Полное собрание сочинений и письма. Письма в 12 томах - Антон Чехов

{09037}

3026. Б. А. ЛАЗАРЕВСКОМУ 30 января 1900 г. Ялта. 30 янв. 1900 г. Многоуважаемый Борис Александрович, желтуха - это пустая болезнь. В громадном большинстве случаев это симптом катара пищеварительных путей - и только. Значит, скоро пройдет, если еще не прошла. Вы спрашиваете: следует ли, написав рассказ, читать его до напечатания? По моему мнению, не следует давать никому читать ни до, ни после. Тот, кому нужно, сам прочтет, и не тогда, когда Вам хочется, а когда ему самому хочется. В "Жизнь" я напишу. Будьте здоровы, желаю Вам всего хорошего. Преданный А. Чехов.

3027. Т. Л. ЩЕПКИНОЙ-КУПЕРНИК 30 января 1900 г. Ялта. 30 январь. : Милая кума, я был несказанно порадован и тронут, получив Вашу милую писульку. Спасибо Вам, кума, большое спасибо! Мне почти совсем не пишут из Москвы, и я уже так и решил, что пустынник Антоний забыт. Что сказать о себе? Я жив и почти здоров, делаю, как видите, кляксы. По-прежнему я обуреваем страстями, но борюсь с ними, и довольно успешно. Когда меня искушает дьявол, то я хватаю его за хвост и мажу скипидаром, он бросается вон. И однажды даже бес, бросившись, разбил копытом стекло в окне. Нового ничего нет, все по-старому. Будьте, милая кума, здоровы, счастливы, веселы. Кланяюсь Вам низко, до земли и целую ручку. Когда дома кладете поклоны или шепчете молитву, идя по улице в салопе, то поминайте меня в Ваших молитвах! Вы сердитесь, что в Москве я не был у Вас. Но, милая моя кума, в Москве я ни у кого не был, так как все время похварывал. Простите и смените гнев на милость. Писание говорит: "Да не зайдет солнце во гневе вашем!" Потомственный Почетный Академик А. Чехов. Ялта. На конверте: Москва. Татьяне Львовне Щепкиной-Куперник. Божедомский пер., д. Полюбимова, 8.

{09038}

3028. M. П. ЧЕХОВОЙ 31 января 1900 г. Ялта. Милая Маша, в Ялте уже весна, распускаются вербы, трава. Целый день открыты окна. Мать здорова. Ей бы следовало теперь гулять, но не в чем. У нее есть длинный балахон (из Ярославля) со шлейфом, который волочится по грязи, а удобного платья нет. Сегодня я водил ее к зубному врачу, извозчика до церкви не было, и я видел, какое мученье испытывала она в этом балахоне. Из Москвы мне никто не пишет, кроме тебя, да и ты пишешь раз в месяц. В марте я уеду за границу на всё лето, должно быть. Будь здорова. Как прошел юбилей "Русской мысли"? Нового у нас ничего. Твой Antoine. 31 янв. Нa обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Мл. Дмитровка, д. Шешковой.

3029. П. В. УНДОЛЬСКОМУ 1 февраля 1900 г. Ялта. Многоуважаемый Павел Васильевич, это посылаю за февраль. Архитектор сказал, что план будет готов на будущей неделе. Желаю Вам всего хорошего. Искренно Вас уважающий А. Чехов. 1 февр.

3030. И. Л. ЛЕОНТЬЕВУ (ЩЕГЛОВУ) 2 февраля 1900 г. Ялта. 2 февраль. Милый Жан, шлю ответ на Ваше последнее письмо. Станиславского зовут так: Константин Сергеевич Алексеев, Москва, у Красных ворот, собств(енный) дом. Кроме него пьесы читает еще Вл. И. Немирович-Данченко (Каретный ряд, Художественный театр). До сих пор они,

{09039}

кажется, одноактных пьес не ставили. Если пьеса понравится, то они поставят. "Понравится" на их языке значит подойдет, будет интересной в режис(серских) и иных театральных отношениях. Лучше бы Вы написали для этого необыкновенного театра 4-х актную пьесу, щегловскую, настоящую художественную вроде "Гордиева узла", без репортеров и без благородных стариков-писателей. Милый Жан, обличения, желчь, сердитость, так называемая "независимость", т. е. критика на либералов и новых людей - это совсем не Ваше амплуа. Господь послал Вам доброе нежное сердце, пользуйтесь же им, пишите мягким пером, с легкой душой, не думая об обидах, Вами понесенных. Вы называете себя моим почитателем. А я - Ваш почитатель, и самый упорный, потому что я знаю Вас и знаю, из какого материала сделан Ваш талант, и меня никто не собьет с моего крепкого убеждения, что Вы владеете настоящей искрой божией. Но Вы, вследствие обстоятельств, сложившихся так, а не иначе, раздражены, залезли по колена в мелочи, утомлены мелочами, мнительны, не верите себе, отсюда постоянные мысли о болезнях, о нужде, мысли о пенсии, о Вейнберге. О пенсии Вам рано еще думать, а Вейнберг, если охладел к Вам. то имел на это некоторое право, или основание; Вы напечатали протест, обличали Л(итературно)-т(еатральный) комитет, и это тогда произвело на всех тяжелое впечатление, вероятно, потому, что это не принято. Будьте объективны, взгляните на всё оком доброго человека, т. е. Вашим собственным оком, - и засядьте писать повесть или пьесу из русской жизни, не критику на русскую жизнь, а радостную песнь Щегла по поводу русской жизни, да и вообще нашей жизни, которая дается только один раз и тратить которую на обличение шмулей, ядовитых жен и Комитета, право, нет расчета. Милый Жан, отнеситесь к себе, к своему дарованию справедливо, пустите Ваш большой корабль плавать по широкому морю, не держите его в Фонтанке. Простите всем, кто обидел Вас, махните рукой и, повторяю, садитесь писать. Простите, что я заговорил певучим тоном богомолки. Но я отношусь к Вам искренно, как товарищ, и отделываться коротеньким деловым ответом было бы с моей стороны по меньшей мере не своевременно. Был бы очень рад, если бы судьба привела повидаться с Вами весной. Лаура я давно не видел. Никаких сплетен от него я не слышал.

