Наводнение - Сергей Высоцкий

- Но мы должны использовать любую возможность, - не согласился капитан. - Вы же сами прекрасно знаете - не карманного вора ищем.

- Пока показывать портрет по телевидению не будем, - медленно, отделяя слово от слова, произнес Корнилов. - И кончим прения. - Он прихлопнул ладонью альбом с фотографиями. - Ножками, ножками надо потопать. Звоните сразу же, если обнаружится что-то новое. Контрольный звонок - каждый час.

Все стали расходиться. Только Белянчиков чуть задержался. Уже взявшись за дверь, спросил:

- Ты в субботу не поедешь на рыбалку? Ребята собрались в Усть-Лугу сгонять. Петрунин говорит: клев там феноменальный.

Корнилов улыбнулся:

- Раз Петрунин говорит, значит, клев есть. - Подполковник Петрунин из Куйбышевского райотдела считался в уголовном розыске первым спецом по рыбалке. - Только я, Юра, не рыбак нынче. Мы с Олей в Павловск поедем. Там, знаешь, в октябре рай земной.

Белянчиков посмотрел на него с сожалением и уже с порога сказал, не глядя на Корнилова:

- А от телевидения ты, Игорь, зря отказываешься. Надо каждый шанс использовать...

Когда за капитаном закрылась дверь, Корнилов посмотрел на часы - было пятнадцать минут второго. Они обсуждали план операции ровно полчаса. Пять минут ушло на разговор о рыбалке. На чистом листке бумаги подполковник написал: "13.30..."

В 14.30 надо ждать контрольных звонков. Если что-нибудь не прояснится раньше... Он позвонил в картотеку, справился, не опознали ли парня с фотографии. В картотеке управления человек из альбома не числился.

"Что еще можно выжать из этой картинки? - думал Игорь Васильевич, снова и снова вглядываясь в людей, столпившихся у стола с книгами. Почему стоит здесь этот парень? Кого он ждет из попавших на фото? Пожалуй, никого. Женщина с мальчиком по возрасту не может быть ни его женой, ни матерью. Пожилая дама в белой соломенной шляпке? Нет, слишком бросается в глаза противоречие в облике. Как говорится, разная социальная среда... Молодящаяся барынька не может быть матерью этого простоватого, неприметного молодого человека. А парнишка с книгой в руках? Нет, не приятель. Велика разница в возрасте. Может, брат? А если даже и брат? Что с того! Холодно, холодно... Не послушаться ли Белянчикова и не обратиться ли к помощи телевидения?"

Игорь Васильевич устало откинулся на спинку кресла, не спуская глаз с фотографии. Он смотрел на нее долго, неотрывно, до тех пор, пока не зарябило в глазах. Затуманились, расплылись фигуры людей - словно дождем размыло свежие краски, и только молодой мужчина в полосатой рубашке остался целехонек, не расплылся.

"Что же еще, какая еще информация заложена в снимке? Стоп! Неожиданная мысль заставила подполковника насторожиться. - А почему отвернулась от объектива продавщица? И никакого внимания тем, кто рассматривает книжки на ее столе... Говорит с кем-то из знакомых? С молодым человеком, с подругой? Конечно же!

Шли по Невскому два приятеля - Икс и Игрек. Игрек увидел знакомую девицу за прилавком и подошел. Икс с девицей не знаком, и книги его не интересуют. Остановился в ожидании Игрека, думает о чем-то своем. А Игрек болтает с девицей. Вон как заговорил ее - она даже не смотрит на покупателей!"

Корнилов представил себе такую картину и оживился. "Когда готовили фотографию к печати, могли обрезать, чтобы выглядела красивее. Как это у фотографов называется? Кажется, кадрировать. Вот и "скадрировали" собеседника продавщицы. Логично?"

...В 14.15 позвонил Бугаев. Доложил, что в магазине опознали продавщицу, но еще восемь месяцев назад она уволилась. Живет на Большой Охте.

- Где работает, старые сослуживцы не знают, - сказал капитан. - Я сейчас еду на Охту, но ведь дома можно и не застать. Алабина оставляю в магазине, пускай уточнит время, когда продавались книги, и попробует выяснить, где эта Валя Прошина работает. Может, в филиале знают.

...Ровно в половине третьего опять зазвонил телефон.

- Товарищ подполковник, лейтенант Орликов докладывает, - услышал Корнилов взволнованный голос молодого сотрудника.

"Чего он волнуется? Серьезные новости или с непривычки?"

Сказал ободряюще:

- Докладывай, докладывай, не торопись.

- Снимок сделан фотокорреспондентом "Смены" Бабкиным. Юрий Евгеньевич поехал к нему домой, а я из редакции звоню. Жду, может, Бабкин здесь появится.

- Если этот Бабкин придет в редакцию, узнайте у него, не кадрировал ли он снимок? - Корнилов подробно объяснил Орликову, о чем следовало спросить фотокорреспондента.

И опять в кабинете тишина. Игорь Васильевич достал из сейфа пачку документов, стал перечитывать, делая короткие пометки на листке бумаги. Уже давно следовало сесть за писание очередной справки, но не лезли в голову проценты раскрываемости. Мыслями подполковник был далеко, вместе с Белянчиковым у фотокора Бабкина...

Корнилов ненавидел ожидание. Оно выматывало его хуже, чем бессонные ночи. Сейчас еще стало полегче. Сказывалась привычка.

А первый год работы заместителем начальника управления угрозыска был самым трудным годом его жизни. Он долго не мог перестроиться. Привык действовать сам и потому особенно мучительно переносил часы, когда, спланировав и досконально обсудив действия сотрудников, оставался в кабинете на Литейном, в то время как они выезжали на операцию.

...14.40. Снова Бугаев.

- Звоню от Вали Прошиной. Застал ее дома. Она сегодня работает в вечернюю смену. Променяла книжки на ткацкий станок. Говорит: с книжками интересно, да мало платят... - Корнилов услышал, как звонкий женский голос произнес со смехом: "Ну, зачем вы, я ведь пошутила..."

- А если ближе к делу? - недовольно пробурчал подполковник, удивляясь, чего ж это Бугаев там шутки расшучивает. Нашел время. Хлебом не корми, дай побалагурить.

- Не опознала она, Игорь Васильевич, никого на снимке. Да я через пятнадцать минут приеду.

- Молодец. Приезжай. - Корнилов положил трубку, и тут же раздался новый звонок.

Белянчиков разыскал Бабкина и тоже обещал скоро приехать.

- С кучей снимков, Игорь, - обрадованно сообщил он. - Есть интересные кадры!

Корнилов встал из-за стола повеселевший. "Раз уж хмурый Юра ликует значит, кадры действительно стоящие". Он чувствовал, был уверен, что новые снимки дадут дополнительную информацию! "И девчонка эта, продавщица, может быть, чего-нибудь вспомнит. Как быстро ее нашли!" Подумав так, подполковник насторожился. Он был чуточку суеверен и боялся слишком явного везения.

Открыв дверь в приемную, Корнилов позвал Варвару. Секретарша медленно печатала одним пальцем какую-то бумагу.

- Варя, сходи в буфет. Принеси нашим сыщикам чаю и бутербродов.

- Игорь Васильевич, да буфет же закрыт до пяти!

- Иди, иди, Варя. Для хороших людей любой буфет откроют. А им приятно будет чайку с начальством попить.

Секретарша вздохнула и протянула к Корнилову руку. Он положил ей на ладонь пятерку.

Первым пришел Бугаев. Увидев на столе печенье и конфеты, он усмехнулся:

- Стол поставят, так и работать заставят, - и взял пару конфет из стеклянной вазочки.

- Ты товарищей не забудь, - сказал Корнилов.

- Про них забудешь! - хохотнул Семен, увидев входящего в кабинет Белянчикова.

Без десяти четыре вся группа была в сборе.

Белянчиков стал раскладывать на столе фотографии, некоторые из них были еще влажные.

- Бабкин при мне печатал, - с удовлетворением, даже с чуть заметной гордостью сказал Белянчиков. - Ну и мастак, я вам скажу, за десять минут все было готово!

Корнилов внимательно рассматривал фотографии, вполуха слушая подробный рассказ Юрия Евгеньевича о том, как они с Орликовым отыскали фотокорреспондента. Два снимка были сделаны издалека, из скверика перед Казанским собором. На переднем плане густая трава и сверкали на солнце струи фонтана. Люди перед Домом книги слились в пеструю толпу. Еще на двух - таких же крупных, как и в альбоме, была заснята другая продавщица. Она смотрела прямо в объектив и улыбалась.

- Юра, ты спросил у фотографа, не кадрировал ли он снимок из альбома? - откладывая просмотренные фотографии в сторону, поинтересовался Корнилов.

- Так я же о том и толкую, Игорь Васильевич. - В голосе Белянчикова чувствовалось недоумение.

Корнилов поднял глаза на капитана и увидел у него в руках большую фотографию. Бугаев пристально вглядывался в нее, стоя за спиной у Юрия Евгеньевича.

Корнилов понял, что увлекся и пропустил последние слова Белянчикова. Он кисло улыбнулся и виновато покачал головой.

- Давай ее сюда, Юра!

Та же фотография, что и в альбоме. Только не цветная. Как небо и земля. Исчезли нарядность, праздничность, словно зашло за тучу солнце. Все те же люди, только слева еще большой кусок здания, справа, рядом с продавщицей, молодая женщина. Простоволосая, с будничным лицом, голова чуть склонена, приоткрыт рот. Впечатление такое, что она внимательно слушает обернувшуюся к ней продавщицу.