Французская мелодия, русский мотив - Альбина Скородумова

— Представляю, только как она могла своей любимой учительнице такого квартиранта сосватать?

— Тут она, конечно, прокололась. Но ведь девчонка хотела как лучше.

— Только получилось, как всегда. Ты лучше скажи, как за два дня загранпаспорта для Екшинцевых сделать, а?

— Вот это вопрос. Законным способом — никак. Если только мамочку мою на дипкорпус натравить. А может быть, твой бывший начальник Чепуров нам поможет?

— Как? Они в Питере не прописаны, пока запросы в Тихорецк сделают, это минимум пять дней, а то и неделя.

— Ладно, будем расстраиваться по мере поступления неприятностей. Мы, кстати, уже приехали.

За что я люблю «Асторию», так это за ее уютный бар, который и на бар-то не похож. Просто сидишь в уютном кресле или на диванчике в холле гостиницы, смотришь в огромные окна на Исаакиевский собор, на Мариинский дворец, попиваешь себе кофе… Красота.

«Марьяша энд компани» именно этим и занимались, когда мы с Порецким к ним подошли. Нас не сразу и заметили…

Глава 2

Три дня пролетели со скоростью кометы. Дел хватило всем, зато к концу третьего дня получилась очень даже неплохая картина. «Головную боль» в виде загранпаспортов взяла на себя Светлана Алексеевна, которая, не раскрывая своих источников, принесла их буквально на блюдечке с голубой каемочкой. Это еще раз убедило Симона в том, что мадам Порецкая — необыкновенная женщина.

— Если так и дальше пойдет, — заметила Марьяша, — давние теплые чувства, которые Симон испытывал по отношению к моей матери, просто иссякнут.

— Вот и хорошо, — парировала я, — а то еще неизвестно, что Полина может предпринять, чтобы перетянуть его на свою сторону.

— Наташа, ну ты уж скажешь, — обиделся Порецкий, — Симон свой в доску мужик. К Витальке привязался как к родному. Это я, как юрист, должен сомневаться в людях и им не доверять, но от тебя я таких предположений никак не ожидал.

— Вот это меня и пугает, Порецкий, — не унималась я, — расслабился ты. Конечно, в отношении Симона я, скорее всего, неправа, но и ты не должен всем доверять, а проверять, проверять и еще раз проверять.

— Да я уж напроверялся от души, — продолжал Мишаня, — знаю теперь, откуда ветер дует.

Действительно, расследование, которое Миша успел провести за такое короткое время, значительно сузило круг подозреваемых.

Из рассказа Карины Медоевой было понятно, что в одном поезде с ними в Тихорецк приехал некий Сергей, который остановился у учительницы Беспалько. Таинственный Сергей был неоднократно замечен в непосредственной близости от дома Екшинцевых, в гостинице у номера Марьяши, а также успел подсыпать что-то в стакан с соком, выпив который учительница проспала несколько часов, а проснувшись, ничего не могла вспомнить.

После того как знакомый эксперт с Литейного проанализировал содержимое стакана, он немедленно связался с Мишаней:

— Такой препарат в России не выпускают, брат Порецкий, и за два десятка лет, которые я провел в лаборатории, ничего подобного не встречал. Ты откуда притащил этот стакан?

— Из дремучей провинции, брат Степанов.

— Может, хватит прикалываться? Из Тьмутаракани он привез, да за подобный препарат автору можно премию давать, понял?

— Какую премию?

— Да хоть Нобелевскую, это же препарат нового поколения! Такого еще в аптеках не продают. Ладно, Мишка, колись, где взял. Я, честное пионерское, сдавать тебя не побегу, мне просто самому интересно.

— Да говорю же из деревни краснодарской привез, бабульку там одну им усыпили. Она поспала часов так пять, потом проснулась в прекрасном расположении духа, только ничего не помнила, что с ней происходило. Представляешь, начисто память отбило на события, которые происходили с ней в течение недели.

— Эх, ни фига себе. Миш, да ты понимаешь, что это не что иное, как «эликсир покоя».

— Не-а, не понимаю.

— Тупишь, брат. Неужели не читал?

— Я должен быть читать об этом эликсире? Так — это не по моему ведомству. Это ты у нас за подобными делами следить должен. Ты лучше расскажи, чем этот эликсир интересен.

— Интересен он тем, что о нем говорят и даже пишут, но никому не известно, кто его изобрел.

— Ну, раз никому не известно, значит, в секретных лабораториях придумали.

В том-то и дело, что нет. Придумали бы в лабораториях, так мы бы с тобой о нем и не узнали. Нет, у него совсем другие авторы, скорее всего, ученый, который сидит в своей лаборатории, изобретает подобные препаратики, сбывает их, а вырученные деньги в казино просаживает.

— Что же он тогда свое изобретение не обнародует, что ж ему слава не нужна?

— Конечно, не нужна. Я же говорю, деньги, значит, ему не признание мировое нужно, а деньги. И все.

— Понятно, а что ты еще можешь о нем сказать?

— Да что же я могу сказать, у меня вся надежда была на тебя. Я об эликсире читал, но на практике с ним ни разу не сталкивался. Известно только, что, скорее всего, своим появлением он обязан Франции. Именно оттуда он «пошел» по Европе и даже в краснодарскую деревню попал. Кстати, в Краснодарском крае не деревни, а станицы, понял? А теперь скажи, Порецкий, а в Питере он может появиться?

— Думаю, нет. Скорее всего, это очень дорогой препарат, нужного человека им уже нейтрализовали. Пока больше кандидатов пет.

Разговор с экспертом Степановым окончательно укрепил Порецкого в мысли, что «ноги этого дела растут» из Парижа, из ближайшего Марьяшиного окружения.

Он также рассказал мне о таинственном Наблюдателе, который, к счастью, оказался не таким уж опытным конспиратором. Билет на поезд, в котором ехали Марьяша, Симон и Миша, из Питера до Тихорецка брали еще только два человека — Гуляев Сергей и Бобылева Светлана. Чтобы собрать информацию на Гуляева, ушло не так много времени, к счастью, у него были проблемы с законом, причем не где-нибудь, а во Франции. В питерском отделении Интерпола у Порецкого нашлась знакомая, которая была просто умничкой. Она связалась с нужными людьми и собрала такую информацию, которая повергла Марьяшу и Симона в шок.

Когда Гуляев во Франции попал в щекотливую ситуацию по делу о растлении несовершеннолетних, ему помогал адвокат по фамилии ОРЛОВ.

Услыхав эту фамилию, Марьяша вскрикнула и вцепилась в руку Симона. А побледневший француз просто дара речи лишился. Зато Миша точно понял весь расклад: Орлов заодно с Полиной и, следовательно, против Марьяши.

Пока Миша занимался сбором информации, Марьяша и Симон вплотную занялись Екшинцевыми. Начали с парикмахерской в «Астории», затем пошли в бутик «Макиавелли», потом просто болтались по городу. Когда к вечеру все вновь собрались в баре гостиницы, Миша изумился преображению Григория. В сером костюме, при галстуке, с безупречной стрижкой, он стал похож на очень респектабельного мужчину. Правда, Мишаня заметил, что его рукам не помешает маникюр, на что Григорий, не сдержавшись, послал Мишу куда подальше, чем привел Марьяшу в восторг.