Ты боишься темноты? - Сидни Шелдон

Она дала секретарше номер, и та мгновенно швырнула трубку.

— И что теперь делать? — спросила Келли.

— Ждать.

Они просидели у телефона два часа, и Дайана наконец сказала:

— Ничего не вышло. Давай…

И тут раздался звонок. Дайана задохнулась от неожиданности и бросилась к трубке.

— Алло!

— Это сенатор ван Лувен, — послышался раздраженный женский голос. — С кем я говорю?

Дайана поманила пальцем Келли и, когда та встала рядом, чуть наклонила трубку, чтобы они могли слушать вместе. Она так задыхалась, что едва могла говорить.

— Сенатор, мое имя Дайана Стивенс. Я здесь вместе с Келли Харрис. Вы помните нас?

— Нет, и, откровенно говоря, я…

— Наши мужья были убиты, как раз когда направлялись в Вашингтон, чтобы поговорить с вами.

— О Господи! — воскликнула сенатор. — Ричард Стивенс и Марк Харрис! Так вы о них говорите?

— Да, сенатор.

— Ваши мужья действительно попросили о встрече. Но потом кто-то позвонил моему секретарю и предупредил, что их планы изменились. А вскоре они… погибли.

— Звонили не они, сенатор, — пояснила Дайана. — Их убили, чтобы не допустить вашей встречи в Вашингтоне.

— Что вы говорите? — Сенатор была потрясена. — Кому могло понадобиться…

— Значит, могло. И мы даже можем сказать, кому именно. Поэтому и хотели бы прилететь в Вашингтон и рассказать то, что не удалось рассказать нашим мужьям.

— Что ж, я согласна, — немного поколебавшись, ответила сенатор, — но только не в моем офисе. Тут всегда люди. Если то, что вы утверждаете, — правда, это может быть опасно. У меня есть дом в Саутгемптоне, на Лонг-Айленде. Мы можем поговорить там. Откуда вы звоните?

— Из Денвера.

— Минутку. — После небольшой паузы сенатор заговорила вновь: — Следующий рейс из Денвера в Нью-Йорк — ночной. Авиалиния «Юнайтед эрлайнз», прямой, с остановкой в Ла-Гуардиа. Вылет в двенадцать двадцать пять ночи, прибытие — в шесть десять утра. Если же билетов не будет, тогда…

— Мы прилетим этим рейсом.

Келли удивленно посмотрела на подругу:

— Дайана, что, если мы не…

— Мы прилетим этим рейсом, — уверенно повторила Дайана.

— В аэропорту вас будет ждать машина, серый «линкольн-таун-кар». Смело в нее садитесь. Водитель — японец. Его зовут Кунио. К-У-Н-И-О. Он отвезет вас на место. Я буду ждать вас дома.

— Спасибо, сенатор.

Дайана положила трубку, с облегчением вздохнула и обняла Келли:

— Все улажено.

— Но как мы попадем на этот рейс? — недоумевала Келли.

— У меня есть план.

Портье отеля договорился с фирмой по прокату машин, и вскоре Дайана и Келли мчались в аэропорт.

— Не знаю, чего во мне больше: страха или волнения, — призналась Келли.

— Думаю, отныне нам вообще нечего бояться.

— Похоже, Дайана, не только наши мужья пытались встретиться с сенатором, но никому это не удалось. Убили всех.

— Значит, мы будем первыми, кто расскажет ей правду.

— Жаль только, — вздохнула Келли, — что у нас нет…

— Знаю-знаю. Оружия. Ты все время это твердишь. У нас есть здравый смысл.

— Да, и все же неплохо иметь оружие. Кстати… — Келли выглянула в окно. — Остановись-ка.

Дайана подкатила к обочине.

— Что-то случилось?

— Нет, но мне нужно кое-что сделать.

Машина стояла напротив салона красоты. Келли открыла дверцу.

— Да куда это ты собралась? — не выдержала Дайана.

— Хочу сделать новую прическу.

— Шутишь? — удивилась Дайана.

— Отнюдь!

— Ты будешь делать прическу именно сейчас? Келли, нам нужно успеть на самолет, а времени в обрез…

— Дайана, никто не знает, что его ждет впереди. И если уж мне суждено умереть, я желаю выглядеть хорошо.

Дайана от возмущения потеряла дар речи, но Келли, весело махнув ей рукой, отправилась в салон красоты.

Ждать пришлось недолго. Уже через двадцать минут Келли вышла. На ней был черный парик — роскошные волосы были аккуратно уложены и заколоты на затылке.

— Ну вот, теперь я готова. Попробуем надрать кое-кому задницу!

Глава 41

— Нас преследует белый «лексус», — заметила Келли.

— Знаю, и в нем шестеро мужчин.

— Ты сможешь оторваться?

— Зачем?

— Да что это с тобой? — удивилась Келли.

— Подожди, и увидишь.

Они приблизились к воротам аэропорта с табличкой «Только для служебных машин». Охранник открыл ворота и пропустил их машину.

