Мир, где меня ждут. - Марина Дементьева

— Это всё просто замечательно, но при чём здесь вино и взорвавшаяся бутылка? — не выдержал Коган, который сам уже готов был взорваться.

— Вот ведь послала Хозяйка ученика! — горестно воздел руки мастер Грайлин. — Бутыль, нагретая солнцем — это Телларион. Оглянись по сторонам — жестокость и самодурство Магистра более никого не оставляют равнодушными. Недовольство его политикой всё возрастает, а так не может продолжаться вечно. Дайте какой-нибудь повод, толчок, и всё взлетит на воздух — Телларион взорвется изнутри.

— Не так-то это просто, — справедливости ради отметил Коган, мысленно ругая себя за тупость — не мог проследить аналогии между аллегориями мастера Грайлина и реальной жизнью! — Слишком сильна власть традиций, страх и почитание Закона, да и сам Магистр не даст так просто скинуть себя с Серебряного Престола. К тому же необходим новый предводитель, способный принять на себя обязанности хозяина Теллариона, угодный всем, причём достаточно сильный маг. Уфф, как всё непросто! К тому же это пророчество…

— А ты его помнишь? — прищурился учитель.

— Дословно? Нет… А вы?

— Неплохо бы было и выучить его наизусть, Коган, — заметил наставник, укоризненно поцокав языком. — А что же касается меня… Неужто ты думаешь, что я из одного праздного любопытства поднимаю все старые архивы, выискиваю рукописи трехсотлетней давности, глотаю всю эту пыль? Конечно, нет. У меня весьма конкретные цели.

— Так вы взаправду верите в эти бредни сумасшедших? — недоуменно пожал плечами Коган.

— Эти «бредни сумасшедших», как ты изволишь выражаться, имеют одно довольно интересное свойство.

— Какое же? — Волшебник аж подался к старому учителю, весь внимание.

— Они сбываются, — просто ответил Грайлин. — Причем с завидным постоянством, куда там нашим «долговременным и точным» прогнозам.

— Вот как… Так что же было в этом пророчестве?

— Ну, если совсем кратко и без излишних витиеватостей и аллегорий…

— Да уж, пожалуйста!

— Коган! — зыркнул на него наставник, словно ученику было десять лет от роду. -

Будешь меня перебивать, сам перерывай всю библиотеку, а то давненько я тебя там не видел, заодно в чтении потренируешься. На староэльфийском, — мстительно добавил он и ухмыльнулся, заметив, как вытянулась физиономия Когана.

— Помилуйте! — простонал тот. — Да эти завитушки ни в жизнь не разобрать!

— Вот и молчи. А в предсказании написано, что неизвестно когда, неизвестно где и не поймешь, при каких обстоятельствах, некий могущественный Магистр пренебрежет своим долгом и своими обязанностями, предастся всяческим порокам, короче, станет непригодным править и далее. Своим недостойным поведением и несоответствием великому званию повелителя всех магов он навлечет всевозможные беды на нашу и без того многострадальную землю. — Тут мастер Грайлин прервался и надолго задумался, катая по столу пустой бокал. Коган, которому вовсе не улыбалось разбирать проклятые эльфийские завитушки, задыхаясь в клубах пыли, благоразумно молчал, памятуя о предупреждении учителя. Наконец наставник встрепенулся: — Согласись, очень похоже на то, что сейчас происходит? — Коган покладисто закивал.

— А дальше?

— А дальше начитается то, что ты вполне справедливо называешь бредом умалишенного, — безнадежно вздохнул старый маг. — Полнейшая бредятина. Автор всей этой белиберды предрекает недобросовестному Магистру свержение. А угроза для него будет исходить от — цитирую дословно — «сына живых среди мертвых, который вызовет Магистра на бой при первой же встрече». Как это всё понимать, не знаю.

— М-да, уж, — протянул Коган. — «Сын живых среди мертвых»… Может, сирота? Хотя нет, слишком просто, не похоже на правду.

