Узел - Стюарт Вудс

Чак и Виктор переглянулись.

— Да, — сказали они хором.

— Ну ладно, вот условия сделки, и боюсь, что торг здесь неуместен, — берите или отказывайтесь. Я хочу получить двадцать пять тысяч долларов за передачу права на аренду, а также, кроме того, пятьдесят процентов остаточной стоимости складских запасов — по моей оценке это составит еще пятнадцать штук. Всего по двадцать тысяч с каждого — и клуб ваш. Я думаю, если вы оба будете продолжать вести занятия и наймете кого-нибудь торговать в магазине, составлять расписание занятий и вести бухгалтерию, вы сможете неплохо прожить. Когда через четыре года истечет срок аренды, вам снова придется торговаться с отелем, но не думаю, что за право аренды этого здания и кортов может возникнуть какая-то конкуренция. Я останусь здесь еще на неделю и обучу обращению с компьютерной программой любого, кого вы найдете для ведения бухгалтерии. Что вы на это скажете?

— Ты не против, если мы немного посовещаемся? — спросил Чак.

— Давайте, начинайте прямо сейчас.

Чак увлек Виктора за собой в раздевалку:

— Что ты думаешь?

— Я этого ожидал, так что уже просчитал кое-что, и мне эти условия кажутся приемлемыми. Как ты считаешь, Мэг могла бы заняться бухгалтерией? — поинтересовался Виктор.

— Может быть. Ты хочешь выкупить клуб?

— Мне бы это устроило.

— Предполагается, у тебя найдется двадцать тысяч, — сказал с улыбкой Чак.

— Я мог бы дать ему чек сегодня.

— Я могу выписать чек на мой брокерский счет.

— Он разве не заморожен под обеспечение залога?

— Нет, заложена яхта.

— Еще одна вещь, Чак: ты собираешься выиграть процесс по обвинению в убийстве?

— Я же его не совершал, так что я собираюсь опровергнуть обвинение. Поверь мне в этом, Виктор.

Они вернулись в кабинет.

— Мы согласны на эту сделку, — сказал Чак, и все они скрепили рукопожатиями эти слова.

Мерк достал три экземпляра короткого документа.

— Здесь изложены основные пункты, по которым мы договорились. Пожалуйста, просмотрите этот договор.

Оба тренера прочитали соглашение.

— Меня устраивает, — сказал Чак, и Виктор согласно кивнул.

Все подписались.

Оба новых партнера вышли на корт, чувствуя, что намного меньше страдают от похмелья. Во время перерыва на ленч они расплатились с Мер-ком, скрепив сделку.

В конце дня Виктор осведомился:

— Как ты себя чувствуешь?

— Очень сносно, учитывая то, что было утром, — ответил Чак. — Наверное, я хорошо пропотел, чтобы покончить с похмельем.

— У меня то же самое, — сказал Виктор. — Почему бы тебе не съездить за Мэг, отправимся к Луи поужинать и повторим вчерашнее, а? Я думаю, нам есть что отпраздновать.

Все трое сидели на задней террасе ресторана Луи, потягивая водку и внимательно изучая меню.

— Знаешь ли, — сказал Виктор, — я предполагал, что Мерк давно подумывает об этом, но я не был уверен, смогу ли управиться с клубом в одиночку. Я рад, что у меня есть партнер, — по правде сказать, бизнесмен из меня никудышний.

— Скверные новости, — заметил Чак, — из меня тоже.

Мэг посмотрела на них, подняв голову от меню.

— Зато из меня вполне приличный, — сказала она, — и у меня есть немного денег, чтобы вложить их в это дело. Я могла бы заниматься магазином и бухгалтерией, и мне кажется, что в клубе должна быть учебная программа для детей. Я могла бы вести ее, я раньше преподавала теннис в летнем лагере.

Два профессионала переглянулись, затем Виктор положил свою ладонь на ее.

— Дорогуша, — сказал он, — у меня такое чувство, что ты лучше понимаешь, о чем говоришь, чем любой из нас. Почему бы нам не организовать союз трех равноправных партнеров?

Мэг просияла.

— Я думаю, это возможно, — сказала она.

— Официант! — крикнул Чак. — Еще три рюмки водки!

...Когда они вышли из ресторана, то обнаружили, что у них на троих есть две машины и только один человек среди них, Мэг, достаточно трезва, чтобы садиться за руль.

— Хорошо, — сказала она, — заползайте в «спидстер», тебе, Виктор, снова придется переночевать на «Срыве».

— Ваша воля... и так далее, и так далее, мадам, — сказал Виктор, втискиваясь в узкое пространство между двумя сиденьями.

— Мы, однако, не собираемся превращать это в обычай, — сказала она, — несмотря на наше партнерство.

— Да, мадам, — пробормотал Виктор и захрапел.

Полчаса спустя все трое снова очутились на тех же койках, которые они занимали прошлой ночью.

