Горизонты нашей мечты - Евгений Лотош

Май молча смотрел на нее, не отвечая. Он снова прислонился плечом к сетке и скрестил руки на груди.

— Думаешь, ты умный, больше всех на свете знаешь, Атрибут у тебя крутющий, и тебе все можно? — Миру несло, но она того уже не замечала. — Да, ты сильный, тебя все боятся, девки за тобой стадом таскаться станут — и все? Можно надо мной издеваться как захочешь, целоваться лезть? Ты думаешь, я тоже от тебя тащусь, как те коровы-старшекурсницы? Думаешь, ты мне нужен?

Она замолчала, задыхаясь и шмыгая носом. Май шагнул вперед и присел перед ней на корточки.

— А что тебе нужно, Мира? — негромко спросил он. На его лице появилось серьезное сосредоточенное выражение, которого Мира еще ни разу не видела. — О чем ты мечтаешь? Чего ты хочешь от жизни на самом деле? Сражений с чудовищами? Тихого замужества? Дворянства и дворцовых балов? Или желаешь стать великой героиней наподобие… как ее? — пощелкал пальцами. — Таэллы Комацукай?

— Дурак! — сердито огрызнулась Мира. — Так я тебе и рассказала все сразу!

— Не сердись, — Май положил ладонь ей на плечо. — Пойми, пожалуйста: мы и в самом деле связаны судьбой. В вашем сумасшедшем доме, который называется Сайлаватом, правила игры жестоки: если ты слаб, тебя убьют. Я не знаю, о чем она думала, когда их вводила, но я бы… — Он замолчал и прокашлялся. — Мира, сейчас я нужен всем, а ты, как считается, являешься моим необходимым активатором. Поэтому пока что ты в безопасности. Но если вдруг в твоей нужности усомнятся… тебе не поздоровится. Убьют просто на всякий случай. И можешь говорить что угодно, но такую кашу заварила ты сама.

— Без тебя знаю, — все так же сердито буркнула Мира, дергая плечом, чтобы сбросить его руку. В глубине живота вновь шевельнулась сосущая пустота. Ведь госпожа Сиори сказала почти то же самое! — И что теперь, мне пойти и утопиться, пока не зарубили?

— Не надо топиться. Просто пойми — я нужен тебе. А ты нужна мне. И никуда нам друг от друга не деться, пока, во всяком случае. Так что придется тебе меня потерпеть какое-то время.

Он поднялся, наклонился и протянул руку.

— Ну что, мир?

— Мир, — нехотя ответила Мира, хватаясь за его запястье и поднимаясь. — Только если попробуешь еще раз полезть целоваться, меж глаз дам. Понял?

— Ну и балда. Тебе разве не приятно?

— Вот еще! — Мира резко вздернула нос, чувствуя, что неудержимо краснеет. — Ты что, не знаешь, что за такое можно навсегда дисквалификацию заработать? Защитниц, которые… ну… это… с мужчинами… в отставку сразу отправляют!

Чтобы скрыть смущение, она отвернулась и начала отряхивать юбку.

— Дисквалификацию можно заработать, только если в постели с парнем застукают. Или залетишь ненароком, — в голос Мая вернулись прежние ехидные нотки. — А от поцелуев еще никто не залетал, точно тебе говорю.

— Все-то ты знаешь…

— Не все, но многое. Так, хозяюшка, прежде чем ты поведешь меня в столовую кормить всякой гадостью, быстро рассказывай: как у вас самоходы организованы?

— Что организовано? — удивилась Мира.

— Самоходы. Самоволки. Соскоки втихую. Нелегальные вылазки за территорию, в общем. Дырки в ограде проковыряны, или что? В каком месте?

— А тебе зачем? — к Мире мгновенно вернулась былая подозрительность.

— Затем, что мы с тобой идем гулять. Не сегодня и, скорее всего, даже не завтра — я еще на территории не осмотрелся. А Саомир и Сиори почему-то считают, что мне за забор опасно высовываться. Дожму я их в скором времени, но не так быстро, как хотелось бы. Сначала им с мыслью свыкнуться надо. А до тех пор нам придется гулять самим по себе.

— Между прочим, мне тоже в город запретили выходить. А там патрули дворцовой стражи, — хмуро заметила Мира. — Если тебя без увольнительной зацапают, то сразу в участок, и всю ночь в камере просидишь. А потом вернут в Академию, и хорошо если штрафом и десятком нарядов отделаешься. А то ведь на губе можно засесть на несколько дней.

— С патрулями мы разберемся, — беззаботно отмахнулся Май. — В общем, продумывай схему эвакуации с территории, вечером расскажешь. Кстати, деньги у тебя есть?

— Деньги в Академии иметь не положено. Выдают, когда уходишь, а что осталось — возвращаешь назад до следующего раза.

— Думаешь, зубы мне сумеешь заговорить? — хитро прищурился несносный мальчишка. — Я не спрашивал, можно ли иметь деньги в Академии. Я спросил, есть ли они у тебя.

— Ну, есть, — сдалась Мира. — Немного. Спрятаны за территорией. Только я тебе не дам, мне самой мало.

— Придется поделиться, — Май назидательно поднял палец. — В качестве компенсации за моральный ущерб. Не волнуйся, верну. Рассматривай как начальное вложение в дело, на котором можно заработать сто процентов годовых. Или тысячу. Или даже больше.

— Заработать?

— Потом расскажу. А теперь пошли в столовку. Если тебя не покормить как следует, ты снова разозлишься. А я фертрат эмоционально чувствительный, от отрицательных эмоций хозяйки вяну и засыхаю. Между прочим, за нами уже подглядывают.

— Где? — встрепенулась Мира, встревоженно оглядываясь.

— А вон из двери торчат две мелкие девицы. Первокурсницы, похоже. А уж сколько за ними любопытных столпилось, одному вашему Всевышнему известно. В общем, топаем, хозяюшка, там наверняка уже очередь подошла, если глупая Бохака догадалась на нас занять.

— А они нас… видели? — Мира почувствовала, что снова краснеет.

— Когда ты от меня отбрыкивалась? Расслабься, в тот момент дверь оставалась закрытой, я следил. Ну что, хозяюшка, ты меня обедом кормить собираешься?

— Глупые фертраты должны помалкивать, когда их не спрашивают! — Мира сурово нахмурилась и ткнула Мая кулаком в живот. — И вообще, я тебе точно между глаз дам, чтобы не выпендривался.

— Договорились. Готов принять кару с должным смирением, но только на сытый желудок. Ну что, потопали, хозяюшка?

Обед прошел относительно спокойно. В столовой стояла тишина — здесь старосты и командиры отделений следили за дисциплиной жестко и бескомпромиссно. Хотя они и сами с любопытством поглядывали на Мая, но пары рыков Сёи и Типи Полета, старосты третьего курса, оказалось достаточно, чтобы все дисциплинированно уставились в свои тарелки. Мира даже смогла немного расслабиться. Куриный суп сегодня оказался на высоте (при воспоминании о том, как вчера она с другими дневальными весь вечер ощипывала и потрошила тушки, ее передернуло), да и омлет с маринованными корнишонами удался повару куда как лучше обычного. Или, возможно, она сама от треволнений сильно проголодалась.

Но после обеда спокойная жизнь снова кончилась.