Сценарист (СИ) - Син Айкава

Изуку больше не плакал. Теперь он лишь смотрел вперёд безжизненным взглядом, что отдавал невиданной ранее мрачностью с его стороны. Кацуки тоже был в таком же состоянии духа. Что касается меня, то я… ничего не чувствовал. Было чувство, будто бы я знал, что именно так всё и выйдет, потому и особых эмоций у меня не было. Странно, не правда ли? Откуда я мог знать, что это произойдёт? Почему я ничего не сделал для того, чтобы остановить Сина раньше? Почему никто из нас ничего не делал, чтобы разобраться с ним ещё тогда, когда это можно было сделать?

Почему никто из учителей не заметил странности в Айкаве? Почему самые сильные герои страны так быстро проиграли ему, даже не оказав сопротивления? Как он вообще смог провернуть подобное?

Вопросов было очень много, и для того, чтобы подобрать к каждому из них ответ, требовалось большое количество размышлений и обдумываний всего, что произошло с нами с начала учебного года.

— Я убью его, — неожиданно произнёс Кацуки, чем сильно удивил меня. — В следующий раз я его прикончу.

— Мы герои, Бакуго, — напомнил ему я. — В следующий раз мы его остановим, но пользоваться его же методами…

— Он поплатится за смерть Всемогущего, — также неожиданно произнёс Изуку. — Мы отомстим ему.

— Я понимаю, что вами сейчас управляют эмоции, но…

— Ничего ты не понимаешь, Киришима, — перебил меня Мидория. — А теперь помолчи, пожалуйста, пока мы не приняли более радикальные меры.

Мидория выглядел мрачно, словно тучи сгустились над его душой, затмевая свет солнца. Из его слов проскальзывала кровожадность, словно в его сердце вспыхнул огонь ненависти. Это было не похоже на него, на того Мидорию, которого я знал. Его голос звучал иначе, словно злоба и месть переплелись в его словах, отравляя воздух вокруг.

Мне стало не по себе, глядя на него. Как мог этот человек, которого мы все привыкли видеть всегда улыбающимся и добрым, высказывать подобные угрозы? Было ли это из-за эмоций? Или же дело в другом? Это был явный разрыв шаблона, когда образ Мидории, что я знал, рушился перед моими глазами, оставляя за собой мрачную пустоту.

Ничего в ответ я говорить ему не стал — в тот момент это было бесполезно. Нам всем нужно было прийти в себя, потому я отделился от их компании и направился домой, обдумывая в своей голове всё, что произошло.

Всё явно было не таким, каким мы его видели. Нужно было докопаться до сути, чтобы увидеть всю картину полностью.

Син не стал бы убивать Всемогущего просто так — у этого должна была быть причина;

Мы не могли начать ненавидеть Айкаву просто так — у этого должна была быть причина;

Все подозрения в сторону Сина не могли взяться просто так — у этого должна была быть причина;

Все грехи Айкавы и его странное поведение не должны были просто так остаться не замеченными — у этого должна быть причина.

И нам нужно было до всех этих причин докопаться, чтобы двигаться дальше.

Ведь дальше всё могло быть ещё хуже.

* * *

После того дня всё изменилось. Мы изменились. Больше того веселья и радостного настроя в нашем классе не наблюдалось — все стали мрачными, озлобленными и до жути пугающими. Этому были существенные причины, но от этого жить становилось не легче. Не было никаких намёков на то, что мы вернёмся к прежней жизни, и это больше всего давило на каждого из нас.

Бакуго и Мидорию было невозможно узнать. Оба были до неузнаваемости тихими и спокойными. Если Изуку раньше радовал всех своей лучезарной улыбкой, а Кацуки вечно на него ворчал, то сейчас… этого всего просто не было. Смерть кумира их детства сильно ударила по их психике и восприятию мира, и я не могу винить этих двоих за это, ведь вёл бы себя также, если бы в тот день не стало Алого Бунтаря.

Что самое ужасное, так это то, что мы перестали доверять друг-другу. Теперь никто не мог знать, что их одноклассник не предаст их завтра. Сину удалось посеять семя сомнений в каждом из нас, и для того, чтобы вернуть всё в прежнее русло, требовалось немало усилий. Никогда прежде в этой академии ни один класс не был настолько разрознен, и причиной этому был всего лишь один человек, что в один момент стал врагом не только для всех нас, но и для страны и всего мира в целом.

