Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года - Инна Соболева

Но вот когда появились внешние приметы конца республиканского «равенства», заметили многие. Поначалу это были мелочи, которым не придавали никакого значения. Хотя давно известно: именно с мелочей чаще всего и начинаются большие перемены. Первого консула уже не именовали гражданином Бонапартом, его день рождения (15 августа) был объявлен национальным праздником – начиналось то, что в России через полтора века назовут культом личности. Тогда такого словосочетания не было. Зато личность – была…

А Жозефина со своей, в общем-то, неожиданной ролью первой дамы Франции справлялась так легко и непринуждённо, будто с детства была для неё предназначена. В сложной борьбе за власть, которую то открыто, то скрытно вёл её муж долгие пять лет, она помогала ему больше, чем любой из сподвижников. Она была умна, деликатна, обладала редким даром располагать к себе людей. Её мягкость, её нежная улыбка, с одной стороны, контрастировали с мрачной резкостью Бонапарта, с другой – создавали у окружающих уверенность (по большей части она оказывалась иллюзорной), что он так же добр, как эта милая женщина, а суровость – всего лишь маска. В общем, она помогала ему завоёвывать те сердца, в которых не находили восхищённого отклика его военные победы, была самым умелым, самым надёжным союзником и другом во всех его многотрудных делах.

Тем большей неожиданностью стал её протест против воплощения его самой сокровенной, хотя до поры и тайной, мечты: он страстно хотел стать императором. Вместо династии Бурбонов, выродившейся, бесперспективной, потому и свергнутой народом, он хотел создать новую династию – молодую, энергичную династию Бонапартов. Вот как раз против наследственной власти Бонапартов и была Жозефина. И сколько бы она ни говорила о том, что народ, сбросивший Людовика XVI, был не только против этого, в общем-то, вполне безобидного человека, он был против монархии как таковой, а значит, не следует навязывать французам изжившую себя форму правления, у неё были мотивы, далёкие от политики.

Она знала, что не может больше иметь детей. И хотя Наполеон считал, что это его вина, а она поддерживала это заблуждение, но сама-то знала: причина в ней. Это значило, что, если Наполеон всё-таки установит монархию, наследника у него не будет. И тогда – развод. Ей казалось, она не переживёт. Разумеется, это открыто не обсуждалось. Зато было широко известно: Жозефина против наследственной власти Бонапартов. Надо сказать, это привлекало к ней симпатии многих сторонников республиканских свобод.

А Наполеон, который в то время и подумать не мог о разводе с обожаемой Жозефиной, сумел найти выход из положения: предложил выдать её дочь Гортензию замуж за своего брата. Детей от этого нового союза Бонапартов и Богарне усыновят старшие. У Наполеона и Жозефины будут наследники. Об этом браке и его последствиях я расскажу в главе «Гортензия. Падчерица. Друг». А пока в семье Первого консула снова мир и согласие.

В её жизни не было и не будет времени счастливее.

Она была законодательницей мод, а это плохо уживается с экономностью. Её страстью были экзотические восточные ткани. Из египетского похода Наполеон привез ей в подарок несколько шалей. С её лёгкой руки кашемировая шаль стала неотъемлемой частью гардероба каждой европейской модницы.

Ей мы обязаны и появлением первых наручных часов. До 1809 года, когда императрица Жозефина попросила Мари Этьена Нито (он много лет был её любимым ювелиром) вмонтировать часы в женский браслет, их принято было вставлять в перстни, набалдашники шпаг и тростей, в веера.

Вообще к ювелирным украшениям она была неравнодушна. Поэтому именно их чаще всего дарил ей Наполеон. Современники считали, что её коллекция драгоценностей оценивается в астрономическую сумму. Хранилась коллекция в дубовых, окованных медью шкафах. На полках лежали камни из Персии, Индии, Южной Америки: белые, голубые, жёлтые бриллианты, редчайшие изумруды, самые крупные в мире жемчужины, комплекты из поясов, браслетов, ожерелий и диадем, украшенных драгоценными камнями размером в миндалину. Если приходилось надевать эти украшения, их тяжесть нельзя было выдержать дольше двух часов.

Любопытна судьба этой коллекции. После смерти Жозефины её сокровища унаследовали дети, Гортензия и Евгений, к тому времени – прославленный генерал, бывший вице-король Италии, зять короля Баварии.

Пасынок Наполеона прожил яркую жизнь. В шестнадцать лет гусарский корнет Богарне становится личным адъютантом Наполеона, получает боевое крещение в Италии, отважно сражается в Египте. В двадцать один год он уже полковник и командир лучшего полка французской кавалерии – гвардейских конных егерей. В 1805 году, через год после того, как Наполеон был провозглашен императором, Его Императорское Высочество Принца Франции Евгения Богарне назначают вице-королём Италии.

