Куда кривая выведет - SeaFox

Примерно месяц Поттер успешно уклонялся от навязчивого желания Жабёнки его наказать, а потом грифы попались на горячем, и из министерства пришел циркуляр, о том, что мисс Долорес Амбридж назначается генеральным инспектором Хогвартса, жизнь сделала очередной кульбит и у Гарри началась чёрная полоса. Грифов жалко не было, они собрались в Кабаньей Голове, в Хогсмите, и обсуждали преподавателя ЗоТИ и методы ее преподавания, и договорились до того, что необходимо создать группу для изучения ЗоТИ. А уж название придумали, не бей лежачего — Отряд Дамблдора. Ну и кто они после этого — идиоты, только совершенно безмозглый человек, мог устроить собрание в самой непрезентабельной забегаловке Хогсмита, да еще и принадлежащей братцу директора — Аберфорту Дамблдору, который своего родственничка, на дух не переносит, и ожидать, что об их смелом начинании никто не прознает. Жалко было себя, почему эта ненормальная розовая Жаба так уверенно решила, что Поттер был среди этих безмозглых, он так и не понял, но давление на него усилилось и избегать совершенно незаслуженных придирок стало во много раз сложнее.

В танцах на лезвии ножа прошел еще месяц, Поттер похудел, от постоянной нервотрепки, и разозлился окончательно. Посоветовавшись с братом, профессором Снейпом и дождавшись ответа от лорда Малфоя, он, к вящей радости Жабки отпустил себя на её уроке. Нет, хамить он не стал, он вполне корректно ответил, и добавил, что не имеет понятия, почему мадам к нему придирается, но хотел бы выяснить, чем заслужил такое пристальное внимание, прямо при всех. Мадам зарадовалась, вот, рыбка и попалась, было написано у нее на личике.

— Мистер Поттер, за неуважение к преподавателю, минус пятьдесят баллов с Райвенкло, и отработка, неделю, я проведу ее сама. В семь часов вечера я вас жду в моем кабинете.

— В семь, так в семь.

После ужина он собрал необходимые мелочи, попросил Майкла и Драко предупредить о его отработке профессора Снейпа и отправился узнавать, что за фигня творится в «датском королевстве». Встретили его, как родного, на круглом лице Амбридж было написано такое радостное предвкушение, что Гарри даже удивился.

— Ну что ж, мистер Поттер, поскольку вы, подталкиваемый вашим опекуном, смеете распускать нелепые слухи, врать общественности, то в наказание, вам предстоит написать на этом пергаменте двести раз «Я не должен лгать», вот этим пером.

— Простите, а не могли бы вы, раз уж так уверены в моем вранье, подсказать мне, что за слухи я распускаю. А так же я не совсем понимаю, с чего вы взяли, что у меня есть опекун и кто он, по вашему мнению?

— Не смейте мне врать, вашим опекуном является директор Дамблдор, и он с уверенностью утверждает, что именно вы рассказали ему о том, что Тот — Кого-Нельзя — Называть возродился.

— Мадам, вас кто — то обманул. Во — первых, я являюсь совершеннолетним, вот уже три года, к тому же у меня и до этого не было магического опекуна, действующего, по крайней мере, им считался мой магический крестный, отбывавший заключение в Азкабане, и сбежавший оттуда два года назад. Так что к директору Дамблдору я не имею никакого отношения, как и он ко мне, впрочем. Мало того, после провальной организации безопасности, да и самого прошлогоднего турнира, я с директором не виделся и не разговаривал ни разу. А всё, что я говорил сразу после того, как вернулся с места, куда меня забросил портключ, было напечатано в Ежедневном Пророке, и там ничего нет про возрождение кого бы то ни было. И все, что я сейчас сказал, я с легкостью могу вам доказать.

— Интересно, как?

— Вы представляете себе, что такое Лорд и Кольцо Лорда? Что надеть кольцо на палец сможет не каждый, что магия рода устроит претенденту проверку, что признанный магией считается совершеннолетним? Что у Лорда не может быть опекунов, только наставник, да и то имеющий над ним весьма ограниченную власть?

— Да, есть такой закон.

— Ну что ж. Я признан совершеннолетним магией моего рода, — и показал Кольцо Поттеров.

— Кх-м, а почему в министерстве нет об этом никаких сведений?

— Я не обязан представлять какие — либо дополнительные документы, кроме тех, которые передал мой управляющий из Гринготтса. Они есть в архиве, если это необходимо, то отыскать их там может любой.

— Проверим.

— Проверяйте, и давайте расставим все точки над «и», я нейтрален, я не являюсь сторонником кого бы то ни было, поэтому если вам кто — то скажет: Гарри Поттер поддерживает директора, министерство или того — кого — нельзя — называть, смело можете ему говорить, что он лжет. Если мне, вдруг придет в голову встать на чью — то сторону, то я скажу об этом честно и прямо, но уже сейчас я могу сказать, что с директором мне не по пути, и я никогда не стану его сторонником. Я, надеюсь, разъяснил свою позицию. Только никаких интервью, сразу предупреждаю, я давать не намерен. Я в политику не лезу, мне ещё учиться и учиться, разбирайтесь между собой сами.

— Интересная позиция, но вполне понятная. Думаю, пока вы лично не выступите в Ежедневном Пророке в поддержку какой — либо партии, у министерства к вам претензий не будет.

— Ну и замечательно. Отработку снимете?

— Это может насторожить директора, походите ко мне ещё шесть дней, писать ничего не нужно, можете брать с собой книжку, почитать.

— Без проблем.

— Идите, на сегодня мне хватит общения с вами.

За дверью Поттера ждали Майкл и Драко. По дороге в башню без вопросов не обошлось.

— Ну что, как прошло?

— Поговорили плодотворно, правда пришлось раскрыться, но лучше с министерством дружить, тем более я сказал, что нейтрален, не больше и не меньше.

— Ну и хорошо, а то у неё не слишком приятные отработки, уже несколько грифов в больничное крыло обращались, ты же знаешь, что у нее «кровавое перо», артефакт полулегальный, пишет кровью. Его очень редко используют, только для особо важных родовых документов, где подпись кровью проставить нужно. Просто так им не пользуются, на руке шрамы останутся, особенно, если одно и то же много раз подряд написать, к тому же это больно. — Драко не мог не поделиться свежей информацией.

— И что? Мадам Помфри что — нибудь сказала по этому поводу? — Спросил Гарри.

— Что и кому сказала мадам Помфри, лично мне неизвестно, а вот декан Макгонагалл посоветовала потерпеть и не подставляться больше под отработки. Это из достоверных источников, Парвати Патилл сестре рассказала, а Падма со всеми желающими услышать поделилась, в факультетской гостиной. Сам слышал, обсуждали бурно.

Майкл чаще, чем Гарри, оставался в общей гостиной, ему было интересно сравнить поведение представителей двух разных факультетов, на одном из которых он уже отучился, в свое время, а на другой только поступил. Пока что от новых сокурсников он был в восторге, учиться они любили и умели, друг друга не задирали почем зря, и в дела сокурсника не лезли, излишним высокомерием, не страдали. Декан Флитвик всегда готов был выслушать любого студента, мог подсказать нужную книгу, объяснить, где ошибка в чарах или заклинаниях, подсказать к кому из старшекурсников можно обратиться, чтобы подсказали или объяснили непонятое в других предметах. В гостиной он появлялся каждый вечер, даже место свое у него было, рядом со статуей основательницы.