Ловцы человеков - Олег Геннадьевич Суслопаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иногда перед очагом, в котором стоял зарытый в угли чугунок, сидели сразу по несколько прихожан. Иногда, молча прослушав слова, относящиеся к одному из них, другие поднимались и уходили вместе с ним. Иногда тут же говорили о чем-то своем, стараясь сделать разговор общим. Иногда принимали приглашение разделить с Игорем и Антоном трапезу.
Встречая или провожая побывавших «на Светлой горе», Антон отдавал им визитки с номером банковского счета их фонда. Конкретной суммы, которую надо перевести на данный счет после беседы с его главным лицом, Антон не называл. Когда его спрашивали о величине нужного перевода, он отвечал уклончиво в духе того, что Светлый дал вам по своей силе – поступите и вы так же. На дальнейшем уточнении никто обычно не настаивал. При этом перечисления на счет были самые разные по своей величине.
– Надо как-то потихоньку переходить на предоплату, – говорил наедине Антону по этому поводу Владимир, – Где ни находись постоянно, рано или поздно вслед за господами пойдут их слуги, всякая мелочь, которая мешок денег пропьет, да за копейку удавится. Пойдут потоком всякие любопытствующие да ротозействующие, все болящие и потерявшие родственников. В такой каторжной текучке наш источник света и денег, боюсь, долго не выдержит в качестве туробъекта, перегорит даже здесь. Так что, может, ввести предоплату и установить один день в неделю для работы с толпой?
– И этим мы разом нарушим всю указанную нам стратегию неясного движения, держась за полы белых одежд… – размышлял Антон. – Выложить на сайте расценку за будущую встречу наедине с пророком? Народ сразу воспримет все это как очередной банальный развод на деньги. Снять элитный зал для выступления перед миллионерами? Мессии не выступают на сцене и не работают наспех – для нас это давно пройденный этап.
– Тогда остается оплачиваемый вызов. Как на корпоративный вечерок.
– Мессия по вызову – уже не Мессия. Да и за предоплату будут ждать от гостя обычной отработки в меру его талантов, а не чуда. Будут смотреть, как на чем-то обязанного тебе.
– А может, стоит и отступиться от идеи с Мессией?
– Нет, на землю сошел Дух, и нам выпала великая честь держаться за полы его белых одежд во время его шествия! – как всегда, Антон перешел на патетику.
– Нам выпала честь и самим быть светом на пути света, и да осветит наше слово и дело дорогу для него! Я что, в Новейшем Завете напишу, что он поехал туда-то, потому что там больше заплатили? Только промысел сам знаешь чей движет избранным, а не взмах руки с ассигнациями! – Антон с вдохновенным лицом поднял одну руку, став на секунду похожим на раскольницу боярыню Морозову с известной картины.
– Ой, хорошо сказал! – Владимир и Антон улыбнулись друг другу. – Тогда мы просто не будем отказываться от приглашений, будем только напоминать о необходимости пополнения ящика для пожертвований своего пророка. Только ведь если мы совсем перестанем направлять его стопы, мы же скоро и ненужными станем…
Владимир, наблюдая за теми, кто совершает сюда паломничество, разделил прихожан на несколько основных категорий. Во-первых, приходили люди «усталые». Это те, кто вдруг ощутил пустоту вчера еще такой, казалось бы, насыщенной событиями жизни. Почему-то стало казаться, что и события эти – одно и то же, мелькающее перед глазами и не дающее рассмотреть чего-то другое. Что-то спокойное и тихое, никогда не повторяющееся, ведущее вдаль по своей прямой, тонкой и чистой, как рассветный луч солнца, тропе. Стало казаться, как будто тебе, сидящему уже на самом берегу перед бесконечно утекающей водой, что-то мешает спокойно разглядеть всю растянувшуюся перед тобой дорожку загадочно переливающихся на воде бликов от поднимающейся над тем берегом луны. И даже задав какой-то из ряда вон выходящий вопрос, услышишь банальный привычный тебе ответ. Все течет, но для тебя ничего уже не меняется…
Другая часть поднимающихся к храму и домику рядом с ним были люди тоже выбитые из безоглядности круговерти жизни, но чуть по-другому. Еще вчера казалось бы неостановимое течение событий вдруг нарушил врачебный приговор – все то, чего ожидал ты, произойдет уже не с тобой, твоя часть жизни по какой-то странной лотерее почему-то отдана другому. Кто придумал эту лотерею, почему вдруг именно на этого человека или его близких пал жребий напомнить окружающим его о скоропалительности их существования и уязвимости предоставленного для этого существования тела? Ошарашенные очевидной несправедливостью происходящего, словно школьник, получивший плохую оценку за приличный ответ на уроке, люди наперекор очевидному втайне верили, что вкравшаяся ошибка все-таки может быть легко исправлена, надо только… Что надо? И словно школьникам, им хотелось встретить того, кто объяснил бы, что это действительно ошибка, неважно кем допущенная – судьбой ли, врачом ли. И сказал бы, что надо делать, и все снова стало бы понятно и справедливо.
Впрочем, приходили самые разные люди. Кто-то просто, начинал ощущать, что если в массе предсказуемых понятных явлений есть хотя бы частица необъяснимого, то значит, живет тихонько где-то рядом и целый мир из всего того, что нам еще вовсе не понять. Ну и пусть все это – не понять, но ведь как-то можно хотя бы прикоснуться к этому миру…
А кто-то жил всю свою жизнь, постоянно чувствуя в себе легкий, но неутолимый голод по объекту для тихой успокаивающей веры. Просто очень хочется знать, что есть то, во что можно безоговорочно верить, чтобы заполнить этой верой пустые вечера.
И в большинстве случаев уходили со Светлой годы люди пусть и в замешательстве, но с ощущением того, что побывали-таки в том месте, которое искали, и не зря их сюда привело чувство, которое вечно смущало тебя своей живучестью.
– Что толку в мудрости, продляющей жизнь, но лишающей ее смысла? Лучше полюбим жизнь с отчаянием обреченных, – напутствовал Игорь уходящего от него немолодого человека.
– Ты не сказал ему, что он поправится, – тихо проговорил сидящий у очага на террасе Антон. – А то, что любой дурак себе уже все доказал – так это и не новость…
Игорь молчал, глядя вслед шагающему под мелко моросящим дождем человеку. Антон подкинул несколько поленьев в огонь, откинулся на спинку скамьи, раскрыл ноутбук, начал торопливо набирать, чертыхаясь про себя, что набирать сразу же услышанное им при госте неприлично, как и использовать диктофон.
– Ты должен каждый день что-то себе доказывать. Что солнце каждое утро восходит над новым миром, что мир этот, ежедневно обновляемый, устроен мудро, пусть и жестоко. И даже в безнадежной битве
