Сценарист (СИ) - Син Айкава

Сина даже никто на стажировку не позвал — его испугались даже действующие герои. Впрочем, можно сказать, что они отказались от него просто из-за появившейся плохой репутации вокруг его персоны, хотя сам он не сделал ничего плохого. Всё складывалось так, будто бы кто-то специально хотел сделать Айкаву одиночкой, ибо слишком уж идеально для этого всё складывалось. Но это было больше конспирологией, чем реальными фактами, потому ни я, ни остальные не придавали этой мысли особого смысла, продолжая делать то, что казалось нам правильным.

Через несколько дней по всей стране прокатилась ужасающая новость: некто по прозвищу «Чистильщик» начал убивать героев и злодеев по ночам, причём делал он это с таким хладнокровием, что у его жертв не было ни единого шанса на выживание. Помнится, я тогда заметил в одном из видео с его участием, что его телосложение мне кого-то напоминает. Мысли тут же навели меня на Айкаву, но я тут же отбросил эту догадку, полагая, что тому, кто учится в геройской академии, нет смысла становиться злодеем.

Тогда я ещё не осознавал, что мы сами делали всё, чтобы он всё-таки встал на тёмную сторону.

Тем не менее, несмотря на то, что некоторая часть из нас не верила в то, что Син может быть Чистильщиком, другая часть активно продвигала эту теорию в массы. Больше всего отличился Мидория, которому «посчастливилось» встретиться с этим злодеем во время своей стажировки. Изуку действительно был уверен в том, что под маской нового убийцы героев и злодеев был наш одноклассник. В качестве доказательства он привёл сходства в стиле ведения боя, а также саму причуду Сина, что позволяла ему делать всё, что только душе угодно.

Вдобавок, я и Мидория заметили, что Айкава начал странно себя вести. Например, он стал ещё чаще нас избегать, у него начали появляться новые травмы и ссадины, которые он всячески старался скрыть, и, что самое удивительное и странное, он начал отталкивать от себя Джиро, и делал он это самыми жестокими способами, после применения которых она часто уходила из нашего класса со слезами на глазах.

В классе царствовала гнетущая и мрачная атмосфера, но мы продолжали жить и учиться, несмотря ни на что, наивно полагая, что совсем скоро всё наладится. В конце концов, все мы являлись студентами самой престижной геройской академии, а в таких историях просто не могло быть плохих и ужасных событий.

Мы были очень наивными и глупыми, думая так.

* * *

— Джиро? — сильно испугался я, увидев одноклассницу в ужасном состоянии, лежащей на земле без каких-либо признаков жизни. — Чёрт побери, Джиро! — кричал я, подбегая к ней ближе.

Всё её лицо было в крови, часть одежды на ней была разорвана, а сама она, похоже, была без сознания. Приблизившись к ней, я быстро проверил её пульс. Слабый удар сердца дал понять, что она всё ещё жива, но находится в опасном для жизни состоянии, так что, убедившись, что поблизости нет врагов, закинул её к себе на спину и отправился в сторону нашего лагеря, глубоко в душе надеясь, что никто не помешает мне доставить Джиро в безопасное место.

Лес медленно сгорал в объятиях голубого пламени. Никто из нас не ожидал, что злодеи нападут вновь, да ещё и в такой момент. Разумеется, нам не стоило расслабляться ни на секунду, но почему-то мы были уверены, что учителя и руководство нашей академии всё просчитали, выбрав место, которое злодеи точно не обнаружат. Мы ошибались. Наши враги не были такими глупыми, какими их представляли герои UA, поэтому все в этом лицу сейчас оказались в таком положении.

В этот раз их было не так много, но все те, что явились к нам, были явно сильнее своих предшественников. Чего только стоил парень, что смог поджечь весь этот лес. Голубое пламя… Однажды Син уже продемонстрировал всем, что способен создать его при помощи своей причуды, но огонь того парня был совсем другой. По одному только его оттенку видно, что это пламя представляет собой результат долгих и упорных тренировок. Такую силу невозможно просто так получить и использовать — этому служила долгая подготовка.

