Арысь-поле - Сергей Дубянский

— Значит, вхождение в семью состоялось?

— Да, только, на фиг оно мне, такое вхождение. Вот, если Игорь выкарабкается, тогда и будет «вхождение». А сейчас, я что, совсем дура? Ну, раз я его привела; ну, два… так, что ж мне теперь, всю жизнь за ним горшки выносить? Я еще молодая — у меня своя жизнь есть…

— А любовь?..

— Слушай, хватит подкалывать! Уж, кто б про любовь заливал! — взяв телефон, она все-таки набрала номер, но никто не ответил, — блин, и где он шляется?.. А давай съездим к нему!

— Куда? На работу?.. Думаешь, я знаю, где его контора?

— А эта шлюшка — Анька, небось, знает. Может, ее поищем?

— Угомонись, — Катя вышла и тут же вернулась с сигаретами, — пойдем лучше, покурим.

— Не могу я угомониться! Мне надо что-то делать, делать, делать… — сжав кулачки, Юля воспроизвела движения паровозных шатунов.

— Может, ванну примешь? Остынешь, а? — Катя вдруг ни с того ни с сего вспомнила о ее, трехдневной давности, водобоязни и рассмеялась.

— Ты чего?.. — Юля обиженно покрутила пальцем у виска, — это только в смирительной рубашке. Душ я, правда, уже принимаю, посуду мою, но в ванну так и не могу залезть — боюсь, хоть убей! Вот, ведь дурацкий сон, а какие последствия… — она переключилась на новую тему, забыв, и про Игоря, и про такой нужнейший пять минут назад, звонок Вадиму.

— Закрой, пожалуйста, дверь в комнату — на балкон идти неохота, — Катя закурила, выпуская дым в открытое окно, но ветерок предательски возвращал его обратно. Она смотрела на небо, все гуще затягиваемое облаками, и думала, что, если это просто передышка в жаре, то хорошо, а если уже осень с ее слякотью, опадающими листьями, а, главное, началом нового учебного года, то плохо…

Днем Вадим наконец-то завез Славе деньги, которые занимал три дня назад в «Старой мельнице». Поскольку говорить было особо не о чем, он опять вернулся к событиям на хуторе, но Слава оборвал его:

— Хорош! Мы ж решили завязать с этим; причем, вместе решили. Не знаю, как тебе, но мне это уже не интересно, понял?

И Вадим понял. К тому же его собственного энтузиазма тоже поубавилось, поскольку мифическая Лена так и не появилась, а придумывать варианты, которые могли б свести их, он устал. Возвращаясь от Славы, он даже сообщил расстроенному фотографу, что о его вожделенных «моделях» лучше забыть, и это явилось последней точкой — жизнь сразу вернулась в привычную колею.

Вадим как раз бросал в кипящую воду пельмени, когда раздался звонок; взял трубку, свободной рукой помешивая будущий ужин.

— Вадим?.. Слава богу! Я звоню уже полдня! Нам надо срочно встретиться!

— Извините, а кто это?

— Юля! Помнишь, на речку ездили? Ну, Катя, Аня…

— Помню. И что случилось? — с Юлей он общался так мало, что даже ее внешность стерлась из памяти.

— Игорь заболел.

— Что, нужны лекарства? Скажи какие, завтра посмотрю у себя на складе.

— Причем тут лекарства! Ему нужны вы! Это важно!

— Так приезжайте, если важно. Знаешь, где я живу?

— Не знаю. К тому же, он не может приехать. Приехать должны вы; адрес запишите… — голос действительно казался взволнованным, и Вадим решил, что, скорее всего, у Игоря не тривиальное ОРЗ.

— Но учти, я не врач, — он черкнул на бумажке номер дома и квартиры, — я лишь торгую пилюлями. Зачем я ему нужен?

— Не знаю. Я ничего не знаю!.. И ничего не понимаю… — голос чуть не плакал, — пожалуйста.

— Ну, хорошо, — Вадим посмотрел на часы и решил, что пока доварятся пельмени и пока он их съест, мир не рухнет.

…И, вообще, на хрена мне куда-то тащиться? Нашли «Скорую помощь»!.. Хотя уже, вроде пообещал — люди ждать будут… ну, чего я себя обманываю? — подумал он, бухая в пельмени полкоробки ледяной сметаны, — что мне те люди — вдруг это связано с хутором? Вдруг это последний шанс?.. Блин, эта мистика, как наркотик — попробовал раз, и жизнь без нее становится пресной; в принципе, да — можно все забыть, но тогда остается рутина… нехватка адреналина, блин, и какая-то внутренняя скука!.. Так что я вру себе?..

Быстро проглотив пельмени, Вадим спустился вниз. Выруливая со стоянки, он глянул на адрес. …Интересно, к кому я еду — к Юле, к Игорю с женой или к его матери?.. Хотя, какая разница — это уж, точно, не имеет значения…

Юлю Вадим заметил, еще только свернув во двор — она сидела на лавочке, ссутулившись, подперев щеки кулачками. Машину Вадима она не знала и вскинула голову, только когда тот вышел, громко хлопнув дверцей.

