Время России. Святые века страны - Борис Вячеславович Корчевников

приговор, из которого следовало, что он здесь «по тяжкому обвинению в ереси», а именно – в разделении ложного и противоречащего Священному Писанию учения, что Солнце находится в центре мира и не движется с востока на запад, а Земля движется и находится в центре мира. Галилей, встав на колени, произнес и подписал текст отречения от ереси и был прощен.

Книгу его запретили. По инерции был запрещен и научный труд, на который ссылался Галилей (правда, самого Коперника уже 80 лет как не было в живых). И, что интересно, до этого труд свободно печатали, но вот теперь Церковь и тогдашние богословы решили, что он противоречит Священному Писанию.

На своей вилле в нынешнем районе Флоренции Арчетри, после суда, Галилей прожил остаток жизни. Прожил верным членом церкви, молился сам и просил молиться за него своих близких.

При этом в эту пору даже протестантские лидеры приводили многие доводы против учения Коперника. Лютер так о нем говорил:

«Этот безумец хочет перевернуть с ног на голову всю астрономическую науку, но Священное Писание говорит нам, что Иисус Навин приказал остановиться Солнцу, а не Земле».

А как отнеслись к теории гелиоцентризма в России? Любопытно, что позиция нашей Церкви была близка словам Галилея. В России эта тема вообще не становилась предметом жесткой полемики. Единственные, кто последовательно, вплоть до революции, спорили с Коперником, – это старообрядцы. В остальном взгляд нашей Церкви и тогда, и теперь был близок взгляду самого Галилея, который говорил, что «Библия учит тому, как взойти на небеса, а не тому, как они устроены».

Но само определение «мученики науки», которым наградили Бруно и Галилея, очень красноречиво показывает, чье место в эпоху Просвещения была призвана занять наука, – место религии.

Русское просвещение рождается в Церкви

Пока на Западе вызревал миф о несуществующей оппозиции наука – религия, в России Церковь основала первое в нашей стране высшее учебное заведение: Славяно-греко-латинскую академию.

Ее первыми преподавателями были два брата-монаха из Греции, Иоанникий и Софроний (Лихуды) – памятник им теперь стоит у бывшего здания Академии в Богоявленском переулке. Они прибыли в Москву в 1685 году по рекомендации восточных патриархов. В течение первых восьми лет братья преподавали грамматику, риторику, логику, математику, физику, иностранные языки.

Лихуды имели некоторое влияние и, похоже, доступ ко двору – и потому неизбежно попадали в водоворот бушевавших тогда в России идейных споров, течений и интриг. На братьев писали доносы, обвиняли то в ереси, то в шпионаже. По наветам братьев постоянно отстраняли от преподавания в академии, а в 1701 году Иоанникий и Софроний были сосланы в костромской Ипатьевский монастырь – «колыбель дома Романовых».

И это при том, что из учеников Лихудов образовалось целое поколение первых собственно русских ученых: Поликарпов, Феолог, Головин, Козма, Иов, Палладий Роговский. А из Славяно-греко-латинской академии, основанной Церковью, появились Московский государственный университет, Московская духовная академия, Санкт-Петербургский государственный университет и другие высшие учебные заведения России.

Тогдашний патриарх Иоаким создавал Славяно-греко-латинскую академию во многом для укрепления борьбы с польско-латинским влиянием. Все видели, что происходит на территории соседней и пока еще чужой Украины, где православные переживают небывалые гонения от католической Речи Посполитой и стремятся защитить себя.

На украинском острове Малая Хортица (Байда) на Днепре – «родина» Запорожской Сечи, там и по сей день видны следы крепости. Здесь начинается долгая – и славная, и бесславная – история запорожских казаков, их осознания себя как защитников православия, и воссоединения через них Украины с Россией.

Роль православной России

Когда мир лихорадит, Россия свой бунт уже пережила. Смутное время в прошлом. Теперь становится понятен Промысл Божий: мы должны были иметь свой крепкий иммунитет перед вызовами «бунташного века», перед будущим восстанием против Бога на Западе.

Крушение и чудесное воскресение страны у нас укрепило веру, объединило людей вокруг Церкви и царя. Ко второй половине XVII века при Алексее Михайловиче, казалось, мы переживаем лучшие свои годы.

Из благочестия растет благоденствие – все записки иностранцев о России этих лет показывают, насколько крепкая и до изобилия богатая страна у нас сейчас.

На таком контрасте с остальной планетой неизбежно русские ставят перед собой вопрос о роли России в мире. Мощная православная держава, еще вчера находившаяся на волосок от гибели, начинает себя осознавать как спасительницу христианства на планете.

Глава 12

Украина – возвращение домой

Униаты раскалывают страну

Украинский Запад и Восток – это проблема не Нового времени. Фундамент раскола закладывается уже сейчас, в XVII веке. Закладывается унией.

Униаты – это странный проект Запада на Востоке. Когда Ватикан понял бесплодность окатоличивания православных, он родил новый гибрид: католики греческого обряда. Церкви оставались православными, а подчинение их было папе Римскому.

В брестском храме Святителя Николая 9 октября 1596 года объявляется Брестская уния (Брест – тогда был частью мощной Речи Посполитой). То есть доля православных храмов – и немалая – переходит в подчинение папе и служится в них теперь чуть-чуть по-другому. Хотя по сути – это тот же православный византийский обряд.

То, что не удалось католикам на реке Неве и на Чудском озере, в битве с Александром Невским; то, что не удалось им в Великом княжестве Литовском, которое по сути оставалось русским и православным; то, что не вышло после Флорентийской унии в 1439 году, которую в основной массе православные так и не приняли; то, что не удалось во время Ливонской войны, у них получилось здесь, в Бресте. Большая часть епископов Киевской митрополии во главе с митрополитом Михаилом (Рогозой) поддержали Брестскую унию.

Хотя собрались на Брестском соборе не все. В те же дни там же, в Бресте, проходил и другой собор – противник унии. Он был меньше, но зато под руководством архидьякона Никифора Кантакузина, представителя патриарха Константинопольского. Закончились два собора в один день, 9 октября. Друг друга осудили и отлучили. Но православное отлучение – действенно, а униатское, как и вся эта уния, – канонически несостоятельно. Восточные патриархи не признали гибридную церковь, и благодати в ней нет.

Зато второй, малый, собор, о котором известно меньше, позволил сохранить православие на Украине.

Есть у святителя Петра Могилы (известный православный просветитель этих земель) в дневнике запись о событии, показавшем безблагодатность униатской Церкви. Святитель Петр записал, что однажды во время службы, совершаемой униатским митрополитом, вино вместо того, чтобы претвориться в Кровь Христову, превратилось в обычную воду.

Но в католической Польше после объявления унии униаты получили колоссальную государственную поддержку. А на православных начались чудовищные по своему размаху гонения.

Польский король Сигизмунд III (тот самый, что мечтал воссесть на русском престоле и окатоличить страну) поддержал униатов во всем. Борьба с унией станет расцениваться как выступление против государства. Против духовных лиц, принимавших особенно активное