Самого Айкаву я не наблюдал. Насколько я помнил, именно он был в паре с Джиро на «испытании храбрости». Куда же он делся? И почему он бросил свою одноклассницу в такой опасной ситуации? Его похитили? Или же они намеренно разделились, чтобы помочь остальным?

Глубоко в душе я уже знал ответ на этот вопрос, да только принимать его не хотелось. Это… было больно.

Весь лес был окутан пламенем и угарным газом, который при попадании в лёгкие заставлял болезненно кашлять. Во время бега я не раз запинался об лежачие ветки, что грозило довольно-таки болезненным падением, но всякий раз у меня получалось оставаться на ногах, ведь я понимал, что сейчас в моих руках не только моя жизнь, но и жизнь моей одноклассницы, которая и так была в ужасном состоянии. У меня не было ни единого права на ошибку.

Из других частей леса слышались звуки битвы и болезненные крики, что заставляли вздрагивать меня каждый раз. Злодеи хорошо подготовились к этому нападению. Они были намного сильнее и опытнее нас, поэтому мы находились в просто ужасном положении.

Вся наша надежда была на то, что учителя UA смогут прийти на помощь и справиться с этой ситуацией. Но каждый крик, каждый звук боя напоминал о том, что время работает против нас. Чувство беспомощности и отчаяния овладело мной, но я не мог позволить себе сдаться. В этот момент наша единственная цель была одна — выжить, а в этом я был хорош.

Никто больше не пробьёт мою защиту.

Злодеев на моём пути не попалось, но что, ждало меня в конце, ранило больше всего: я и многие другие беспомощно наблюдали, как Бакуго похищают злодеи. Мидория пытался остановить их, пытался схватить Кацуки за руку, но не успел. Как только его лицо скрылось в фиолетовом портале, злодеи тут же исчезли в нём же, после чего лес погрузился в тишину.

В тишину, во время которой звучали наши немые крики.

Одноклассники были в ужасном состоянии. Лица многих были искажены от боли и страха. Я видел раны на их телах, кровь, что впитывалась в одежду. Многие держались за раны, пытаясь остановить кровотечение. Чьи-то ноги были изодраны, как будто они пробежали сквозь колючую проволоку. У других виднелись ожоги от огня, кожа покрывалась пузырями. Некоторые лежали на земле, скрючившись от боли, с кровотечениями и переломами. Лица всех были бледными, израненными, отражая весь ужас и агонию, которые они пережили.

Другие старались маскировать свои раны, но было очевидно, что боль и страдание были неизбежны. Были также и те, что даже не могли стоять на ногах, опираясь на своих товарищей.

Все мы были сломлены. Нас разгромили.

В этот раз злодеи победили.

* * *

Я никого не смог защитить. Пока все сражались за собственные жизни и жизни своих одноклассников, я был где-то в другом месте. Все мои одноклассники сильно пострадали, а я… я остался вполне целым, получив лишь слабые повреждения. Разве этого я хотел? Разве я хотел… быть бесполезным для своих друзей и остальных? Разве не я должен был закрывать их всех от ударов и атак злодеев? Разве не для этого я всё это время тренировался?

Та ночь сломила меня, как и всех остальных.

Наш одноклассник был в плену злодеев, другой имел статус «пропавший без вести», а остальные лежали в больнице, залечивая свои раны. Хуже могло быть лишь то, если бы кто-то из нас умер в ту ночь, но этого не случилось, и все мы были благодарны судьбе и удаче за это.

Оставаться в ужасном положении не хотелось, потому в мою голову тут же пришла мысль, что всем более-менее целым представителям нашего класса нужно собраться вместе и отправиться на помощь Бакуго. Как выяснилось, Яойорозу успела нацепить на одного из монстров, что атаковали нас, жучок, благодаря которому нам теперь было известно, где предположительно находится база злодеев. Медлить было нельзя.

Айзава и остальные герои запретили нам вмешиваться в происходящее, но мы не могли сидеть на месте. Точнее, я не мог. Мне хотелось исправить положение, к которому привела моя слабость. Да, я понимал, что не играл большой роли в классе, но я всё равно считал себя виноватым, ведь в моих силах было защитить своих одноклассников. Моя причуда бы позволила закрыть собой своих друзей, чтобы они не пострадали, но я просто не успел. В этот раз всё должно было быть иначе — я должен успеть.