Одно время Наполеон собирался сделать пасынка своим наследником. Для этого нужно было найти ему достойную супругу. Выбор императора пал на принцессу Августу Амалию, дочь Баварского курфюрста (кстати, именно для неё был заказан первый браслет с часами). Перед свадьбой всемогущий в то время император сделал курфюрста королём и заметно увеличил территорию Баварии. В выборе невесты Наполеон не ошибся: молодые люди сразу полюбили друг друга. Это был на редкость счастливый брак.

Но в 1813 году, после поражения Великой армии в России, Бавария примыкает к противникам Наполеона. Тесть предлагает Евгению отречься от французского императора. Награда за измену – корона Италии. Но принц Евгений не из тех, кто способен изменить присяге: «Я ни на минуту не отойду от линии чести и долга. Хочу оставить моим детям незапятнанную память».

Уже после падения Империи Наполеон писал Жозефине: «Многих жалких людей осыпал я милостями. Все меня предали, кроме Евгения. Он достоин и Тебя, и меня» [21] .

После реставрации Бурбонов Евгению пришлось уехать из Италии в Баварию. Но и там он был всего лишь зятем короля, бездомным и безземельным. На помощь пришел недавний противник, российский император Александр I. Он восхищался мужеством и благородством принца и уговорил короля Максимилиана I Иосифа уступить Евгению ландграфство Лейхтенберг и княжество Эйхштедт. За пристанище для себя и семьи и за право называться одним из европейских монархов, первым герцогом Лейхтенбергским прославленный генерал заплатил тестю пять миллионов франков. Сумма огромная. Но наследник драгоценностей Жозефины Богарне мог себе это позволить.

До своей кончины пасынок Наполеона жил замкнуто, в окружении любящей, дружной семьи. Последний из его семерых детей, названный в честь деда Максимилианом, родился в 1817 году. Ему было всего семь лет, когда ушел из жизни отец, но, воспитанный матушкой, женщиной просвещённой и беспредельно преданной супругу, он дорожил памятью отца и старался не отступать от принципов, которым тот следовал всю жизнь.

Пройдут годы, и драгоценности Жозефины окажутся в России. Их привезёт в Петербург внук Жозефины, герцог Максимилиан Иосиф Август Наполеон Лейхтенбергский. Он приедет в Россию на большие кавалерийские маневры. И покорит сердце племянницы уже покойного императора Александра, с такой симпатией относившегося к его отцу, великой княгини Марии Николаевны, дочери Николая I. Это будет брак по любви. Герцог давно знал, предчувствовал, что жизнь его будет тесно связана с Россией. Ведь не может быть, чтобы не сбылось пророчество святого Саввы, память о котором хранили в семье Лейхтенбергских-Богарне. Кстати, уже живя в России, он проверит, помнят ли в основанном святым Саввой монастыре о том, что случилось с его отцом, принцем Евгением. Оказалось, монастырское предание ни в чём не расходится с семейным.

Дело было в 1812 году. Французская армия приближалась к Москве. Последнюю ночь перед вступлением в древнюю столицу России принц Евгений Богарне провел неподалеку от Звенигорода. Когда стемнело, кто-то бесшумно вошел в его палатку. Незнакомец был стар, седая борода, седые волосы до плеч, ясные глаза небесной голубизны. Евгений хотел подняться, но старец остановил его спокойным, величественным жестом и тихо произнес: «Защити мой монастырь от грабежа, и ты вернешься на родину живым и невредимым, а потомки твои будут служить России», – и тихо вышел из палатки. На следующий день на пути принца оказался Спасо-Сторожевский монастырь [22] . Одновременно с ним к воротам монастыря подошел большой отряд французских солдат. Они собирались поживиться монастырскими богатствами. Генерал Богарне прогнал мародеров, спас обитель от разграбления. А когда осматривал храм, узнал в иконе святого основателя монастыря своего ночного гостя. В это предание семейство Богарне свято верило. Да и как не верить, ведь первая часть пророчества сбылась: Евгений оказался одним из немногих, кто вернулся из русского похода невредимым. Значит, когда-нибудь сбудется и вторая. Максимилиану всегда казалось, что именно он станет тем потомком прославленного наполеоновского генерала, который будет служить России. И вот – пророчество сбывается! К тому же он становится мужем прекраснейшей из женщин. Вместе с женихом из Мюнхена в Петербург прибыли и драгоценности Жозефины… Для невесты это большого значения не имело: любимая дочь российского императора не была обделена украшениями самой высокой пробы. Но пройдет не так уж много лет, и драгоценности, которыми Наполеон осыпал обожаемую Жозефину, чрезвычайно заинтересуют другую женщину.