Отряд-5 - Алексей Евтушенко

– Я ненадолго, – ответил Свем. – Вернусь.

Он не стал снимать комбинезон и рюкзак, а плаземнную винтовку, по настоянию Велги и Дитца, тоже взял с собой, чтобы придать своим рассказам о жизни «среди богов» необходимую достоверность.

– Конечно, – сказал Валерка Стихарь.

– Если начнётся извержение, мы спустимся ниже по реке, – сообщил Дитц. – Ищи нас там.

– На связи. – Свем похлопал по рации на поясе.

– На связи.

Свем обнял всех по очереди, не оборачиваясь, быстро зашагал вниз по течению Светлой и вскоре скрылся из глаз. На востоке медленно разгоралась заря. Северный холодный ветер напоминал о том, что скоро зима. До Земли было около восьмидесяти тысяч световых лет…

Глава тринадцатая

Потом Михаил прикинул, что с момента, когда подводная лодка покинула Пирамиду и до того, как вода вокруг неё вспыхнула нестерпимо-ярким белым светом, прошло около минуты. То есть далеко от Пирамиды они уплыть не успели. Что, впрочем, не имело ни малейшего значения. Потому что, когда всё вокруг залил странный белый ослепительный свет, проникая в кабину лодки через два боковых иллюминатора и передний обзорный экран, принц Лойлл Оргом, не дожидаясь приказов, потянул штурвал на себя, и лодка устремилась к поверхности под максимально возможным углом.

Двести пятьдесят метров, двести…

Свет, задрожав, исчез. Иллюминаторы и экран почернели. Кабина было погрузилась во тьму, но автоматически вспыхнувшие электролампы вернули освещение.

Сто пятьдесят, сто, пятьдесят…

Когда до поверхности оставалось тридцать два метра, выключился носовой прожектор, и стало видно, что лодка идёт в идеально-прозрачной воде, пронизанной сверху пока ещё далёкими и слабыми, но с каждым метром набирающими силу солнечными лучами. Надвинулся и ушёл в сторону серебристый косяк рыб. Засияла впереди и вверху солнечная рябь. Лодка, словно гигантская касатка или кашалот, со всей дури вынырнула на поверхность и снова плюхнулась в воду, подняв фонтан брызг.

– Стоп-машина! – скомандовал Малышев. Он пока не знал, как, но чувствовал, что ситуация кардинально изменилась и, прежде чем двигаться куда-то дальше и принимать любые решения, надо оглядеться.

Принц Лойлл послушно заглушил двигатель, и лодка постепенно остановилась. В оба иллюминатора и обзорный экран была видна лишь водная поверхность до горизонта. Очень близкого, поскольку иллюминаторы располагались над самой водой, и камеры, с которых шло изображение на экран, тоже.

– Какой ты молодец, Лойлл, – сказала принцесса Ченри. – Классно вырулил. Я бы точно растерялась.

– Спасибо, – ответил принц, и Малышев заметил, что мальчик покраснел. – Я и не думал, совсем. Само получилось.

– Поэтому и молодец, – заверил его Малышев. Ему тоже захотелось поддержать и поощрить мальчишку. – Автоматизм действий в трудной ситуации – признак мастерства.

Принц покраснел ещё больше.

– Только странно… – произнесла принцесса.

– Что? – спосила Аня. Она держала на руках Лизку, которая тихонько агукала и была явно довольна подобным оборотом событий. Ещё бы! Никто не укладывает в кроватку или коляску, а таскают на руках. Кому не понравится?

– Мы же в море? В море. А качки совсем не чувствуется.

– Потому что нет волн, – сказал Миша, глянув в иллюминатор. – Штиль.

– А были, – сказала принцесса. – Я помню.

– Ладно, – Малышев поднялся и неодобрительно покосился на потолок, которого почти касался макушкой. – Вылезу, огляжусь. Лойлл, открой мне верхний люк.

– Есть, – ответил принц.

«Молодец, мальчишка, – подумал Миша, – на лету хватает!» Он поднялся по лестнице и выглянул из люка наружу. Рубка слегка возвышалась над основным телом лодки, но явно недостаточно. Поэтому Миша выбрался полностью, встал на ноги, выпрямился, приложил руку козырьком ко лбу и огляделся.

Первое, что он заметил, изменилось небо. На Пейане, даже когда не было облаков, оно всегда казалось выцветшим, будто слегка пыльным. Ни разу Малышев не наблюдал на планете – прародине сварогов чистой небесной синевы, характерной для Земли и не только. А здесь… По ярко-синему небу плыли плотные белые облака, словно это была и не Пейана вовсе, а, к примеру, та же Земля. Северный ветерок был откровенно холодным. А солнце застряло на юге посередине неба, но стояло не в зените, а гораздо ниже.

– И впрямь странно, – вслух произнёс Малышев. – Солнце-то на Пейане гораздо выше было. Вроде бы.

Далеко на севере просматривалась полоска земли. И без бинокля было ясно, что это земля. А не, скажем, полоса странного дыма или тумана. И это было ещё более странно, поскольку Пирамида стояла в море на Пейане на таком расстоянии от берега, что увидеть его с теперешнего положения не было ни малейшей возможности.

И ещё. Северный ветерок доносил до Малышева запах воды, которую он и наблюдал вокруг себя. Но характерного аромата морской соли в этом ветре не чувствовалось совершенно.

Наконец, самое главное.

В какую бы сторону Михаил ни обращал взор, нигде не было видно главного ориентира. Самой Пирамиды.

Миша ловко и мягко, подобно гигантскому коту на задних лапах, спрыгнул с рубки на корпус лодки, присел, зачерпнул ладонью воду и попробовал на вкус.

Вода была холодной, чистой и пресной.

Что за чёрт?

Он зачерпнул ещё раз, сделал хороший глоток. Пресная.

Смутные подозрения закрались в душу разведчика, но проверить их можно было, лишь добравшись до берега. Или хотя бы подплыв к нему ближе.

– Заводи, Лойлл, – сказал он, спустившись в рубку. – Малый вперёд. Курс на север.

– Что там, милый? – спросила Аня.

– Пока не знаю, но, кажется, мы уже не на Пейане. И даже не кажется, а наверняка.

– Что?! – воскликнул принц.

– Что это значит?! – повторила за ним принцесса.

– Привыкайте, молодежь, – сказал Миша. – С нами поведёшься, скучно не будет.

Едва слышно загудел двигатель – это Лойлл вдавил кнопку запуска. Лодка двинулась вперёд, одновременно разворачиваясь носом на север. Принц действовал уверенно, словно всю жизнь, с самых пелёнок, только и делал, что управлял подводными лодками данного типа. Принцесса Ченри сидела рядом и поглядывала то на обзорный экран, то на Лойлла. В её глазах сквозило плохо скрываемое восхищение.

Попытки расспросить Локотка о том, что, по его мнению, произошло, и где они находятся, ни к чему не привели. Маленький искусственный человечек опять словно воды в рот набрал. Той самой, что журчала и плескалась сейчас за бортом их небольшого судна. Похоже, заставить Локотка говорить могли только чрезвычайные обстоятельства. Что ж, значит, теперешние он таковыми не считал. И на том спасибо.

Пока шли к берегу, Михаил, не дожидаясь приказов жены, наскоро обследовал лодку. Следующий за рубкой отсек оказался жилым, и в нём обнаружились четыре койки (по две с каждой стороны одна над другой) и четыре встроенных шкафа для одежды. Никакой одежды, впрочем, там не было, но зато внизу каждого лежали прямоугольные куски тонкой ткани кремового цвета. Миша предположил, что это постельное бельё, и сразу прихватил с собой парочку, дабы использовать вместо пелёнок. Они бежали, в чём были, и никаких вещей – ни Лизкиных, ни своих, взять не успели. Затем он нашёл действующий, но совершенно пустой холодильник и в самом конце – герметичный оружейный сейф, который ему помог открыть Локоток, набрав какой-то код. В сейфе дожидались умелых рук нож в чехле, одинокая магазинная винтовка и к ней две коробки патронов. Сорок восемь штук в каждой. Калибром, на глаз, около семи миллиметров. Быстро разобравшись с нехитрым устройством оружия и в очередной раз убедившись, что техническое развитие разных цивилизаций часто идёт одними и теми же путями, Миша снарядил магазин винтовки. В магазин вошло ровно двенадцать патронов с остроносыми, серебристого цвета, пулями. Малышев вставил магазин на место до щелчка, прицепил к поясу нож, положил оставшиеся патроны в пустой рюкзак, найденный тут же, и закрыл сейф. Плазменный пистолет с остатками зарядов давно покоился в боковом кармане его комбинезона (Миша привык к удобнейшему боевому комбинезону сварогов и, в отличие от жены, которая любила носить в повседневной жизни джинсы и рубашку, почти не вылезал из него).

– Пожрать, значит, тут ничего нет? – обратился он к Локотку.

Маленький человечек сделал вид, что не слышит. Миша ещё пошарил в лодке, нашёл нечто вроде аптечки, в которой опознал лишь тубы с универсальным медицинским клеем и моющее средство, похожее на жидкое мыло. Вернулся в рубку.

– Ого, – сказала Аня, увидев мужа в знакомом образе. – А еды никакой нет?

– Добудем, – сказал Миша. – Не зверя, так рыбу. Мы видели косяк, помнишь?

– Ты так уверенно говоришь, – сказала Аня, вздохнула и добавила. – Лизка описалась. А все подгузники в Пирамиде остались. Что делать – ума не приложу.

– Держи. – Малышев протянул ей кусок ткани. – По размеру, правда, великовато, но могу разорвать на две части.