Лабиринт - Алексей Калугин

– Спускайтесь-ка к нам, – поманил он Провозвестника пальцем.

Кул послушно спрыгнул с подиума. Подойдя к инспектору, он смиренно склонил голову и скрестил руки в низу живота.

– Бенджамин Кул, вы арестованы, – объявил Серегин. – Вы обвиняетесь в использовании во время религиозных обрядов имитаций человеческих жертвоприношений, а также в насилии над психикой людей и незаконном применении мнемостимуляторов.

Кул в деланом изумлении вскинул брови и всплеснул руками.

– Целый букет! – едва ли не с восхищением воскликнул он. – А есть ли у вас доказательства, господин инспектор? Если вы думаете о пленке в видеокамере, которую передал вам ваш шпион, то на ней снято только то, как один из ваших коллег, – Кул указал подбородком на Кийска, – напал на мою прихожанку, едва не убив ее.

Лицо Серегина медленно, от шеи ко лбу, побагровело.

– Опять ваши штучки, Костакис, – гневно просипел он. – Что вы теперь устроили? Кто вам вообще позволил идти в Храм?

– А разве я должен был спрашивать у вас разрешение? С каких это пор я стал вашим подчиненным?

– Своим вмешательством вы сорвали мне операцию!

– Если бы не Костакис, одна из девушек была бы сейчас мертва, – сказал Кабонга.

– Но тогда бы у нас в руках было неопровержимое доказательство вины этого типа! – Серегин ткнул пальцем в сторону Кула.

– Их и так достаточно, – сказал Кабонга и отвернулся в сторону.

– Молитесь богу, рядовой, чтобы именно так и было!

– Инспектор, кончайте орать, – не выдержав, схватил Серегина за плечо Кийск. – Вот вам доказательство. – Он указал на все еще не пришедшую в себя сестру Галину. – Девушка по самые уши накачана мнемостимулятором, ей необходимо оказать помощь. Вам этого мало?

Инспектор сделал знак Шагалову. Тот опустился на колено рядом с лежавшей на полу девушкой и приложил к ее руке блок портативного анализатора.

– Все верно, – сообщил он через пару секунд. – Это, без сомнения, мнемостимулятор. Только вид его не поддается анализу, – должно быть, что-то совершенно новое.

Инспектор на глазах преобразился.

– Этого вполне достаточно для ареста, – радостно сообщил он Кулу.

– Остается только доказать, что мнемостимулятор дал ей я, – пожал плечами Кул.

– Докажем, Кул, – ласковым голосом пообещал ему Серегин. – Не настолько большая у вас колония, чтобы невозможно было докопаться до истины.

Инспектор достал из кармана розовый ремешок силовых наручников и с огромным удовольствием зафиксировал им запястья Кула.

– Девушку необходимо поместить в стационар, – закончив осмотр, обратился к инспектору Шагалов. – Возможно, у нее повреждены шейные позвонки.

– Если бы здесь еще был стационар, – недовольно буркнул Серегин.

– Я бы мог излечить больную за один день, – предложил свои услуги Кул.

– В этой колонии вы больше ничего не можете, Кул, – осадил его Серегин. – Лейтенант Брас, вызовете вездеход. Мы отправим пострадавшую на корабль.

– Но в таком случае второй вездеход останется без присмотра, – возразил Брас.

– Ну так пошлите за ним кого-нибудь.

– У нас не слишком много людей.

– Вполне достаточно для того, чтобы сделать то, что я сказал.

Решив не продолжать бессмысленный спор, Брас отстегнул от пояса рацию и связался с оставленным возле вездеходов Прошкиным.

– Осмотри еще и Дану, – попросил Кийск Шагалова.

– Что с ней?

– Наверное, просто эмоциональный шок. Но проверь, на всякий случай, кровь. Я видел, как Кул и ей что-то вколол.

Шагалов извлек руку Даны из-под балахона и приложил к ней анализатор.

– Ого, – удивленно произнес он и перевел взгляд со светового табло анализатора на лицо девушки. – У нее в крови высокий уровень содержания того же мнемостимулятора, что и у ее подруги. Однако ее нервная реакция не соответствует той, какая обычно регистрируется у тех, кто колется подобной дрянью, да и выглядит она вполне нормально. Никогда прежде не слышал о людях, на которых не действуют мнемостимуляторы.

Шагалов нажал на анализаторе кнопку, и рука Даны вздрогнула от легкого укола пневмоиглы, впрыснувшей под кожу лекарство.

– Все в порядке, – десантник нежно погладил ладонь девушки. – Это вас приободрит. Через пятнадцать минут будете чувствовать себя отлично.

Серегин тем временем забрался на подиум и, привлекая к себе общее внимание, громко захлопал в ладоши.

– Уважаемые господа, – начал он после того, как удостоверился, что все готовы внимать его словам. – Если кто-то еще не понял, что произошло, сообщаю: бывший управляющий вашей колонии Бенджамин Кул, известный вам так же под именем Провозвестника, арестован. Он обвиняется в совершении целого ряда серьезных преступлений. Руководство колонией временно переходит ко мне – инспектору Департамента колоний Станиславу Серегину. Если у кого-то есть какие-либо просьбы, вопросы или заявления, – я жду вас здесь завтра. А сейчас прошу всех организованно покинуть зал и разойтись по своим домам. Прошу соблюдать спокойствие и порядок. Надеюсь на ваше понимание и участие. Благодарю за внимание.

Спрыгнув с возвышения, инспектор подошел к Сато и тихо шепнул ему на ухо:

– Пойди к выходу и проследи, чтобы не выпускали посвященных, подпоясанных красными веревками.

Сато кивнул и, в обход заволновавшейся массы людей, начал пробираться к дверям вдоль стены.

Зал быстро пустел.

– Ну вот видите, лейтенант, – подошел Серегин к Брасу. – Все прошло просто великолепно.

– Надеюсь, что так, – ответил Брас.

– Вас что-то беспокоит, лейтенант?

– Вы собираетесь оставаться здесь до утра?

– Конечно, у нас еще есть дела.

– У нас слишком мало людей для того, чтобы держать под контролем весь поселок.

– Лейтенант, мы проводим не карательную операцию, – снисходительно улыбнулся Серегин. – Кул арестован. Все его посвященные здесь, и мы задержим их до выяснения степени участия каждого в преступлениях Кула.

– А рядовые колонисты? – спросил Кийск.

– С ними не будет никаких проблем. Мы же на их стороне.

– Только, возможно, они об этом не догадываются, – сказал Брас.

– И половина из них – перерожденные, – добавил Кийск.

– Перерожденные – это проблема врачей, – отмахнулся от вопроса Серегин. Ничто не должно было омрачать его отличное настроение. – Я вижу, вы взяли пленницу, господин Костакис. Вы не собираетесь отпустить ее домой?

– Дана – важный свидетель. Она принимала участие в сегодняшнем обряде перерождения. Я думаю, ее стоит отправить на корабль вместе с пострадавшей.

– Я не могу не согласиться, когда вы говорите правильные вещи. А каковы ваши собственные планы? Вы уже нашли интересующий вас колодец?