Мужчины в «лексусе» увидели, как Дайана и Келли вышли и пересели в другую машину, с эмблемой аэропорта. Не успели они сообразить, в чем дело, как машина помчалась по летному полю.

Когда «лексус» подъехал к воротам, охранник крикнул:

— Это служебный вход!

— Но вы пропустили тот автомобиль! — возразил водитель.

— Это служебный вход, — невозмутимо повторил охранник, закрывая ворота.

Машина, в которой сидели женщины, подъехала к взлетной полосе и остановилась у трапа аэробуса. Рядом уже ждал Говард Миллер.

— Молодцы! — приветствовал он подруг. — Вы все сделали правильно.

— Спасибо за то, что помогли ускользнуть, — сказала Дайана, — и договорились насчет билетов.

— Рад был помочь, — улыбнулся он, но, тут же помрачнев, добавил: — Надеюсь, все это не зря и вы добьетесь своего.

— Поблагодарите за нас Лоис Рейнолдс, — вспомнила Келли, — скажите…

— Лоис умерла прошлой ночью, — вздохнул Миллер. Услышав новость, обе женщины ощутили нечто вроде шока.

— Мне ужасно жаль, — выдавила наконец Келли.

— Что случилось? — спросила Дайана.

— Думаю, сердце не выдержало. — Он взглянул на самолет и озабоченно нахмурился. — Вам пора. Я позаботился о том, чтобы ваши места были рядом с выходом.

— Еще раз спасибо.

Миллер дождался, пока Келли и Дайана поднимутся по трапу и стюардесса закроет дверь. Только когда самолет покатил по взлетной полосе, он махнул на прощание рукой и ушел.

— Удалось! — оживленно воскликнула Келли. — Мы снова обошли этих маньяков! Теперь им нас не догнать! Кстати, что ты собираешься делать после беседы с сенатором ван Лувен?

— Пока не знаю. А ты? Останешься в Нью-Йорке?

— Да.

— В таком случае и я, пожалуй, побуду немного в городе.

— А потом мы могли бы вместе полететь в Париж.

Они улыбнулись друг другу.

— Я как раз подумала, как гордились бы Ричард и Марк, узнав, что мы закончили то, что начали они, — заметила Дайана.

— Наверняка, — согласилась Келли.

Дайана посмотрела в окно и, подняв глаза к небу, прошептала:

— Спасибо, Ричард.

Келли взглянула на подругу, покачала головой, но ничего не сказала.

Ричард, дорогой, я знаю, ты меня слышишь. Мы обязательно сделаем то, что не удалось сделать тебе. Отомстим за тебя и твоих друзей. Пусть это не вернет тебя, но ты хотя бы порадуешься там, на небесах. Знаешь, чего мне больше всего недостает после твоей смерти? Всего.

Когда через три с половиной часа самолет приземлился в аэропорту Ла-Гуардиа, Дайана и Келли оказались в числе первых пассажиров, спустившихся с трапа. Теперь оставалось отыскать серый «линкольн» с шофером-японцем, о которых говорила сенатор ван Лувен.

Машина действительно ждала у выхода из терминала. Рядом стоял пожилой японец в униформе водителя. Увидев приближавшихся женщин, он по-военному вытянулся.

— Миссис Стивенс? Миссис Харрис?

— Да.

— Я Кунио, — представился он, открывая дверцу. Женщины сели. Машина покатила по шоссе, ведущему в Саутгемптон.

— Дорога займет два часа, — пояснил Кунио. — Зато пейзажи чудесные.

Пейзажи интересовали их меньше всего. Обе пытались обдумать, как побыстрее объяснить сенатору, что произошло.

— Как, по-твоему, сенатор тоже окажется в опасности, если мы все ей расскажем? — спросила Келли.

— Она же известный политик! Ее защитят. И потом она знает, как ко всему этому подступиться.

— Очень на это надеюсь.

Почти через два часа машина подкатила к большому особняку из известняка, с крышей из сланцевого шифера и высокими тонкими трубами в традиционном английском стиле. Дом окружали ухоженные газоны. Чуть подальше стоял еще один дом, для слуг, и гараж.

Кунио остановил машину у входной двери:

— Я подожду, на случай если вдруг понадоблюсь.

— Спасибо.

Дверь открыл дворецкий:

— Добрый вечер. Заходите, пожалуйста. Сенатор вас ждет.

Женщины вошли. Гостиная была обставлена элегантно, но не вычурно. Антиквариат, удобные диваны и кресла. На стене, над большим камином с каминной доской в стиле барокко, были закреплены изящные подсвечники.

— Сюда, пожалуйста, — попросил дворецкий.

В салоне их встретила сама сенатор в легком голубом шелковом костюме и блузке. Волосы были распущены. Дайана не ожидала, что сенатор окажется такой моложавой и женственной.

— Я Полин ван Лувен.

— Дайана Стивенс.

— Келли Харрис.

— Рада видеть вас обеих. Долго же все это тянулось.