом подростка. – А то как-то в этот раз не по-людски, на бегу, да впопыхах. Ты решай свои дела и приезжай…

Тут Жигу едва ли не впервые посетила крамольная мысль – а может, стоило все-таки остаться у лопыря?.. Поподробнее у него всё расспросить? «Ну уж нет, – оборвал он себя самого. – Это ум опять начинает свои бестолковые шараханья. Нутро почти успокоилось». Энергетик поразмыслил еще немного и даже пожалел, что так и не удосужился поговорить обо всём с бугаём Володей.

– Может быть, и приеду, – запрыгивая в кабину Рено Магнум, обернулся Жига.

К его огромной радости дальнобойщики спать не собирались и любезно предоставили шикарное спальное место.

Оказавшись в тесном, закрытом пространстве, Энергетик думал о том, как его тело по-разному реагировало на всевозможные ситуации, в которых он непрерывно пребывал. Любые события и переживания отзывались эхом в различных областях организма. В нижней или верхней частях живота, в половых органах, в груди или в сердце, в горле, в различных частях головы и т. д. Силовые центры в этих местах поглощали космическую эфирную энергию. Благодаря активизировавшимся чакрам Глеб мог при помощи тела не только извлекать специфическую информацию об общающихся с ним людях, о ситуациях, создающихся вокруг него, но и даже определенным образом сам воздействовать на все это.

Люди взаимодействуют друг с другом не посредством речи, которая является лишь одной из множества форм активности горловой чакры, а именно целостно, всеми своими центрами, – подумал Жига, откуда-то зная, что у одного из дальнобойщиков вчера был день рождения, а у второго десяток дней назад умерла родная сестра.

Глеб задал свой вопрос, отправив его в никуда. Пустота ответила очень просто, в форме визуального проявления. В какой-то момент Жига осознал, что уже знает ответ на вопрос. Этот миг показался ему невероятно прекрасным, – только что не было ничего, пустота, и вдруг в пустоте материализовался ответ. В процессе этой интересной игры он выяснил для себя, что первым делом поедет навещать старых знакомых – мастера Таро, Игоря Весёлко и бывшего лучшего друга, Аркадия Вольнова, который каким-то образом должен был объяснить, для чего он попросил тогда пятьсот рублей. Ну и, конечно, Жига вернёт себе должок, как советовал Стоян.

При этом воспоминании Корчагина скрутила мерзкая дурнота, и он перевернулся на другой бок, пряча лицо под одеяло. Так бывает, когда отравишься. Но он сегодня толком ничего не съел. Сделалось невозможным думать ни о чем, и Глеб тревожно уснул.

Во сне ему привиделись дети. Не обычные, радостные и живые, а ужасные младенцы, несущие в мир всё зло. Они были ненасытны в еде, готовые спать сутками, а в перерывах между этими сладкими занятиями, хотящие поиметь женщину, и побольше поиметь. Младенцы развязывали войны и формировали общество всей планеты. Интересно то, что человек-младенец не мог понять, что он младенец. Идеи со стороны на этот счет они не воспринимали, а потому всё, что расходилось с их точкой зрения, для них было просто «неверно». Один из них младенец-президент, достал чёрный чемодан и нажал огромную красную кнопку… Глеб подпрыгнул, макушкой попробовав на прочность потолок французского тягача.