Наводнение - Сергей Высоцкий

Корнилова передернуло от этих слов. Хорошенькое дело - брать! Кассирша все еще лежит без сознания! Может остаться инвалидом на всю жизнь. А она - отговаривала "брать деньги"!

- Я знала, что так получится! Вот!.. И говорю ему: "Да тебя же с этим чемоданчиком сразу сцапают, пока по городу пойдешь среди бела дня. Тут Олег засмеялся. Сказал: "А я без чемоданчика пойду. Я для него в том доме надежное местечко приготовил. Перед отъездом заберу".

- Так и сказал: "В том доме надежное местечко приготовил"?

Прошина кивнула.

- А почему вы думаете, что он спрятал деньги во дворе?

- Ну а где же? Олег собирался уходить через двор.

- У Самарцева в этом доме знакомых нет?

- Нет. Он мне никогда об этом не говорил.

"Олег твой, милочка, судя по всему, продувная бестия. Так он тебе и выложил бы все планы. И уехать-то наверняка без тебя собирается, да и не в Одессу, наверное".

- С кассиром Любовью Андреевной Нестеровой вы давно знакомы?

- Года три.

- Подруги?

- Да нет, познакомились на танцах во Дворце культуры Гааза. Я тогда еще в Доме книги работала. Несколько раз в кино вместе ходили.

Игорь Васильевич посмотрел на часы. Пять. "Если Самарцев еще не улизнул из города с деньгами, он может это сделать сегодня. Пора заканчивать разговоры..."

- Вы понимаете, что совершили преступление? Знали об ограблении и ничего не сделали, чтобы предотвратить его...

Прошина будто не услышала его. Сидела, повернув голову к окну.

- Валентина Васильевна, ну зачем, зачем вы связались с этим человеком? Чего вам не хватало в жизни? - спросил Корнилов с неожиданной для него самого горячностью.

- Чего мне не хватало? - Она повернула к нему заплаканное, потускневшее, но все еще очень привлекательное лицо.

- Да, да. Я вас спрашиваю не как работник милиции. Как человек, который мог бы быть вашим отцом. Ведь этот Самарцев наверняка и раньше воровал!

- Раньше?! - удивилась она. - Кажется, нет. Да откуда же я знаю. Деньги у него всегда были. И мне хотелось... Знаете, мне было интересно: придешь в общежитие с новым колечком - на несколько дней разговоров. Все девчонки перемеряют. Охают. Или новое платье... Особенное. Такого ни у кого нет. Девчонкам очень нравилось. Я им говорила, что он артист, что мы скоро поженимся и тогда они узнают его.

- Они вам верили?

- Не знаю, - ответила Прошина. - Может быть, и нет. А все равно завидовали.

4

Некоторое время Корнилов сидел молча, не в состоянии отделаться от какого-то противного, угнетающего чувства бессилия. Как мало потребовалось для того, чтобы эта красивая, неглупая девушка оказалась преступницей! Новое колечко, модное платье. Он вдруг подумал о том, как воспримут арест Прошиной ее подруги по работе, как будут они сидеть, перешептываясь в суде, удивляясь, что дружок, которого она выдавала за артиста, оказался матерым преступником.

"Стоп, спокойно! - остановил Корнилов сам себя. - Эдак можно далеко зайти..."

Он позвонил следователю, рассказал о признании Валентины Прошиной.

- По-видимому, придется просить у прокурора санкцию на арест. Как минимум, соучастница, - сказал Аверин и поинтересовался: - Кто Самарцевым занялся?

- Бугаев. Жду его с минуты на минуту.

- А потерпевшая до сих пор без сознания. И на ближайшие дни врачи улучшения не ожидают. - Голос у Аверина был озабоченный. - Так что я на оперативность ваших сотрудников, товарищ подполковник, очень рассчитываю. Они уже много сделали.

- Ну-ну... - неопределенно протянул Корнилов и усмехнулся. Старший следователь управления Аверин слыл человеком опытным, но самолюбивым и педантичным, и инспектора уголовного розыска всегда гордились, услышав от него похвальное слово.

- Я серьезно говорю, товарищ подполковник. - Аверин, видимо, обиделся, почувствовав в голосе Корнилова иронические нотки. - Когда хорошо - так хорошо. Понапрасну я не жалуюсь.

Вскоре приехал Бугаев.

- Ну и дела, Игорь Васильевич! - возбужденно закричал он с порога, еще не успев затворить за собой дверь. - Я как в воду глядел! Слушал ту девчонку, а сам думал: дура ты, дура, обманывает тебя твой хахаль...

- Семен! Нельзя ли без этого?.. - Корнилов предостерегающе поднял руку. Он не любил, когда сотрудники щеголяли жаргонными словечками.

- Да это ж... - начал было Бугаев, но Корнилов перебил его:

- Садись, дело говори!

Бугаев уселся в кресло и протянул руку к пачке сигарет:

- Можно? Унять душевное волнение.

- Кури, только не тяни. Любишь ты напряжение создавать.

- Так вот, товарищ подполковник, - начал Бугаев, закурив. - Гражданин Самарцев в доме сто девятнадцать по улице Димитрова постоянно не проживает и вообще в Ленинграде не прописан. Квартиру он снимал, презрев все формальности, а на асфальтобетонном заводе никогда не работал...

- Адресное бюро ты запрашивал?

- Товарищ подполковник...

- Ох и самомнение у вас, товарищ старший инспектор.

Бугаев засмеялся:

- Вы меня все критикуете, товарищ подполковник. А я бы на вашем месте выдал мне премию за оперативность.

- С Одессой связался? Фото передал?

Капитан кивнул.

- Ладно, Семен, премии ты не дождешься, но отгул я тебе на будущей неделе дам.

Бугаев молча поднял растопыренную пятерню.

- Что? - не понял Корнилов.

- Уже пять отгулов вы мне обещали, товарищ подполковник. А Белянчикову шесть.

- Значит, вы с Белянчиковым у себя в кабинете обсуждаете действия начальства, - вздохнув, сказал Корнилов. - Ну-ну. Кстати, у вас с Алабиным надежные ребята в Тучковом дежурят?

- Надежные.

- У вас все надежные... - с сомнением сказал Корнилов. - Серьезные ли? Ведь если этот Олежек почувствует неладное - ищи ветра в поле!

Зазвонил телефон. Корнилов поднял трубку. Это была мать.

- Игорь, ты не забыл, какой сегодня день?

- Сегодня четверг, мама.

Бугаев встал и тихонько вышел из кабинета.

- Только и всего, что четверг? - спросила мать.

Игорь Васильевич засмеялся:

- Да помню, помню, мама. Сейчас заеду за цветами.

- Хорошо, - удовлетворенно сказала мать. - Мы тебя ждем. - И, переходя на шепот, добавила: - Оленька полдня от плиты не отходит. "Наполеон" тебе печет. - Она повесила трубку.

Год назад Ольга Огнева стала его женой.

Он надел плащ, потрогал ручку сейфа. Варвары в приемной уже не было. Она училась на юрфаке и всегда торопилась на занятия.

Корнилов остановился у небольшого зеркала. На него смотрел усталый немолодой мужчина с глубоко запавшими глазами, с залысинами на начинающей седеть голове. "Ничего себе молодожен!", - усмехнулся этот мужчина и подмигнул Корнилову. Игорь Васильевич прислушался. По радио передавали штормовое предупреждение. Вода в Неве поднималась.

В первом часу ночи Игорь Васильевич позвонил дежурному по управлению, спросил, нет ли новостей.

- Оперативная обстановка спокойная, товарищ подполковник. Пятнадцать минут назад звонили из Зеленогорска... Там один участковый инспектор узнал парня с фотографии. Самарцева. Выяснили, что он живет в Комарове.

- Почему не сообщили?

- Капитан Белянчиков выезжает на место. Я уже послал за ним машину. Он просил не беспокоить вас.

- Заботливые у меня сотрудники, - проворчал Корнилов. - Передайте капитану, чтобы за мной заехал.

Он повесил трубку. Быстро оделся. На кухне мать с Олей сидели за столом, на котором громоздилась гора вымытой посуды, и о чем-то вполголоса разговаривали.

- Пока вы тут судачите, я сгоняю в Зеленогорск. Сейчас Юра заедет...

- Что-нибудь серьезное? - встревожилась Оля.

- У меня несерьезных дел не бывает, - самодовольно сказал Корнилов, но не выдержал, засмеялся. - Похоже, что обнаружили грабителя с Тучкова переулка.

- И тебе ехать, как всегда, обязательно? - спросила мать. - Юра без тебя не обойдется?

- Не обойдется. Я ему сейчас головомойку устрою. Предупредил дежурного, чтобы меня не беспокоили. Видали, забота?

- Юра - разумный человек, - сказала мать. Она любила Белянчикова.

- Вам с Юрой дай волю - вы из меня столоначальника бы сделали. А я еще не такой старый, как вам кажется. - Он посмотрел на Олю и подмигнул ей: - А с такой молодой женой я и сам молодею.

- Ты, ради бога, скажи шоферу, чтобы не гнал, - попросила мать. Дождь, асфальт мокрый.

Когда он вышел из дома, машина уже стояла у подъезда.

- Как в Тучковом, спокойно? - спросил Корнилов Белянчикова.

- Все тихо.

- Рассказывай теперь про Зеленогорск.

Машина выехала на пустынный Кировский проспект. Дождь все еще сеялся, но уже совсем лениво, словно нехотя.

- Как только получили там фотографий Самарцева, один из инспекторов его узнал. Видел в Комарове. Запомнил дом, из которого Самарцев выходил. Дом взят под наблюдение, но точно не известно, там ли сейчас Самарцев.

- От станции далеко?

- Говорят, километра полтора. И от автобусной остановки на Приморском шоссе - километр. Удобное место. А дома там, сам знаешь, все в лесу...

- И что ты решил?