— Что случилось? — Вадим присел рядом.

— Вы извините, если оторвала от чего-то, но Игорю сложно перемещаться.

— Ноги?

— Там не только ноги. Идемте.

Они поднялись на четвертый этаж, и Юля позвонила. Дверь открыла невысокая полная женщина.

— Проходи, Юленька. А вы — Вадим?

— Да, — при этом он подумал: …Блин, как все изменилось за неделю — то она боялась позвонить, а теперь — Юленька…

— Не надо. В носках грязно, а тапок нет, — совсем по-хозяйски предупредила Юля, видя, что гость собирается разуться.

Они прошли в комнату. Игорь лежал на спине; его рука находилась поверх простыни, и белый фон только подчеркивал ее неестественную худобу. Еще Вадим увидел серое лицо, заострившиеся скулы, ввалившиеся глаза, которые казались непропорционально большими — он толком не помнил, каким был Игорь раньше, потому что видел его лишь раз в полутьме «Бегемота», но тогда он однозначно выглядел живее. Смрадного запаха, присущего лежачим больным, в комнате, правда, не чувствовалось, однако сам вид этого «скелета», создавал ощущение близкой смерти.

— Привет, — Вадим наклонился над постелью, — никогда б тебя не узнал, — фраза получилась довольно глупой, но ничего другого в голову не пришло.

Дрогнув, веки больного тяжело поднялись; Игорь даже улыбнулся, чуть скривив губы.

— Юленька, спасибо тебе. Оставь нас, пожалуйста.

Юля недовольно дернула плечами, но безропотно вышла.

— Что случилось? — придвинув стул, Вадим сел.

— Я не знаю… — говорил Игорь тихо и медленно, стараясь отчетливо выговаривать слова, — но я просчитал, что началось все с тех девиц на берегу… Сначала у меня пропало всякое желание, в отношении женщин… потом — вообще, к общению с людьми; потом — к еде, а потом — все желания… Это в реальной жизни… а во сне они обе приходили каждый день и насиловали меня всю ночь… я и сейчас практически не сплю… Ночью я живой и бодрый, и выделываю с ними такое… — он снова попытался улыбнуться, — я никогда не мог такое сделать. А днем мне становится все хуже и хуже… только не считай это бредом, — Игорь с трудом нащупал руку Вадима, и тот почувствовал прикосновение сухой, отмирающей кожи, — мне кажется, они забирают мою жизненную силу… или что, там, в нас есть, заставляющее жить?.. — он перевел дыхание, — у тебя такого нет?.. Ведь ты тоже видел их…

— Я их не видел; я видел фотографию — наверное, поэтому у меня все протекало в легкой форме, — Вадим вспомнил первые ночи после приезда, — они мне тоже снились, но потом все прошло. Не знаю, то ли снимок действует слабее оригинала, то ли потому, что я стал их искать. Я ведь снова ездил на хутор и сам чуть не погиб — там такой ураганище был!.. А нигде больше его не было; я видел, как самый настоящий волхв общался с какой-то нечистью… короче, может, они поняли, что я могу выйти на них, и отступились? Они явно не хотят, чтоб их нашли…

— Спасибо, что не считаешь меня сумасшедшим, — Игорь прикрыл глаза в знак благодарности, — ты найди их… узнай, что надо сделать, чтоб все вернулось — я не хочу умирать…

— Так ищу! — соврал Вадим, — но их нигде нет.

— Они есть, — Игорь снова открыл глаза, — узнай, что им от меня нужно… Я чувствую, либо они скажут это мне самому перед тем, как убить, либо ты найдешь их раньше… пока, может быть, еще не поздно…

Вадим смотрел на лежавшее перед ним тело, и вдруг сообразил, что разговаривает без тени сомнения в реальности всех событий — это был не диспут со Славой, когда они решали, искать ли и дальше создавать себе приключения или уже хватит. Это не страшная сказка, которую можно пролистать и закрыть книгу. Прав был волхв — теперь они никуда от этого не денутся, и тот странный мир сам настигнет их в квартире, в автомобиле, на работе; нельзя спрятаться от того, частью чего уже являешься.

— Я не могу ни о чем просить, — Игорь вздохнул, — я тебе не друг, не сват, не брат… но посмотри на меня… твоя фотография может быть миной замедленного действия, и если ты перестанешь их искать, то станешь следующим…

— Не надо меня пугать, — Вадим представил себя на месте Игоря — беспомощного, морально готового расстаться с жизнью, — я их ищу, и если повезет, то найду…

— У вас все нормально? — в дверь просунулась голова Юли.

— Да, — Вадим поднялся, — Игорь все, я постараюсь.