Но дальше нас ждала ещё одна ужасная новость — Джиро официально покинула UA. Это стало ещё одним сильным ударом по всем нам, ведь наш класс потерял ещё одного человека. А ведь она даже не попыталась поговорить с нами, не хотела контактировать с нами. Быть может, она винила нас в том, что мы никак не смогли ей помочь, когда ей это было действительно нужно, но может быть и так, что она просто не хотела нас видеть, чувствуя вину за то, что она оказалась слабой, не сумев остановить Айкаву, когда у неё была для этого возможность. Причин её поступка могло быть много, но без самой Кьёки мы могли заниматься лишь обычным гаданием, что явно было лишним в нашей ситуации.

С этого момента мы стали более серьёзными и жёсткими. Каждый день весь наш класс посвящал долгим и упорным тренировкам, чтобы стать сильнее и вновь не оказаться бесполезными. Я не был исключением, потому тоже начал тренировать свою причуду, пытаясь сделать своё тело ещё крепче.

Но больше всего времени на тренировки тратили Мидория и Бакуго — они трудились с утра и до самой ночи. Видимо, на их плечи сильно давил факт, что их кумира убили на их же глазах, а они никак не смогли этому помешать. Они чувствовали вину за свою слабость и беспомощность, потому отдавались полностью тренировкам, полагая, что в следующий раз они не дадут злодеям одержать победу. Уж слишком часто в последнее время герои проигрывали, и это нужно было как-то исправлять. Жаль только, что такой тяжёлый груз повесили на свои плечи два обычных подростка, которым едва исполнилось шестнадцать.

Мы живём в явно жестоком и несправедливом мире.

Я несколько раз пытался присоединиться к их тренировкам, но каждый раз получал отказ. Ни Бакуго, ни Мидория не хотели тренироваться с кем-то, предпочтя заниматься в одиночку. В тот момент я понял, насколько они на самом деле похожи. Не знаю, почему между ними раньше были напряжённые отношения, но смотря на них в тот момент, я понял, что они не так уж сильно и отличаются. Видимо, их конфликт заложен на более глубоком уровне, чем я предполагал.

Через некоторое время до нас дошла ещё одна неприятная новость, в которой говорилось, что на Ай-Айленд было совершенно нападение, и тем, кто это сделал, был не кто иной, как сам Син Айкава, что таинственным образом исчез после той громкой ночи. Но не это нас больше всего удивило, а то, что после его нападения в предсмертном состоянии была обнаружена Мэй Хацуме, что являлась студенткой нашей академии, обучающейся на курсе поддержки.

Каким образом она там оказалась? Неужели ей удалось как-то понять, что следующей целью Сина будет именно этот остров? Или же она попала туда по воле судьбы? Вновь много вопросов, ответы на которые получить было практически невозможно. Конечно, обо всём этом можно было бы узнать у самой Мэй, но с первого дня её поместили в реанимацию, где лучшие врачи каждый день боролись за её жизнь.

Что же с ней случилось? Это так Син постарался? Или же это банальная неудача? Увы, нам было ничего не известно, потому всё, что нам оставалось, так это принять эту информацию, смириться и двигаться дальше, пытаясь не зацикливаться на плохом, ведь последнего в нашей жизни за последний месяц стало слишком много, а карьере будущих героев сосредоточенность на негативе не сильно помогала.

За пределами академии тоже всё было в достаточной степени плохо. Как только журналисты прознали, что Син учился в нашем классе, они тут же начали публиковать статью за статьей о том, что мы виноваты в величайшей трагедии Японии. Они настойчиво стучались в нашу жизнь, будто бы они ждали новых сенсаций, как хищники затаившиеся в темноте. С каждым днем их обвинения казались всё более жестокими, а картина нашей вины разрасталась как яростный пожар, охватывающий все уголки нашего бытия. Эти люди вырывали из нашей жизни кусочки истории, превращая их в громкие заголовки и настоящие оскорбления в нашу сторону. Сколько бы мы ни пытались оправдаться в глазах обычных людей, наши слова терялись в этом информационном шуме, и крики невиновных подростков, что только-только начали своё обучение на геройском курсе, тонули в море подозрений.