Камень Януса - Элли Гриффитс

Они продолжали смотреть друг на друга, как вдруг Рут услышала, что кто-то кричит вдалеке, будто зовет ее по имени.

Сэр Родерик на мгновение отвлекся, и, когда он отвернулся, Рут крикнула:

— На помощь!

Бесполезно. Голос, увязнув в густом тумане, вернулся к ней слабым эхом. Старик быстро обернулся, и тогда Рут резким движением выбила у него из руки пистолет.

— Стерва! — выдохнул Родерик, пытаясь ударить ее по лицу.

Но Рут уже стояла на коленях и искала пистолет. Она ничего не видела, но понимала: он где-то здесь. Пальцы нащупали брезент, гладкое дерево, медь и — о чудо! — холодный ствол оружия.

— Не приближайтесь, иначе я выстрелю!

Старик грубо расхохотался — видимо, за свою жизнь привык презирать женщин.

— Выстрелишь? Ха-ха! Женщины стрелять не умеют.

Рут нажала на курок.

Кричал Нельсон. Он слышал первый выстрел и стал бешено выкрикивать имя Рут в тумане, хотя не имел представления, с какой стороны донесся звук. Вдруг раздался голос Катбада:

— Смотрите!

Впереди из сплошной дымки проступили очертания «Леди Аннабел». Она шла прямо на них, и теперь это маленькое суденышко казалось огромной, непомерно широкой черной тенью, молчаливой и грозной.

— Рут! — снова позвал Нельсон.

Он услышал, как кто-то крикнул в ответ, но не сумел разобрать слов. В следующее мгновение его чуть не выбросило за борт — Макс резко вильнул в сторону, стараясь избежать столкновения с лодкой, которая была намного больше, чем их катер.

— Что он задумал? — Лицо старшего инспектора было мокрым от брызг.

— Кажется, там нет никого за штурвалом, — ответил Макс.

Сэр Родерик мертв? Или отчаянно борется с Рут? Нельсон не позволял себе мысли, что погибла Рут. Рут и его еще не получившая имени дочь.

— Мы в Кэндл-Дайк, — объявил археолог, и Нельсон вдруг почувствовал, что вокруг них водное пространство.

Раньше они не видели берега, но знали, что земля рядом, а теперь ощущали одну пустоту — молчаливую водную гладь. «Леди Аннабел» снова скрылась из виду, а где-то высоко вверху раздавались крики чаек.

— Куда, черт возьми, она подевалась? — встревожился Нельсон.

И в это время от воды отразился звук второго выстрела.

Нельсон прикинул направление и, не обращая внимания на предостерегающий возглас Катбада, прыгнул в воду. Он не представлял, куда плыть, лишь знал, что, слушая пальбу, ни секундой дольше не в состоянии оставаться бесполезным сторонним наблюдателем. Надо как-то попытаться приблизиться к Рут. Помочь ей.

Вода обжигала холодом, туман слепил и, казалось, лез в глаза, Нельсон задыхался и ловил воздух ртом. Несколько мгновений он не сомневался, что утонет, но инстинкт выживания взял свое, и он, собрав все силы, стал бороться с темной водой, хотя тяжелая одежда тянула его на дно.

Вдруг что-то появилось перед ним. Нос лодки — высокий, недостижимый, словно небоскреб. Нельсон, взбивая воду, закричал:

— Рут!

Он слышал голос Макса, но, казалось, за много миль от себя. Думал только о том, как преодолеть возникшее перед ним препятствие. Ему необходимо забраться на лодку и спасти Рут. Бог знает, что этот негодяй с ней сделал. Но гладкие металлические борта «Леди Аннабел» не позволяли ни за что уцепиться. Нельсон видел в футе над собой поручень, но не мог до него достать. Бешено молотил воду, пытался дотянуться, тонул и снова выныривал. Вдруг что-то тяжелое упало в реку в нескольких футах от него.

Тело, никаких сомнений. По тому, как оно грузно плюхнулось в воду, Нельсон сразу догадался, что это мертвец. На мгновение он перестал что-либо чувствовать: и душа, и плоть онемели. Подплывая к фигуре на воде, он точно знал: все кончено — она мертва.

Макс в лодке с электромотором всеми силами старался держаться рядом. Он заметил, как Нельсон подплыл к «Леди Аннабел» и пытался уцепиться за борт. Макс, поворачивая штурвал, хотел направить лодку к нему. Катбад сидел молча. Только крикнул «Гарри!», когда старший инспектор прыгнул за борт. Раньше Макс считал, что Катбад влюблен в Рут. Теперь он начал в этом сомневаться.

«Леди Аннабел» по-прежнему дрейфовала в их сторону, и Максу требовалось действовать быстро, чтобы спасти их суденышко от рокового столкновения. Голова Нельсона мелькала на воде. А затем раздался треск, и в реку свалилось тело.

— О нет, — прошептал Катбад.

— Держитесь крепче! — бросил археолог и, повернув лодку почти под прямым углом, каким-то чудом оказался рядом с Нельсоном, который хваткой спасателя не давал голове упавшего в реку человека уйти под воду.

— Я здесь! — крикнул ему Макс.

С помощью Катбада он втащил тело в лодку. Оно было удивительно тяжелым и тянуло вниз мертвым грузом. Потом Катбад помог влезть в лодку Нельсону. Тот дрожал, плакал и, казалось, потерял рассудок.

Макс склонился над телом. Затем поднял голову, и в этот миг туман рассеялся и, словно зловещий глаз, на небе появилась луна.

— Это не она, — тихо проговорил археолог.

Глава 35

Двадцать первое июня — самый длинный день в году. Макс устраивал вечеринку на римском холме в честь летнего солнцестояния и завершения раскопок. Среди приглашенных Катбад с волшебной лозой, короной из белой омелы и дубовых ветвей. Рут тоже пришла, как и большинство сотрудников археологического отделения. А вот Нельсон, хоть и был приглашен, предпочел поехать в Суссекс к отцу Хеннесси.

Он сам не очень понимал почему. По телефону сказал священнику, что хочет уточнить кое-какие детали, но на самом деле все, что касалось дела Бернадетты Маккинли, было уже выяснено и похоронено. За две недели до этого отец Хеннесси сам отпевал девочку, которая умерла свыше пятидесяти лет назад.

Мать Бернадетты на похоронах не присутствовала. Когда утром Джуди пришла в аббатство, где накануне разговаривала с сестрой Иммакулатой, ей объявили, что ночью монахиня скончалась.

— Она исповедовалась? — спросил отец Хеннесси, узнав об этом.

— Да, — ответила Джуди. — Отец Коннор был с ней до конца и перед смертью соборовал.

Джуди, как и Нельсон, понимала, как это важно. Конечно, сестра Иммакулата созналась во всем в разговоре с Джуди, но важной была лишь другая исповедь.

Хотя родители не присутствовали, маленькая невзрачная церковь во время короткой церемонии не пустовала. Там находились Нельсон и Клаф, а с ними только что получившая повышение сержант уголовной полиции Джуди Джонсон. Пришли Рут, Макс и Катбад, последний одетый вполне обывательски — в черной рубашке и джинсах. Трейс сидела рядом с Тедом и вытирала глаза рукавом красной кружевной блузки.

Эдвард и Мэрион Спенс заняли первый ряд и смотрели прямо перед собой.

— В конце концов, — сказал позже старшему инспектору Эдвард, — она была моей сестрой по отцу. Невероятно, что… — Его голос сорвался.

Разве можно поверить, что его отец оказался преступником? Подростком убил собственную дочь, а в семьдесят лет решился на новое убийство. Разве можно поверить, что свидетельства преступления были похоронены в земле на целые полвека, а затем сын убийцы решил ради выгоды раскопать место преступления? Разве можно поверить, что в этом доме находился детский дом, где воспитывались сотни детей, но двое убежали, и девочка умерла? Все это невероятно и тем не менее правда. Нельсон пожал Эдварду Спенсу руку и ушел по дорожке между могилами. Говорить было не о чем.

У церковных ворот он столкнулся с Трейс, которая все еще терла глаза.

— Я только что говорил с вашим дядей.

— Откуда вы узнали?

— Это было несложно, — ответил он, хотя лишь недавно открыл их родственную связь.

Сразу не сообразил, даже когда увидел нарисованное Джуди генеалогическое древо семьи Спенс. А ведь там было отмечено, что у Шарлотты Спенс двое детей: Трейси и Люк. Правда, фамилия Трейс была отнюдь не Спенс. Однако ее присутствие объясняло, почему сэр Родерик был настолько осведомлен о том, что делалось на раскопках в Суоффхеме и на Вулмаркет-стрит.

Трейс выглядела такой же мрачной, как ее дядя.

— Не могу поверить, что дедушка… Понимаете, мама поссорилась с дядей Эдвардом, поэтому мы мало общались с другими членами семьи. Но дедушку я всегда любила. Он мне казался милым старичком. Мы говорили об истории, о римлянах. Это нас объединяло.

— Будем надеяться, что это единственное, что вас роднило, — заметил Нельсон и повернулся к Рут.

Она была бледна и казалась усталой, но в остальном недавние приключения на нее не повлияли. Ее беременность больше не вызывала сомнений даже в нисколько не идущем ей широком черном платье.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да, — ответила она, хотя улыбка получилась не совсем естественная. — Я рада, что мы устроили эти похороны. Думаю, так было надо.

— Да, — согласился Нельсон. — Так было надо.