Начало пути - Ольга Мяхар

— А вы…

— Некромант. Не видно?

— Видно. — Я сейчас со всем согласна, лишь бы не убили.

— Ладно. Раз ведьма, будешь помогать с зельями… ну и помоешь, ототрешь и так далее. За зомби опять же глаз да глаз нужен.

Меня разглядывали без тени радости и с явной мукой на лице.

— Не любите женщин? — тихо.

— Таких — нет. Ты себя в зеркале видела?

Еще один. Мне что, все, что ли, будут рассказывать о моей… ой.

В углу как раз стояло пыльное зеркало, в котором отразилось нечто грязное, всклоченное, с опухшей правой половиной лица, в обрывках того, что еще утром называлось гордым словом «одежда».

— А не фиг было меня по голове бить.

— А не фиг на голове эльфов таскать, еще и кровных.

Какой у него голос противный. Хмуро смотрю исподлобья, почесывая синяк на ноге.

— Ну и? Где он?

— Кто?

— Эльф.

— Вон в банке сидит. Будешь слушаться — выпущу. Наверное. А нет — там и сдохнет. — С этими словами мужик развернулся, стряхнул с плеча еще один клок волос и гордо вышел, шандарахнув дверью так, что посыпалась побелка с потолка.

Молча смотрю ему вслед.

Так. Из канализации выбралась. Это плюс. Познакомилась с озлобленным трупом — явный минус. Плюс труп теперь еще и мой шеф. Ну что ж, я обещала не сдаваться и не унывать. Вот и не подумаю унывать.

09:15

Полчаса выковыривала беснующегося эльфа из трехлитровой банки. Он там метался словно угорелый и так пищал, что уши вянут. Открыть не смогла, разбить не получилось. Зато среди откровенного хлама и всеобщего бардака, накиданного повсеместно, нашла старый талмуд с надписью «Магия». Открыла, полистала. Нашла что-то про банки и попробовала прочитать пару строк.

Ну… эльф теперь свободен. А вот алтарем прошибло стену и кого-то убило внизу. Выглядываю через пролом и напряженно изучаю дергающиеся конечности, накрытые треснувшим камнем. К месту событий подтягивается народ. Все лысые, синие и редко целые — то уха нет, то пальцев, то еще чего не хватает. Некоторые и вовсе без головы. Подумав, решила пока не спускаться.

Эльф с наслаждением пьет мою кровь, присосавшись к пальцу.

Маленький, а такой прожорливый.

09:23

Меня нашел маг. И с воплем: «Какого хрена мой алтарь!..» — поскользнулся на осколках банки и рухнул в завалы книг. Пробираюсь к двери, вжимая голову в плечи, и даже и не думаю помочь. Тем более, судя по звукам, — жив.

Мне орут, что зарежут, как только догонят. Судорожно оглядываюсь по сторонам, ища выход.

Надо спрятаться. Некроманты люди суровые, сначала упокоят, потом успокоятся. А мне это на фиг не надо.

Эльф оторвался от пальца и влетел в какую-то комнату. Бегу следом, захлопнув за собой дверь. Сердце колотится где-то в горле, в глазах — шок и дикий ужас.

09:34

Некромант вынес дверь.

Лежу под кроватью, призывая знаками эльфа молчать. Тот ходит вокруг ночного горшка, с интересом к нему присматриваясь, игнорируя меня как личность. Гад.

Мимо прошагали обутые в дырявые носки страшно вонючие ноги. На правой ноге не было мизинца, левая сильно хромала. Надеюсь, это из-за меня.

— Выходи, хуже будет!

Угу. Лечу и падаю.

— Я знаю, что ты в шкафу. Ежели выйдешь — убью быстро и безболезненно. Даже воскрешать не стану.

По гроб жизни ему обязана.

— Ну же!

Заскрипели дверцы шкафа. Меня, понятно, там нет.

Рядом послышался тихий звон. Повернув голову, наблюдаю, как эльф тыкает иголкой в горшок, подняв крылья и тихо шипя.

Чего он к нему привязался? Горшок как горшок. Четыре ножки, черный и немного облупленный. Ну… ручка круглая.

Горшок звякнул еще раз и тихо передвинулся вправо. Вытаращив глаза, смотрю на него. Да нет, не может быть. Эльф просто сильно ткнул иголкой, вот он и…

— Ага!!!

Меня схватили за шкирку и рывком достали из-под кровати. Все, что успела сделать, — схватить тот самый горшок. Им мага и долбанула, приложив от всей души и с характерным звуком.

Маг взвыл и дернулся назад. Вырвавшись, улепетываю из комнаты, сжимая в руке погнутое орудие… убийства, кажется.

10:41

Я на чердаке. Сижу у небольшого заколоченного окна и пытаюсь восстановить дыхание. Маг битый час гонялся за мной по всему дому. Я опрокинула на него стеллаж с книгами, еще раз врезала горшком и пару раз ударила ногой в то самое место. Последний раз, когда я его видела, мужик летел с лестницы, пересчитывая ступени и пытаясь уцепиться оставшейся рукой за перила.

Я не знаю, что со мной сделают, когда найдут. Но скорее сдохну, чем пойду это выяснять.

Эльф сидит на коленке и смотрит на прижатый к моей груди горшок. И шипит на него, щуря рубиновые глазки.

Смотрю на мелкую пакость и невольно любуюсь тонкой изящной фигуркой и вечно встрепанными, чем-то похожими на ирокез волосами. Ну хоть не одна здесь. Это важно. Одна я бы давно сошла с ума.

11:21

— Ведьма! Выходи!

Просыпаюсь рывком, едва не завалившись набок. Коленку больно царапнули, недовольно перелезая на макушку.

— Да не трону я тебя! Все нормально! Я решил тебя простить!

Ори не ори, мне все равно.

— Кушать хочешь? Я котлеты пожарю!

В животе противно заурчало, а ноги начали мелко подрагивать. И попить бы…

— Спускайся давай! Незачем прятаться! Я злой, но отходчивый!

Медленно встаю и неуверенно смотрю на дверь, перед которой высится целая баррикада из стола, дивана, пары кресел и тюков не пойми с чем.

— Жду на кухне!

Голос стих, послышался звук, словно кто-то, сильно подволакивая ногу, удаляется по коридору.

Вздыхаю и подхожу к окну. Нет. Я ему не верю. Лучше дождусь ночи и вылезу в окно… Предварительно выбив доски чем-нибудь тяжелым. Главное — все сделать тихо, как ветерок, хоть я и не вполне понимаю как.

12:07

Стою на пороге кухни и мрачно смотрю на некроманта. Тот сидит за столом и внимательно изучает зажатый в моей руке горшок.

— Помяла, — мрачно.

Киваю и угрожающе вскидываю его перед собой.

— Да ладно тебе. Садись. И поставь бяку, я его уже раза три использовал.

Фыркаю, вспоминая, где недавно бродила. Брезгливость — больше не про меня.

— Вот. Котлета. Как и обещал.

Смотрю на стол, принюхиваясь и сглатывая слюни.

— А не отравишь? — тихо.

— Отравлю. Потом убью, повешу, сожгу и развею прах по ветру. Тебе легче?

Задрав нос, иду к столу, сажусь на стул и подвигаю к себе тарелку. Горшок поставила рядом, чтобы вовремя успеть схватить. Какой-то у него… ненормальный интерес к этому предмету.

— Ну и… как тебе тут?

Давлюсь котлеткой, пытаясь вдохнуть. Мне налили бокал воды и вежливо пододвинули. Благодарно пью, одним глазом следя за горшком. Маг тоже не сводит с него взгляд.

— Что, — хрипло, пытаясь выдавить смех, — в туалет хочешь?

Мужик фыркнул и перевел взгляд на меня.

— Даже ведьмы мне достаются ненормальные.

— Зато живучие, — гордо.

— Как тараканы. — Кивок.

Помолчали, продолжаю есть, стараясь запихнуть в рот побольше и наесться с запасом.

— Отдай горшок и иди себе куда хочешь. Вот честно.

Пододвигаю к себе реликвию.

— Ни за что! — мрачно.

— Так. А чего ты хочешь?

Думаю, стараясь не смотреть в его глаза. Мало ли — загипнотизирует.

— Работу! Хочу работу. Это ведь не Москва, да?

— Да. Это Златоуст.

— Как я и думала. Короче, даешь работу — возвращаю ночную вазу. И зарплату хочу! А еще еду и питье.

Маг привстал. Вскакиваю, сжимая металлическую ручку и расширив глаза.

— Да сиди ты. Я мантию поправить… Впивается, зараза.

Мантию поправили и снова сели. Тоже осторожно сажусь обратно.

— Понимаешь, не могу. Мне проще подсыпать тебе яду или зарезать во сне. Здесь, в Златоусте, живых нет.

Горшок неожиданно отодвинулся вбок и вновь застыл, словно ничего и не было. Молча на него смотрим.

— Он что, живой? — хриплю я, старясь не рассмеяться. Впечатлений море!

— Нет.

— А.

— Не совсем. Дай сюда.

Предмет быта отобрали, прижали к груди и крайне злобно на меня уставились.

— Так. А теперь вали отсюда, пока я добрый. Ай!

Горшок затрещал, заискрился и задымился. Маг его не удержал и бросил обратно на стол. После чего железяка медленно и как-то рывками подползла обратно ко мне. Я даже жевать перестала.

— Мм… я ни при чем. — На всякий случай. Уж больно у мужика вид нервный.

— Так. Я передумал. Работаешь за еду и ночлег. Все. А ты… — В горшок ткнули пальцем, по которому тут же ударила молния.

— Уй!

— …ты еще посмотришь, каково тебе будет без меня!

И маг, развернувшись, вылетел из кухни. Ошалело смотрю ему вслед, пытаясь выгнать из головы образ скучающего по «ласке» хозяина ночного горшка.