Четырнадцатая дочь 2 - Екатерина Федорова

Рут кашлянул от порога - она тут же открыла глаза, разорвав переплетенье пальцев.

- Рут! Где ты был? В такое время…

Он дошагал до её кресла, поклонился. Счастливчик, как привязанный, следовал за ним от самой двери, однако на середине комнаты отстал. Но обернуться, чтобы посмотреть, чем таким занят пес, Рут не захотел. Серозеленые глаза матери глядели потерянно. Белки заливала предательская краснота - герцогиня плакала, и совсем недавно.

- Все хорошо, матушка. Мне нужно было кое-что обдумать, поэтому я отлучился. Недалеко, в одно тихое место. У нас в Керсе.

Может, она не спросит про название места, и обойдется без вранья, со слабой надеждой подумал Рут

Не обошлось. Герцогиня, не вставая с кресла, протянула руку, ухватила его за рукав. Дернула к себе, принуждая встать вплотную к креслу.

- Куда ты отлучался? Рут, тебя же отправили в Аретц? Я знаю, там погибли двое Тарланей - это, конечно, ужасно, но это не твоя вина. Счастье, что ты сам остался жив. Что там болтала Арлена? Ты и впрямь собираешься встретиться с тем чудовищем, которое убило Тарланей? Это безумие. Я… твой отец не позволит этого. Я ему этого не позволю! И не прощу!

Он моргнул. И без того выцветшие глаза герцогини стремительно заплывали слезами. Поэтому Рут опустился на одно колено, бережно отцепил её руку от своего рукава. Поцеловал, неспешно зажав между ладонями.

- Матушка. Я не собираюсь встречаться с тем человеком. Клянусь вам.

Сейчас не собираюсь, мысленно продолжил он свое признание. Сейчас мне нужно поговорить с отцом. Возможно, он прикажет отбыть наложенное им

наказание до конца - а это означает заточение в Вагране без права выхода наружу.

А может, и не прикажет. Там видно будет. В любом случае, кто-то должен рассказать Арлене, что случилось с княжной Татьяной. И кто-то должен отплатить Кайресу за Гарта и Алвина. Но это - потом. Сначала - разговор с отцом, весть для Арлены, сбор сведений о том, кто такой Кайрес, в чем его сила, где его слабость…

- Так где ты был? - Нетерпеливо спросила мать.

Он заставил себя улыбнуться, глядя ей в глаза. Как хорошо, что мать - не эрни. Что ни говори, Трира знала, что делает, не позволив эрни иметь детей женского пола - женщины, способные распознать мужскую ложь с первого взгляда, слишком опасны. Чуть побольше таких, и мир рухнет…

- В деревушке Ларсу. Оттуда я отправился в Ольсу, это на берегу

Вьюжного моря. Любовался волнами, на которых никак не появятся льдины.

Даже подобрал на берегу пса. Счастливчик!

Он оторвал ладонь от руки матери, щелкнул пальцами. Грязная морда тут же перевесилась ему через локоть. Вывесила язык, радостно задышала.

- Вот. Хорош, правда?

Матушка свободной рукой утерла слезы.

- Боги, какой он грязный. Видишь эти подпалины по бокам? Похоже, одна из его бабок путалась с диким волком…

- Существа, имеющие слишком чистую родословную, перестают заботиться о чистоте своих душ. - Провозгласил он. - Не считая здесь присутствующих, конечно. Этот пес мне подходит - он так много повидал, что я кажусь ему божьим благословением. Поэтому он пристал ко мне в безлюдной глуши. И всячески настаивал, что должен сопровождать меня. Я назвал его Счастливчиком…

- Помой его. - Приказала герцогиня. Глаза её перестали заплывать слезами, но лицо все ещё оставалось тревожным. - Ты и впрямь был на море?

Сегодня Элсил стал черным. На целых полсила. Ты видел это?

На полсила? Он молча подумал, что мать, наверно, считает все то время, что прошло от первого мгновенья, когда на Элсил наползла тень, до того момента, как она уползла.

Герцогиня ждала его ответа, поэтому он кивнул.

- Да, матушка, я видел это. И знаете, что подумал? Может, и впрямь пора найти себе пару? Устроим бал, вы разошлете приглашения самым красивым дочкам самых знатных властителей…

Его семейное счастье было единственным, что могло отвлечь мать от любой темы. Расчет оказался верен - герцогиня тут же пустилась вслух перечислять, кого следует пригласить обязательно, а насчет кого нужно подумать.

- Да-да. - Согласился он, когда она сделала наконец паузу. - Вы подумайте об этом, матушка. А я тем временем повидаю отца. Не знаете, где он может быть?

Герцогиня озабоченно покивала - и устремила взгляд куда-то над его головой, сосредоточенно сводя на переносице брови.

- Да, он тоже беспокоился, как ты. Франц заходил ко мне сразу, едва Элсил посветлел. Справлялся о моем самочувствии. Когда уходил, сказал, что пойдет на ристалище…

Он откланялся, чувствуя себя виноватым. Матушка скороговоркой пожелала ему спокойной ночи - и тут же встала, обрушив на пол лютню.

Струны жалко звякнули, короб ответил им горестным хрустом.

- Ах. - пробормотала матушка. И ногой отпихнула любимую лютню подальше от кресла. - Вечно она лезет под ноги… Рут, ты не знаешь, куда я положила тисненную бумагу, которую заказала два года назад для этого случая?

- В шкафчик под окном. - Пробормотал он, отступая к двери. -

Счастливчик, за мной.

На стояках высокого ристалища - каркаса, где эрни отрабатывали бой на высоте - сияли воткнутые в держаки флиги. Отца Рут нашел на осыпи -

холмистом квадрате, где среди неровно насыпанных камней раскинула узорчатые листья вьюнка, низкая розовато-коричневая травка.

Герцог упражнялся с коротким эрнийским боевым мечом. Кожаный камзол, с прорезями на локтях и под руками, поблескивал в свете флигов.

Рядом с ним никого не оказалось - прочие эрни, решившие потренироваться сегодня в ночном бое, выбрали другие квадраты. Четверо даже залезли на высокое ристалище. Снизу они смотрелись черными тенями, что скользили по стоякам - и лишь иногда темными силуэтами возникали в круге света флигов.

Лицо герцога было спокойным. Словно ничего и не случилось. И вот это спокойствие разом разрешило все сомнения Рута.

- Я был в Ярге, отец. - Неспешно сказал он. - И видел там богиню Триру.

Кстати, замка над Яргом больше нет - он рассыпался по котловине.

Герцог на мгновенье застыл, а потом завершил начатый перед этим замах.

Клинок рванулся вниз, чуть слышно свистнув. И тут же мигнул светом, отразив огни факелов на ристалище - отец, закончив удар, подкинул меч в воздух.

Счастливчик, все это время державшийся у ноги Рута, взвизгнул и унесся в сторону оранжереи. Вид обнаженного оружия псу не понравился. И в этом он прав, подумал Рут, прислушиваясь к топоту лап по замковым камням.

Подзывать его обратно он не стал. Ворота Ваграна в этот час уже закрыты, поэтому из кольца крепостных стен Счастливчику не выбраться. Рано или поздно пес отыщется.

Отец, пока он раздумывал, поймал подкинутый меч левой рукой, тяжело выдохнул. И предложил таким тоном, точно Рут не сказал ничего серьезного: