В объятиях смерти - Патриция Корнуэлл

Письма, похожие на те, которые он начал писать своей возлюбленной гораздо позднее. Письма, похожие на те, которые он начал писать великолепной незамужней Стерлинг Харпер. Письма, которые она тактично сожгла, прежде чем покончить с собой, потому что не хотела терзать сердце и память его вдовы.

- Значит, вы их нашли, - едва выдохнула она.

- Нашли письма к ней?

- Да. Его письма.

- Нет. - Возможно, это была самая милосердная полуправда, которую я когда-либо говорила. - Нет, не могу сказать, чтобы мы нашли что-либо подобное, миссис Мактигю. Полиция не нашла писем вашего мужа среди личных вещей Харперов, не нашла почтовой бумаги с фирменным оттиском вашего мужа, ничего личного характера, адресованного Стерлинг Харпер.

По мере того как я говорила, выражение ее лица смягчалось.

- Вы когда-нибудь проводили время с Харперами? Например, в неофициальной обстановке? - спросила я.

- Ну, да. Дважды, насколько я помню. Один раз мистер Харпер к нам приходил на званый обед. А в другой - Харперы и Берил Медисон ночевали у нас.

Это меня заинтересовало.

- Когда они ночевали у вас?

- За несколько месяцев до смерти Джо. По-моему, это было в начале года, всего через месяц или два после того, как Берил выступала перед нашим обществом. Да, я уверена в этом, потому что хорошо помню, - елка все еще стояла. Так приятно было принимать ее.

- Принимать Берил?

- О да! Я была так довольна. Кажется, они все втроем были в Нью-Йорке по делу - вроде бы, встречались с агентом Берил, а в Ричмонде оказались по дороге домой. И они были настолько добры, что остановились у нас. Или, точнее сказать, на ночь остались только Харперы. Вы же знаете, Берил жила здесь, и поздно вечером Джо отвез ее домой. А на следующее утро он доставил Харперов в Вильямсбург.

- Что вы помните о той ночи? - спросила я.

- Дайте подумать... Помню, что готовила баранью ногу, и они поздно приехали из аэропорта, потому что авиакомпания потеряла сумки мистера Харпера.

Почти год назад, прикинула я. В соответствии с информацией, которой мы располагаем, это, видимо, было перед тем, как Берил начала получать угрозы.

- Они были довольно усталыми после путешествия, - продолжала миссис Мактигю, - но Джо был так любезен. Само обаяние. Вряд ли вы когда-либо встречали нечто подобное.

Могла ли миссис Мактигю знать? Понимала ли она по тому, как ее муж смотрел на мисс Харпер, что он любит ее?

В памяти всплыли далекие дни, когда мы с Марком еще были вместе, его взгляд, устремленный вдаль. Я тогда знала. Это был инстинкт. Я знала, что он думает не обо мне, и в то же время не могла поверить, что он любит кого-то другого, до тех пор, пока он сам не сказал мне об этом.

- Я сожалею, Кей, - сказал он, когда мы последний раз пили ирландский кофе в нашем любимом кафе в Джорджтауне. Маленькие снежинки падали, кружась, с серого неба, и мимо проходили красивые пары, закутанные в зимние пальто и яркие вязанные шарфы. - Ты знаешь, я люблю тебя, Кей.

- Но не так, как я люблю тебя. - Мое сердце сжимала самая ужасная боль, которую я когда-либо испытывала.

Он опустил взгляд.

- Я вовсе не хотел причинить тебе боль.

- Конечно, ты не хотел.

- Мне жаль, мне очень жаль.

Я знала, что ему жаль. Действительно и по-настоящему. Но это, в сущности, ничего не меняло.

Я так никогда и не узнала ее имени, потому что просто не желала его знать. И она не была той женщиной - Жанет - на которой, по его словам, он позже женился и которая умерла. Но, может быть, это тоже ложь.

- ...У него был такой характер.

- У кого? - я снова сфокусировала взгляд на миссис Мактигю.

- У мистера Харпера, - ответила она, и в ее голосе послышалась усталость. - Он был так раздражен из-за своего багажа. К счастью, его доставили со Следующим рейсом. - Она помолчала. - Господи, кажется, это было так давно, а на самом деле - совсем недавно.

- А как насчет Берил? - спросила я. - Что запомнилось вам в ту ночь?

- Они все теперь умерли. - Ее руки застыли на коленях, когда она заглянула в это темное пустое зеркало, - кроме нее, все были мертвы. Все участники того незабываемого и ужасного званого обеда стали призраками.

- Мы говорим о них, миссис Мактигю. Они все еще с нами.

- Я надеюсь, что это так, - сказала она, в ее глазах поблескивали слезы.

- Нам нужна их помощь, и они нуждаются в нашей.

Она кивнула.

- Расскажите мне об этой ночи, - повторила я, - о Берил.

