Английская портниха - Мэри Чэмберлен

Ада не рассказывала ему о Томми, сомневалась, стоит ли. Ему это могло не понравиться. Он думал, что она ничем не связана и живет так, как ей заблагорассудится. Независимость, говорил он. Вот что мне в тебе нравится, Ава. Честолюбие, конечно, тоже. Ты хочешь чего-то добиться в этом мире.

У заведующей был маленький племянник, и она утверждала, что мальчики куда ласковее многих девочек: как они виснут у тебя на шее, забираются на колени, чтобы сказать люблю тебя. Ада еще не забыла немецкий. Ich liebe dich[64]. Ей нельзя забы вать немецкий. Mütti. Она думала о Томасе каждый день. Все, что она делает, она делает для него.

– Я могу доставать тебе ткани, – предложил Джино. – Прямые поставки. От моего человека. Без посредников.

– Да ну? – Вот она его и раскусила. Скорее всего, дешевая тряпка с зачерненным фабричным штампом. – Лучше достань мне карточек.

На карточки она выменивала ткани у своего верного торгаша, настоящие ткани от лучших производителей. Возможно, она откроет мастерскую раньше, чем предполагала. Ада Воан, модистка. Займется тем, что она лучше всего умеет делать, тем, о чем мечтала много лет. Ее рыночный знакомец умел добывать хороший материал. Все устали от войны, от карточек и затягивания поясов, от суррогатных товаров и скопидомства. Ада будет шить одежду, которая поднимет людям настроение. Кружево и батист, жоржет и атлас, тюль и шерсть с пышным ворсом. Одежду, что свингует и пляшет, поет и смеется. Одежду, что превращает тело в живую скульптуру. Расстели эту легчайшую паутину и крои – слева по косой, справа по прямой. Не бойся, говаривал Исидор, ткань тебе не враг. Усадка и растяжка, отпарить и закрепить. Эта невидимая работа, вот что главное, только благодаря ей унылое тряпье становится божественным нарядом.

Продавать придется на черном рынке, но Джино и его приятель сумеют помочь. Продажи по принципу «из уст в уста». В этом нет ничего плохого. Таким образом Ада уже заполучила несколько клиенток, а миссис Б. очень даже преуспевала, распуская слухи о своем салоне. Лучшая реклама, говорила она. И уж куда лучше, чем платить за объявления в газетах и журналах, – такого сорта шумиха годится только для готовой одежды, для покупок в рассрочку или для крупных торговцев. Ее одежда будет индивидуальной, будет модой, что создает настроение. Отличная мысль. «Дом Воан, мода под настроение». Вот и миссис Попли говорит: «От твоих платьев у меня появляется пружинистая походка». Скоро жизнь вернется в нормальное русло.

– Карточки? – переспросил Джино.

– Да. Они мне нужны, буду шить и продавать. Найду кому. Это даже проще, чем сбывать чулки из-под полы, во всех смыслах проще.

– С чего ты взяла, что он может доставать карточки?

– Ну, вроде бы он что угодно способен достать. – Ада замялась. Надо сказать ему. – Я хочу начать свое дело, Джино. Ты мне поможешь? Средствами. Пусть это будет заем. Я все выплачу.

Джино закурил и растянулся на кровати. Сложив губы дудочкой, он пускал кольца и тихонько причмокивал: пцу-пцу.

– Неплохая мысль, – произнес он наконец. – Но надо бы обсудить это с профессиональных позиций.

– Конечно. – Ада быстро прикинула в уме: наверное, Джино хочет процент повыше. Прибыль от чулок они делят пополам – по крайней мере, он так говорит. А за карточки он хочет получить больше, учитывая степень риска. Или долю в бизнесе. – Ты можешь стать партнером. Я не против. Я знаю, как наладить дело. Не беспокойся.

Джино смотрел, как серые кольца тают в воздухе.

– М-да, – заговорил он медленно, с хрипотцой, – собственно, я не это имел в виду.

– Что тогда?

– Эти субботние вечера. Слепой случай, верно?

– Не понимаю.

– Ты никогда не знаешь, кто тебе подвернется. А такие красивые женщины, как ты… И что ты делаешь, когда меня нет рядом? С кем и о чем толкуешь? Я подвергаю себя риску.

– Никого нет, Джино. Только ты.

– Но как я могу быть в этом уверен?

– Даю слово.

– Твое слово ничего не значит. Где гарантия, что я у тебя один?

На что он намекает? На нее нельзя положиться? Ада почувствовала, как в ней закипает гнев.

– Тебе придется поверить мне, Джино.

– Почему бы не платить тебе задаток? – Он затушил сигарету, сгреб пепел в пепельнице горкой.

– Задаток?

– Энную сумму каждую неделю. И ты резервируешь себя только для меня.

Скарлетт была права. Ада думала, что у нее появился возлюбленный. Но он был ее клиентом, постоянным клиентом. Клиентурой. Что ж, эта игра для двоих, не так ли? Если ее берут в содержанки, то пусть и цену назначают ей под стать.

– Сколько?

– Десять фунтов.

Ада покачала головой.

– Это щедрое предложение, Ава. У тебя опасный бизнес. Стоит подумать о защите.

Верно, клиенты бывают и с вывертами, извращенцы и психи. От Скарлетт она слыхала, что не всем девушкам удавалось от них отвертеться, и у нее самой случались неприятные моменты. Ада всегда была осторожна, но от везения тоже многое зависело. Она должна сберечь себя для Томми. Что ему проку от нее мертвой? С другой стороны, деньги тоже нужны, чтобы обустроить дом для ее мальчика. Задешево такое не сделаешь, а у нее надежда только на себя.

– И еще одно, – продолжил Джино. – Я хочу встречаться у тебя на квартире.

– Чем плох «Смитс»?

– Пора сменить обстановку.

Всего один раз в неделю, объясняла Ада хозяйке, по субботам. Джентльменов не принимать. Джино – ее жених. Что за имя такое? Не желаю связываться с итальяшками. На ночь он не останется. После десяти никаких джентльменов, женихи они или нет. Домовладелица тоже была когда-то молодой. Хотя десять, это, пожалуй, рановато. Ада не доставляла ей ни малейших неприятностей. Исправно платила за квартиру, никогда не шумела, не нарушала установленных правил. Не то что Скарлетт, к той в подвал гости шастали бесперебойно. Или так называемая ясновидящая со второго этажа, к этой клиенты являлись в любое время суток. Выпихивать жениха в десять вечера слишком жестокосердно. Самое позднее в одиннадцать. Прекрасно. Но мне придется повысить квартплату, чтобы покрыть издержки. Издержки? На тот случай, если меня оштрафуют за то, что я содержу бордель.

– Нет, ну что вы. В моей жизни есть только один мужчина, и зовут его Джино Мессина.

– Рада это слышать. Но плату я все равно увеличу, – упиралась хозяйка. – На четыре фунта в неделю.

– Четыре фунта? Но это больше чем вдвое!

– Придется вам трудиться еще усерднее, – не без ехидства ответила хозяйка, – с вашим Джино.

– Вы не за ту меня принимаете. – Ада начинала выходить из себя. – Я работаю в «Лайонз». У меня нет таких денег. – На языке вертелось это грабеж, но Ада сдержалась. Пригрозить полицией она побоялась, а вдруг они и ее привлекут.

Последнее слово осталось за домовладелицей:

– Мы еще посмотрим, чем закончится это жениховство.

Снег растаял, вода с улиц схлынула, небо из серого стало синим. Пылинки плясали в апрельском воздухе, вспархивая с шкафов и плинтусов. Весенняя уборка назрела. Ада не запускала свой дом, держала его в чистоте для себя и Томми. Мальчик подрастал. Будет нелегко отыскать его сейчас. Шесть лет – долгий срок. И потом, Ковент-Гарден, подходящее ли это место для воспитания ребенка? Здесь много грубой публики, рынок и пабы, открытые всю ночь, и девушки, что дежурят на Шафтсбери-авеню и на перекрестке «Семи циферблатов» за актерской церковью. С другой стороны, удобное расположение, до работы два шага, и торговцы на рынке знали Аду и в конце дня никогда не отказывали взвесить морковки или цветной капусты, даже в нарушение профсоюзных правил.

Ей не нравилось присутствие Джино в ее квартире. Он располагался как у себя дома, и Аде казалось, что это уже не ее жилье. Снимал ботинки и шлепал по полу в серых носках, ставил чайник без спроса.

– Это стоит денег, – напоминала Ада.

– Я пью чай когда захочу, – парировал он. – Кстати, не забывай, кто оплачивает твои счета.

Он настораживался, когда узнавал, что она ходила куда-нибудь без него, пусть даже прогуляться с другими официантками после работы.

– У меня повсюду шпионы, – говорил он и проводил ребром ладони по шее.

Не зря ли она польстилась на его фунты, задумывалась Ада. Не лучше ли было прежде, когда она жила сама по себе и своим умом? Но теперь она не знала, как выбраться из этой ситуации. Ладно, Джино утихомирится, когда перестанет в ней сомневаться.

– А кроме того, – заметил Джино, – здесь сыро. У меня есть недвижимость. Аренда в Мэйфейре. Я выделю тебе квартирку, приличную, на Стаффорд-стрит или Шепард-стрит. Возможно, там у тебя будет соседка, но компания – это же хорошо, не придется скучать одной.

Ада предпочитала жить без соседки. Может, ее квартирка и смахивает на каморку, но это ее дом. Переезжать она отказывалась.