— А некое потустороннее существо, рожденное от мертвых матери и отца тебе нравится больше? — скептически изогнул брови Грайлин. — Нашим предводителем станет нежить — что может быть лучше! А главное — как много в этом вероятности!

— Конечно, лучше сирота, — возразил Коган, — просто мне кажется, что это неверное предположение. Но если не сирота и не нежить, то кто? Третьего варианта я просто не в состоянии придумать. Но это еще детские загадки по сравнению со второй частью описания нашего потенциального правителя. Что же это значит — встречается этот парень с Магистром и сразу в лоб: «Вызываю тебя на бой!» Несколько странновато. Хотя, кто знает, наш безукоризненный властитель много гадостей успел наделать, может, какой-нибудь потерпевший только и мечтает о поединке с ним.

— Итак, — подвел незримую черту мастер Грайлин, — обиженная на нашего доблестного Магистра нежить затаила недоброе и вызвала достойного волшебника на поединок. Затем, одержав победу в честном бою, она по праву занимает Серебряный Престол, и правит долго и справедливо. Телларион процветает, все довольны и счастливы. Слышал что-нибудь глупее этого?

— Да, — поскреб затылок Коган, — действительно, чушь какая-то получается. — Но тут волшебнику стало не до нелепых пророчеств. В разговоре с учителем он не заметил, как быстро пролетело время, и сейчас гигантские зачарованные часы обстоятельно и безучастно отбивали полдень. Разговоры стихли, как по команде, даже лебезящие перед Магистром Старшие внезапно смолкли, настороженно вслушиваясь в размеренные глухие удары. Слишком многое вдруг стало зависеть от боя часов. В огромном зале нависло тяжелое ожидание, каждый из присутствующих, вне зависимости от личного отношения к ученикам мастера Когана, напряженно гадал — вернутся или всё-таки нет? Замершие в нелепых, неоконченных жестах руки; застывшие в воздухе кубки, не донесенные до рта; широко распахнутые глаза, взгляды, устремленные в сторону широких закрытых дверей. И две воли, две силы, два желания, противоположные друг другу, скрестившиеся, словно неприятельские клинки — мастер Коган и Магистр. Кто-то из них сейчас неминуемо выиграет, а кто-то потерпит поражение. Всё зависит от того, распахнутся ли тяжелые створки при последнем ударе, возвестившем всего лишь о том, что солнце прошло полуденный рубеж. Но только не в этот раз. Девятнадцатый полдень летнего месяца урожая ознаменовался очередным позорным поражением для повелителя Теллариона. Потому что бесшумно повернулись на хорошо смазанных петлях величественные двери, ведущие в великолепный зал, и на пороге, в сопровождении растерянных, но явно довольных дежурных магов, появились ученики мастера Когана. Целые и невредимые. Трей немного смущенно улыбался, неловко чувствуя себя под прицелом стольких жадных неверящих взглядов, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Рядом с ним, чуть ближе к волшебникам и правее, застыл Демиан, словно сросся с каменными плитами под его ногами. Спокойный тяжелый взгляд безошибочно встретился с полыхающими безграничной ненавистью глазами Магистра. Молодой волшебник стойко принял на себя этот удар. Повелитель угрожающе-медленно поднялся со своего места, в гробовой тишине громовым раскатом взорвался в висках треск бокала, сжатого в руке Магистра. Величайший волшебник вперил свой полыхающий злобой взор на непокорного мальчишку, который каким-то чудом (не иначе при помощи злых сил!) вырвался живым и здоровым из отлично расставленной ловушки. Сидящие вокруг маги невольно задрожали — Магистр пустил в ход самое страшное свое оружие, ведь еще никто не выдерживал этого взгляда, сосредоточения его магической силы, сокрушающего все барьеры воли человека, подавляющего и разрушающего его разум. «Из когтей нарлага попал в логово граллов! — думали волшебники. — Вот ведь взъелся на парня… Теперь не отступит, пока не убедится, что он уже трижды мертв!» Жалели, переживали, но поделать ничего не могли.