Обитель чародеев - Дэвид Эддингс

– Ты посылал за мной, Гарион?

– Садись, – пригласил Гарион и, дождавшись, когда слуга выйдет, сказал, усаживаясь поглубже в кресло перед столом:

– У меня возникла неожиданная проблема Не мог бы ты помочь в одном деле?

– Тебе не нужно ни о чем просить, Гарион, – серьезно ответил молодой астуриец.

– Но строго между нами, – осторожно начал Гарион. – Никто не должен знать о нашем разговоре.

– Слово чести, – быстро ответил Леллдорин. Гарион подвинул другу кинжал.

– Совсем недавно, когда я шел к себе, кто-то бросил в меня это.

Леллдорин изумленно вытаращил глаза и прошептал:

– Заговор?

– Либо заговор, либо личные счеты. Я теряюсь в догадках

– Надо предупредить охрану, – заявил Леллдорин, вскакивая с места.

– Нет! Если я так поступлю, никак свободы мне не видать. И так её почти не осталось, и я не хочу лишиться последней малости.

– Ты не успел его разглядеть? – спросил Леллдорин, снова садясь и разглядывая кинжал.

– Только со спины. На нем был обычный серый плащ.

– Все райвены носят серые плащи, Гарион.

– У нас есть за что зацепиться. – Гарион вынул из кармана туники клочок ткани. – Швырнув в меня нож, он бросился в дверь, и она защемила его капюшон, оторвав вот этот кусок.

Леллдорин осмотрел его и заметил:

– Кажется, это с плеча.

– Я тоже так подумал, – согласился Гарион. – Если мы с тобой будем смотреть во все глаза, может, заметим того, у кого недостает этого куска. Затем, если нам удастся заполучить этот плащ посмотрим, подходит ли этот вырванный кусок к нему.

Леллдорин медленно кивнул и с перекошенным от ярости лицом изрек:

– Когда мы схватим этого человека, я сам хочу поговорить с ним. Король не должен встревать в такого рода дела.

– Я, может, изменю кое-какие правила, – мрачно сказал Гарион. – Мне не нравится, когда в меня бросают ножи. Надо отыскать того, кто отважился на это.

– Немедленно, – сказал Леллдорин, снова поднимаясь на ноги. – Если придется, я осмотрю все плащи в Райве. Мы найдем предателя, Гарион. Обещаю.

Излив душу другу, Гарион почувствовал себя лучше. Однако это был осторожный молодой король, который уже в сопровождении охраняющих его гвардейцев поздно вечером отправился в личные покои Хранителя трона Райвенов, постоянно оглядываясь по сторонам, держа правую руку на мече у пояса.

Бренд сидел перед большой арфой. Сильные руки Хранителя ласкали струны инструмента, извлекая жалобную мелодию.

– Ты играешь очень хорошо, милорд, – почтительно сказал Гарион, когда стихли последние аккорды.

– Я часто играю, ваше величество, – ответил Бренд. – Когда я играю, то забываю, что со мной нет больше моей жены. – Он встал со стула, расправил плечи, на лице проявилась сосредоточенность. – Чем я могу служить вам, король Белгарион?

Гарион нервно откашлялся.

– Может, у меня выйдет не так гладко, но, пожалуйста, пойми, что я хочу сказать.

– Постараюсь, ваше величество.

– Я не хотел всего этого, сам знаешь, – начал издалека Гарион, обводя рукой цитадель. – То есть корона… королевство… и прочее. Мне нравилась жизнь, которую я вел до этого.

– Да, ваше величество.

– Я клоню вот к чему. Ты… ты правил до меня в Райве.

Бренд сдержанно кивнул.

– По правде говоря, я не хотел быть королем, – признался Гарион, – и не собирался занимать твое место. Бренд посмотрел на него и слегка улыбнулся.

– Я все не могу взять в толк, почему вы смущаетесь всякий раз, когда я вхожу к вам в комнату, ваше величество. В этом причина вашего беспокойства?

Гарион молча склонил голову.

– Ты нас еще недостаточно хорошо знаешь, Белгарион, – сказал ему Бренд. – Ты пробыл здесь не больше месяца. Мы – особенные люди. Свыше трех тысяч лет мы охраняем Око… В этом смысл нашего существования, и я думаю, что на столь далеком пути мы кое-что потеряли… свое «я», которому люди придают такое большое значение. Тебе известно, почему меня называют Брендом?

– По правде говоря, никогда не задумывался над этим, – признался Гарион.

– На самом деле у меня есть другое имя, – продолжал Бренд, – но я не должен разглашать его. Каждого Хранителя называют Брендом, чтобы не создавать никакого ореола вокруг того, кто находится у власти. Мы служим Оку, и в этом наше предназначение. Скажу откровенно, я очень обрадовался, когда ты пришел на смену мне. Приближалось время, когда мне нужно было выбирать преемника – с помощью самого камня, конечно. Но у меня не было ни малейшего представления, кто им станет. Твое прибытие облегчило мою задачу.

– Значит, мы можем быть друзьями?

– Кажется, мы уже стали ими, Белгарион, – торжественно произнес Бренд. – Мы оба служим одному и тому же, а это всегда объединяет людей.

– Я делаю все правильно? – неуверенно спросил Гарион.

Бренд подумал и ответил:

– Кое-что я бы не стал делать так, как делаешь ты, но в этом нет ничего страшного. Родар с Энхегом тоже не всегда делают все одинаково. У каждого своя манера

– Они подшучивают надо мной… Энхег, Родар… другие. Я постоянно слышу их насмешливые замечания, когда хочу принять какое-то решение.

– Я бы так не переживал из-за этого, Белгарион. Они – олорны, а олорны не относятся к королям серьезно. Короли подсмеиваются друг над другом тоже. Можно сказать, что пока они шутят, все хорошо, но когда перейдут на серьезные и официальные отношения знай – ты в беде.

– Я не подумал об этом, – признался Гарион.

– Со временем привыкнешь, – успокоил его Бренд.

После разговора с Брендом у Гариона как будто камень с души свалился. Под охраной гвардии он направился обратно в свои покои, но на полпути передумал и пошел проведать тетю Пол. Когда он вошел к ней, то увидел тихо сидящую Адару, которая наблюдала за тем, как тетя Пол старательно штопает старую тунику Гариона. Девушка встала и присела в реверансе.

– Прошу тебя, Адара, – обиженно протянул он, – не делай этого, когда мы одни. Я уже устал от этого, – он махнул рукой в сторону приемных залов замка.

– Как будет угодно вашему величеству, – ответила она.

– И прошу тебя, не называй меня больше так. Для тебя я остаюсь Гарионом.

Она серьезно посмотрела на него своими спокойными прекрасными глазами и возразила:

– Нет, брат, отныне ты не будешь просто «Гарионом». Он вздохнул, осознавая всю правду сказанного ею.

– Прошу извинить меня, – продолжала она, – но я должна идти к королеве Сайлар. Ей нездоровится, и она говорит, что ей легче, когда я рядом.

– Нам всем легче, когда ты рядом с нами, – сказал Гарион, не задумываясь.

Она тепло и нежно улыбнулась ему.

– Как-никак он не так безнадежен, – заметила тетя Пол, ловко орудуя иголкой.