Асгард Возрождённый - Ник Перумов

И… неужели?.. не может быть, откуда, как, почему?

Ракот Восставший уловил след Гелерры.

Наверное, в этот миг он был ближе всего к тому, чтобы и в самом деле зваться Новым Богом.

Глава V

Славьтесь, Асы, и Асиньи, Славьтесь!

– А и быстр же ты, чародей Скьёльд!

– Рад стараться, великий бог О́дин. Приложил все усилия. Твои работники не будут знать недостачи хмельного эля.

Старый Хрофт оглянулся. Всё верно – как из-под земли взявшаяся пивоварня – размашистые срубы, склады, печи, трубы – исправно дымила, и фигурки двуногих существ торопливо проносились туда-обратно.

– Где ты нашёл этих малышей?

– Этих-то? О, половинчики есть много где. Лучше поваров не сыскать, как и лучших пивоваров, – небрежно отозвался Скьёльд. – Гномы, как я погляжу, уже здесь и приступили?

Отец Дружин кивнул.

Гномы действительно шли на равнины Иды – во множестве. Шли, торжественно кланялись Отцу Богов и, не теряя ни мгновения, брались за дело. Заступы, приводимые в движение магией, вгрызались в землю волшебных равнин; там, где стояли призрачные пока что стены, с дивной скоростью рылись котлованы.

Кольчужная Гора в Восточном Хьёрварде опустела. Гордый собой Фенрир, улёгшись на пузе, снисходительно наблюдал за вознёй маленьких коренастых фигурок, время от времени порыкивая для острастки. Гномы после этого начинали носиться ну точно как заведённые.

Не возвращались, однако, ни Яргохор, ни Райна, но об этом Отец Дружин пока что даже и думать себе запретил.

Чародей Скьёльд почтительно молчал, стоя рядом.

– Могу ли я ещё чем-то услужить великому богу?

– Ты исполнил всё, о чём было прошено, чародей. Решай сам, чего бы тебе хотелось.

– Это великое чародейство, возвращение плоти всем асам…

– Ты хотел бы помочь?

– О да, разумеется! Не знаю, как ты сам хочешь справиться с этим, великий О́дин, но я готов. В конце концов, помимо всего прочего, есть великое заклинание Хедина, Познавшего Тьму, которым тот вернул тело вырванному им из заточения и развоплощения Ракоту Восставшему. Мы с братом и сестрой изучили все его следы, что смогли отыскать, и хотя, конечно, мы его ещё не сможем воспроизвести с точностью, нам многое стало известно и мы многому научились. А кроме этого, быть может, великому богу будет интересно узнать, что на нас обратили свой взор Драконы Времени?

– Драконы Времени? – резко обернулся Хрофт.

– Драконы Времени, – подтвердил маг. – Великая Река… отделила от себя один рукав. Время в нём течёт куда быстрее, чем даже в твоём родном Хьёрварде, великий О́дин.

– Твои познания поистине велики, чародей, – медленно сказал Старый Хрофт, глядя прямо в глаза человеку с вытатуированными на черепе драконами. – Потому что я не ощущаю ничего подобного.

– Ты внутри ускорившегося потока, – почтительно заметил Скьёльд. – Поэтому ничего и не замечаешь. Только стоя на берегу, можно различить течение реки. Если же ты посреди русла и не видишь берегов, тебе кажется, что всё недвижно – однако это не так. Я же из потока выбрался, посмотрел со стороны… Великий бог О́дин, скажу тебе прямо – меня это пугает. Время Хьёрварда всегда текло вместе со временем равнин Иды, а теперь… у нас проходят дни, а там – мгновения. Кто-то очень хочет ускорить твою работу, великий бог, и даже не слишком скрывается. Какая сила может повелевать Драконами Времени?

Старый Хрофт напоказ пожал плечами:

– Может, кому-то очень сильно не хватало моего Асгарда и сейчас они просто жаждут увидеть его возрождение как можно скорее?

– Зачем ты играешь со мной словами, великий бог? – с мягкой, но отчётливой укоризной заметил Скьёльд. – Изменить бег великой реки не по силам даже Новым Богам…

– Ты, многознатец, должен тогда помнить, как завершалась битва в Обетованном, когда мы втроём штурмовали твердыню Ямерта!

– Я помню, великий бог. Я помню, что воля Духа Познания окончательно склонила весы победы на вашу сторону, хотя, быть может, тебе и неприятно это слышать.

Старый Хрофт фыркнул.

– За твоей почтительностью, маг, кроется презрение. Ты слишком высокого мнения о себе и слишком пренебрежителен ко всем остальным. Не думай, что меня обманывает твой тихий голос, опущенный взгляд и постоянные «великий бог». Но пока что ты мне нужен, чародей. Ты полезен. Поэтому я не стану замечать – пока – твою дерзость. Помни, однако, что старый О́дин ничего не забывает.

– Да простит меня могучий Владыка Асгарда, – немедля поклонился Скьёльд. – Поистине дерзость моя вызвана лишь радением за твоё дело, успеху коего я споспешествую, елико могу.

– Споспешествуешь, – кивнул Хрофт. – Всё верно. Ну, а что касается Духа Познания… ничуть не удивлюсь, что он, помня красоту былой Валгаллы, и впрямь желает как можно скорее увидеть её возрождённой. Он ведь дух не чего-нибудь, а именно Познания, ему всегда интересно новое…

Скьёльд вновь поклонился, как бы в знак согласия, на сей раз молча.

Равнины Иды по-прежнему покрывал легчайший серый пепел, но теперь в самом их сердце кипела работа. Длинные караваны гномов ходко маршировали к Хьёрварду и обратно, возвращаясь тяжело нагруженными камнем, сталью, редким деревом, золотом, янтарём и всем, что достойно украсить возрождённые залы Отца Богов.

Мастера Кольчужной Горы ничему не удивлялись. В конце концов, кто, кроме них, лучше помнил сказания об истинном Асгарде, о Торе и Локи, Сиф и Фрейе, Браги и Ньорде?

И как же не откликнуться на зов, если имена мастеров – как обещано вернувшимся наконец древним О́дином – навечно останутся вырезаны на стенах Валгаллы?

Старый Хрофт окинул строительство взглядом, словно не замечая замершего рядом с ним Скьёльда, согнувшегося в подобострастном поклоне.

– Скажи мне, маг, – вдруг сощурился владыка Асгарда. – Случалось ли тебе терять самое дорогое, самое сокровенное? Случалось ли тебе расставаться с теми, кто был твоей плотью и кровью? Ты поднялся очень высоко, человек Скьёльд, но помнишь ли ты свой путь? Свои потери?

Человек с вытатуированными драконами, казалось, вздрогнул.

– Великий О́дин, могучий бог Асгарда, что тебе до потерь простого смертного, достигшего всего, чего он достиг, одним лишь трудом да упорством?

– Вы пришли мне на помощь, – пожал плечами Отец Дружин. – Вы остаётесь загадкой. Дело наше продвигается, мы вырвали асов из плена, мы возводим новые стены Асгарда, но ты и твоя родня остаётесь для меня загадкой.

– Остаётесь для меня загадкой… – со странной горечью повторил вдруг Скьёльд. – Ты не веришь нам, великий бог, хотя я говорил тебе чистую правду.

– Вы слишком сильны для «простых смертных, добившихся всего трудом и упорством», маг.

– Увы! – вздохнул Скьёльд. – Понимаю тебя, великий бог. Вы привыкли знаться с Истинными Магами, из их числа ведь вышли и Познавший Тьму, и Восставший. Брат мой, Кор, быть может, и поведал бы тебе какую-нибудь подходящую историю, он на них мастер. Да чего греха таить, хорошо быть Истинным Магом! Не рождённым женщиной, не имеющим отца, явившимся в мир частью Великого Предела! Когда мы только начинали, но поднялись уже достаточно высоко, чтобы имена магов последнего Поколения не были для нас секретом, я часто мечтал о таком происхождении. Но нет, великий О́дин, я помню своих родителей, отца и мать, чьё чрево я покинул посредством лекарского ножа; братьев и сестёр, наш городок, отцову мастерскую. Улицу, друзей, деревья, кошек и собак. Моего верного пса, которого мне не удалось взять с собой на нынешние пути… так что да, великий бог, я терял. Чем выше поднимался, тем больше терял. Тех, кого любил или к кому был хотя бы привязан. Все они ушли – а я остался.

Голос мага сделался почти не слышен. Скьёльд невидящим взором глядел мимо копощащихся гномов и мимо призрачных, хоть и неотличимых от настоящих башен Асгарда.

– Твоя родня оставалась с тобой несчётные века, великий бог. Моя – покинула меня в считаные мгновения, в сравнении с прожитым мною сроком. И я не могу её вернуть. Даже разнеся все пресловутые царства мёртвых и домен самого Соборного Духа. Поэтому не говори со мной о потерях, бог О́дин. Уходили все, с кем сталкивала меня судьба, враги и друзья – все. Они уходили, а я оставался. Я мог не мстить оскорбившим меня – ведь я всё равно смогу плюнуть на их могилы. Я не знал, как дружить и как любить, – ведь дар свой я не мог простереть ни на кого другого. – Он медленно выдохнул, словно не давая подняться вновь древнему гневу. – Ответил ли я на твой вопрос, великий О́дин?

– Ответил, – хладнокровно кивнул Старый Хрофт. – Я понимаю тебя, маг Скьёльд. И даже лучше, чем ты думаешь. Потому что я тоже жил долго, тоже любил многих дев, и далеко не все из них, как я, владели секретом бессмертия. Мои дочери, валькирии, Девы Битвы – каждую из них родила смертная мать. И каждая из тех, кого я любил, кто подарил мне по дочке, – все отправились в страну мёртвых. Так что да, я понимаю тебя, маг.