- Она была какой-то притихшей. Я помню, она смотрела в огонь.

- Что еще?

- Что-то произошло.

- Что? Что произошло, миссис Мактигю?

- Они с мистером Харпером выглядели очень несчастными и обиженными друг на друга, - сказала она.

- Почему вам так показалось? Они спорили?

- Это было после того, как юноша доставил багаж. Мистер Харпер открыл одну из сумок и вытащил конверт, в котором были бумаги. Не знаю точно, в чем там было дело, но он тогда очень много пил.

- А что произошло потом?

- Он обменялся несколькими довольно грубыми словами со своей сестрой и с Берил. Затем взял бумаги и просто швырнул их в огонь. Он сказал: "Вот что я об этом думаю! Дрянь, дрянь!" - или что-то в этом роде.

- Вы знаете, что он сжег? Может быть, контракт?

- Я так не думаю, - ответила она, глядя в сторону. - Насколько я помню... Мне показалось... что в конверте нечто, написанное Берил. Это выглядело, как напечатанные страницы. А его гнев, казалось, был направлен на нее.

Автобиография, которую она писала, подумала я. Или, может быть, это был план, который мисс Харпер, Берил и Спарацино обсуждали в Нью-Йорке со все более приходившим в ярость и терявшим самообладание Кери Харпером.

- Джо вмешался, - сказала миссис Мактигю, переплетая свои деформированные пальцы, сдерживая внутреннюю боль.

- Что он сделал?

- Он отвез ее домой, - ответила она. - Он отвез Берил Медисон домой. Она вдруг замолчала, уставившись на меня с выражением малодушного страха. Вот почему все это произошло, теперь я поняла.

- Вот почему что произошло? - спросила я.

- Вот почему они умерли, - сказала она. - Я знаю. У меня тогда было это чувство. Такое ужасное ощущение.

- Опишите его мне. Вы можете его описать?

- Вот почему они умерли, - повторила она. - В ту ночь комната была полна ненависти.

Глава 13

Больница "Вальгалла" располагалась на возвышенности в респектабельном мире округа Элбимэл, куда меня время от времени приводили мои старые связи по Вирджинскому университету. Хотя я часто замечала внушительное кирпичное здание, возвышавшееся вдалеке, у подножия гор, в самой больнице не была ни разу, ни по личным, ни по служебным делам.

Когда-то это был отель, в котором часто останавливались богачи и знаменитости, но во времена Депрессии хозяева отеля обанкротились, и он был куплен тремя братьями-психиатрами. Они принялись методично превращать отель "Вальгалла" в психиатрическое прибежище состоятельной публики, куда семьи со средствами могли засунуть свои генетические погрешности и затруднения, своих дряхлых стариков и плохо запрограммированных детей.

На самом деле, не было ничего странного в том, что Эл Хант оказался здесь, когда был еще подростком. А вот что меня действительно удивило, так это то, что его психиатр очень неохотно говорил со мной о нем. Профессиональное радушие доктора Уорнера Мастерсона прикрывало секретность столь надежную, что самые упорные судебные следователи могли обломать об нее все зубы. Я знала, что он не хочет говорить со мной. А он знал, что у него нет выбора.

Запарковав машину на стоянке для посетителей, я вошла в вестибюль с викторианской обстановкой, персидскими коврами и тяжелыми драпировками, с витиеватыми, несколько потертыми карнизами. Я уже собиралась представиться секретарше, когда за своей спиной услышала:

- Доктор Скарпетта?

Я повернулась лицом к высокому, стройному, чернокожему мужчине, одетому в темно-синий костюм европейского покроя. Его волосы были словно присыпаны песком, и он обладал аристократически высокими скулами и лбом.

- Я - Уорнер Мастерсон. - Он широко улыбнулся и протянул мне руку.

Я уже начала беспокоиться, не встречались ли мы раньше, но в этот момент он объяснил, что узнал меня по фотографиям, которые видел в газетах и в телевизионных новостях, - напоминание, без которого я вполне могла бы обойтись.

- Пойдемте в мой кабинет, - любезно добавил он. - Надеюсь, ваше путешествие было не слишком утомительным. Могу я предложить вам что-нибудь? Кофе? Минеральную воду?

Он говорил все это на ходу, в то время, как я пыталась поспеть за его широкими шагами. Значительная часть человечества не понимает, что значит иметь короткие ноги, - по большей части, я кажусь себе допотопной нескладной дрезиной в мире скоростных экспрессов. Доктор Мастерсон был на другом конце длинного, покрытого ковром, коридора, когда ему, наконец, пришла в голову мысль оглянуться. Задержавшись у двери, он подождал, пока я догоню его, а затем провел меня в кабинет. Я уселась на стул, а он занял свое место за столом и автоматически принялся набивать табаком дорогую вересковую трубку.