{09040}

Мое здоровье не поправилось, но жить можно. В этом году мне лучше, чем было в прошлом. Мать шлет сердечное спасибо за поклон и сама кланяется. Передайте мой привет Вашей жене и будьте здоровы, милый Жан. Крепко жму руку. Ваш А. Чехов.

3031. А. М. ПЕШКОВУ (М. ГОРЬКОМУ) 3 февраля 1900 г. Ялта. 3 февр. Дорогой Алексей Максимович, спасибо Вам за письмо, за строки о Толстом и "Дяде Ване", которого я не видел на сцене, спасибо вообще, что не забываете. Здесь, в благословенной Ялте, без писем можно было бы околеть. Праздность, дурацкая зима с постоянной температурой выше ноля, совершенное отсутствие интересных женщин, свиные рыла на набережной - всё это может изгадить и износить человека в самое короткое время. Я устал, мне кажется, что зима тянется уже десять лет. У Вас плеврит? Если так, то зачем Вы сидите в Нижнем? Зачем? Что Вам нужно в этом Нижнем, кстати сказать? Какая смола приклеила Вас к этому городу? Если Вам, как Вы пишете, нравится Москва, то отчего Вы не живете в Москве? В Москве-театры и проч., и проч., а главное - из Москвы рукой подать за границу, а живя в Нижнем, Вы так и застрянете в Нижнем и дальше Васильсурска не поедете. Вам надо больше видеть, больше знать, шире знать. Воображение у Вас цепкое, ухватистое, но оно у Вас как большая печка, которой не дают достаточно дров. Это чувствуется вообще, да и в отдельности в рассказах; в рассказе Вы даете две-три фигуры, но эти фигуры стоят особнячком, вне массы; видно, что фигуры сии живут в Вашем воображении, но только фигуры, масса же не схвачена. Исключаю из сего Ваши крымские вещи (напр(имер) "Мой спутник"), где кроме фигур чувствуется и человеческая масса, из которой они вышли, и воздух, и дальний план, одним словом - всё. Видите, сколько я наговорил Вам - и это, чтоб Вы не сидели в Нижнем. Вы человек молодой, сильный, выносливый, я бы на Вашем месте в Индию укатил, черт знает куда, я бы еще два факультета прошел. Я бы, да я бы - Вы смеетесь, а мне так обидно, что мне уже 40, что у меня одышка и

{09041}

всякая дрянь, мешающая жить свободно. Как бы ни было, будьте добрым человеком и товарищем, не сердитесь, что я в письмах читаю Вам наставления, как протопоп. Напишите мне. Жду "Фому Горд(еева)", которого я до сих пор не прочел как следует. Нового ничего нет. Будьте здоровы, крепко жму руку. Ваш А. Чехов.

3032. П. В. УНДОЛЬСКОМУ 4 февраля 1900 г. Ялта. Многоуважаемый Павел Васильевич, план уже готов - очень хороший, лучше, чем я Мог мечтать. Так как он нуждается в пояснениях, то благоволите приехать в Ялту, если возможно. Желаю Вам всего хорошего. Искренно Вас уважающий А. Чехов. 4 февр.

3033. Ю. О. ГРЮНБЕРГУ 5 февраля 1900 г. Ялта. 5 февр. 1900. Многоуважаемый Юлий Осипович, простите, что я до сих пор не прислал Вам списка рассказов, определяющего, как Вы желали, содержание каждого тома. Во-первых, мне всё время нездоровилось, во-вторых, я считал и сбивался со счета. Теперь я посылаю список тех "Пестрых рассказов", которые должна войти во II том, и тех, уже набранных, которые следует перенести из II в III. Когда типография пришлет мне то, что она уже набрала для II тома, тогда я точно разграничу II и III томы, сочту строчки и буквы и пришлю списки, а теперь не сердитесь и простите мне промедление, виновником которого на сей раз был я один. Прилагаемую расписку в получении 20 тыс(яч) благоволите передать Адольфу Федоровичу вместе с моей благодарностью за поздравление (избрание в академики). Позвольте пожелать Вам всего хорошего и крепко пожать руку. Преданный А. Чехов.