Глава 49

Мерк Коннор покинул теннисный клуб позже обычного и поехал домой. Он открыл ключом дверь маленького дома-"ракушки" и подобрал почту, которая беспорядочно лежала на полу в прихожей, опущенная в дверную щель. Он налил себе рюмку рома с тоником и сел открывать конверты, в которых он не ожидал найти ничего, кроме счетов.

В самом низу стопки он нашел конверт без марки, на котором от руки было написано его имя. Он подумал, что почерк ему знаком, и с нетерпением оторвал край конверта. Внутри была записка и выписанный на его имя чек на сумму в двадцать пять тысяч долларов, чек был не подписан. Он прочел записку, она была краткой:

«Принеси эту записку к причалу Гольфстрим на Сток-Айленд ровно в три часа ночи сегодня, и я подпишу чек. Убедись, что за тобой нет слежки. Я буду на эллинге № 19».

Мерк смотрел на чек и думал, в какой степени это поможет разрешить его финансовые затруднения. Он вложил чек обратно в конверт, положил конверт на стол и пошел переодеться.

Дэрил уже вторую ночь подряд следил за Мерком Коннором и не мог назвать это приятным времяпрепровождением. У него был с собой журнал, но он не мог зажечь в машине свет, чтобы почитать его, не привлекая к себе внимания, а батарейки в его переносном приемнике садились. Ему с Томми приходилось вдвоем следить одновременно и за Мерком, и за Клэр Каррас, так что ему предстояло дежурить всю долгую ночь.

Затем он увидел, как и в прошлый раз, кто-то вышел из дома через заднюю дверь и перелез через забор. Он завел мотор, объехал один квартал до Дюваль-стрит, и, как и в прошлый раз, Мерк вышел на эту улицу и быстро зашагал на запад.

На этот раз Дэрил оставался в машине. Он ехал за Мерком по улице, иногда останавливаясь, чтобы пропустить идущие сзади машины, и когда Мерк свернул в тот же бар, Дэрил доехал до угла и остановился, наблюдая за обоими входами в бар. Когда Мерк не появился ни из одного из них, Дэрил припарковал машину, перешел через улицу и сел за столик в кафе на тротуаре, заказав чашку кофе. Никто не смог бы выйти из этого бара так, чтобы Дэрил его не заметил.

Через два с половиной часа Мерк вышел из той же двери, через которую он вошел, и зашагал обратно к себе домой. Дэрил следил за ним до самого порога задней двери его дома. Двадцать минут спустя все огни в доме погасли один за другим. Дэрил устроился поудобнее для ночного наблюдения.

В половине третьего ночи будильник прозвонил, и Мерк уселся в кровати. Он чувствовал себя сонным и похмельным, но он заставил себя одеться. Он уже было собирался выйти через парадную дверь, но вспомнил о предупреждении проверить, не следят ли за ним. Не зажигая света, он выглянул наружу через жалюзи в гостиной и увидел ту самую машину, которая ехала за ним несколько часов тому назад. Она была припаркована так, чтобы из нее можно было наблюдать за обоими выходами из дома.

Мерк на несколько секунд задумался, затем взял со стола конверт, положил его в карман и пошел на кухню. Он открыл окно, выходившее на противоположную сторону от стоящей на улице машины, выбрался наружу, оставив окно открытым, чтобы можно было вернуться тем же путем. Его мотороллер стоял в том же гараже, что и машина. Он выкатил мотороллер задним ходом и толкал его целый квартал вручную, прежде чем завести мотор, затем поехал к Сток-Айленд. Улицы Ки-Уэста были странно безлюдны в этот ночной час. Мерк ехал на восточную оконечность острова, мимо теннисного клуба, в сторону аэропорта. Оттуда он свернул на север, проехал через мост и оказался на Сток-Айленд. Он свернул направо у первого дорожного знака, вспомнив, что причалы находятся в конце этой дороги.

Он не знал точно, какой из них называется Гольфстрим, но там был большой указатель, на котором он прочел нужное название. Он припомнил, что это был старый причал, обмелевший бассейн которого уже не был пригоден для крупных яхт. Он оставил мотороллер на пустой автостоянке и пошел к понтонам, пройдя мимо знака «Проживание на борту запрещается». Единственная лампочка освещала вход на эллинги, дальше было темно, на понтонах не было никакого освещения, и он шел с осторожностью, чтобы не упасть в воду. Он едва мог разглядеть номера эллингов, написанные краской на понтонах.

У конца ряда понтонов, недалеко от входа в портовый бассейн, он увидел номер девятнадцать; этот док занимал небольшой каютный катер. Сквозь задернутые шторы сочился наружу свет. Не желая кричать, он резко постучал по корпусу. Ответа не было. Катер был отшвартован кормой к понтону, и он бесшумно ступил на борт. Дверь каюты были закрыта, и он уже собирался постучать в нее, когда знакомый голос сказал: