Гипноз и «чудесные исцеления» - Мария Рожнова

…Солнце уже опустилось за горизонт, когда Вангум вышел из пещеры Белого Кенгуру и, напившись из родника, отправился в обратный путь.

В Роренду целый день царило возбуждение. Мысль о том, что дух болезни ходит и поедает одного человека за другим, не давала никому покоя. Уход Вангума из Роренду, хотя и был окружен тайной, не мог остаться незамеченным, тем более, что в течение всего дня многие подходили к его хижине, но их неизменно прогоняли, говоря, что его нет. И жители селения догадывались, что колдун ушел, для того чтобы собраться с силами и укрепить себя в предстоящей борьбе, и с нетерпением ждали его возвращения.

Австралийский маг-врачеватель

С сосредоточенным видом, молча прошел Вангум через все селение к своей хижине. С любопытством и страхом следили за ним сотни глаз. Что дало ему тайное общение с духами? Укрепился ли он? Готов ли вступить в борьбу с духом болезни? Но никто не смел приблизиться к нему и спросить о том, что интересовало всех. Люди видели, что колдун погружен в себя, что он сейчас в мыслях и чувствах где-то далеко, в недоступных простым смертным местах, и никто не мог и помыслить ему помешать.

Вангум сразу же послал за Тотмиттой — вдовой Туя и велел позвать нескольких жителей.

Когда люди собрались и была принесена потерявшая способность ходить немая Тотмитту, врачеватель приказал образовать круг. В центре этого круга у подножия дерева он разместился сам с охотниками, которых пригласил быть своими спутниками в страну мертвых для изучения там плясок и песен корроборри.

Загудели барабаны. Их однообразная, стучащая по нервам дробь долго оглашала всю окрестность. Потом Вангум запел священную песню на невыносимо ноющий монотонный мотив, и ему вторили сидевшие рядом с ним мужчины. Через некоторое время все впали в транс, и тогда колдун начал тихо внушать им: вот они видят, как знахарь достает из водоема радугу-змею; вот они садятся ей на спину, и она мчит их в поднебесье. Прилетев в чудесную страну, они усаживаются вокруг радуги-змеи. Колдун берет каменный нож и убивает им одного из участников путешествия, разрезает его на части и мясо убитого отдает радуге-змее. Остальные спокойно наблюдают за тем, как радуга-змея пожирает их товарища, и тоже отведывают его мяса. Когда трапеза окончена, знахарь очищает кости убитого и каждой дает название. Затем раскладывает их на земле в определенном порядке: бедренные кости вместе с лопатками, голову — к костям таза. Затем все снова садятся верхом на радугу-змею и летят на ней вниз к земле, а Вангум остается один у скелета съеденного спутника. Он гладит кости рукой и распевает заклинания. Через некоторое время кости обрастают мясом, и в конце концов принесенный в жертву начинает дышать. Он оживает. А тем временем Вангум вынимает из своего пупка вторую радугу-змею, которая доставляет его и ожившего спутника на землю, где их встречают остальные участники путешествия.

Поднявшись со своего места, Вангум подошел к уснувшим гипнотическим сном охотникам. Властно простер он над ними руку и произнес: «Вы, ездившие в страну мертвых, видевшие радугу-змею и пляски страны мертвых и поедавшие вместе с радугой-змеей тело своей жертвы, — все забудьте. А сейчас придите из страны мертвых и смотрите, как я буду исцелять Тотмитту!»

И когда все участники церемонии открыли глаза, Вангум подошел к больной:

— Радуга-змея дает тебе моим словом ноги и голос, вдова Туя. В стране умерших я виделся с ним, и он просил радугу-змею за тебя. А радуга-змея сказала мне: «Поставь на ноги вдову Туя Тотмитту!» Ты засни, вдова Туя Тотмитту, и ты на своих ногах пойдешь в страну мертвых, и ты увидишь там Туя, и ты своим голосом заговоришь с ним, и ты придешь из страны умерших и здесь будешь ходить по Роренду от хижины к хижине на своих ногах и своим голосом рассказывать, как Вангум послал тебя в страну мертвых за ногами и голосом и как злые духи болезни хотели тебе помешать, но никто не может мешать тому, кто идет по велению радуги-змеи. Ты будешь ходить, ты будешь говорить, Тотмитту!

Пока колдун произносил свои заклинания, по многу раз их повторяя, барабаны опять били свою нескончаемую дробь и все присутствовавшие тянули нудный, односложный мотив, усыпивший Тотмитту. И вот уже ей кажется, будто она действительно ходит по стране умерших и говорит со своим мужем… Когда же раздается резкий, как удар грома, крик Вангума: «Встань, Тотмитту, встань!», — она делает усилие, другое, кажется, в ней рвутся какие-то незримые путы, ее тело освобождается от сковывающей неподвижности, ее вялые ноги наливаются силой и она… встает! Встает и говорит.

Радуется Вангум и его соплеменники: не устоял дух болезни перед врачевательной силой мага, перед силой его души, побывавшей во время сна в стране умерших, где радуга-змея преумножила его магический дар.

А мы с вами понимаем, что приказательное внушение австралийского мага-врачевателя в гипнозе разрешило истерической природы паралич речевого центра и устранило у больной такого же происхождения невозможность стоять и ходить, астазию, абазию, как говорят психиатры. Эти нарушения были вызваны у нее нервным потрясением в связи со внезапной смертью мужа.

Магический целительный обряд, подобный описанному, можно встретить у самых различных народностей и племен Австралии, Африки и Америки. Повсюду непременными частями обряда являются ритмические танцы и движения, сопровождаемые ударами бубнов, гонгов и барабанов, стуком палок или звуками дудок, многократными заклинаниями, применением одурманивающих веществ.

Ясак духа заразы

«Десять лет — это задаток. А за дальнейшее я вам ручаюсь. О Средне-Колымске мы ничего не знаем, кроме того, что там жить нельзя. Поэтому туда и отправляем вас».

Это подлинные слова жандармского полковника, которыми он напутствовал в ссылку Владимира Германовича Богораза, отсидевшего три года в каземате Петропавловской крепости.

Двадцати одного года бывший студент юридического факультета Петербургского университета, из которого его исключили за участие в студенческих волнениях, В. Г. Богораз, ставший впоследствии всемирно известным ученым этнографом, языковедом, фольклористом и писателем В. Г. Богораз-Таном, был заточен в Петропавловскую крепость. Его — организатора групп «Народной воли» на юге России — арестовали в тот момент, когда он приехал в Петербург для совместной работы со столичной группой Александра Ильича Ульянова.

— Значит, жить нельзя? Ну, это мы посмотрим!..

Отныне задачей стало — обязательно выжить, назло царским жандармам сохранить себя для дальнейшей борьбы с мучителями народа и палачами его защитников. Это твердое решение дало молодому революционеру воистину неистребимые силы, необходимые для преодоления нечеловеческих лишений, страданий и трудностей, которые поджидали его на каждом шагу длившегося год пути в неизведанную Луораветландию.

Жажда «додраться» поддерживала его и потом, в долгие годы ссылки.

«Луораветландия — страна чукчей, диких обитателей северо-восточной оконечности империи», — вот, пожалуй, и все, что можно было узнать об этом отдаленном и заброшенном крае царской России ко времени ссылки Богораза. Пешком и на лошадях, в зарешеченном вагоне и в арестантской колымаге, через бескрайние степи и поля, горы и реки, сквозь тайгу и тундру двигался В. Г. Богораз к месту своей ссылки. И всюду его взору представали одни и те же картины. Невероятная ширь просторов, сказочное богатство природы и, в вопиющем противоречии с этим богатством, бедность и нищета трудового люда.

Да, хоть и тяжелый, но правильный жизненный путь избрал студент Богораз. Путь борца за народное счастье, за лучшую долю для него — труженика и кормильца всей страны.

Но вот и конечный этап пути, место ссылки, — Чукотский полуостров, страна суровой природы, никогда невиданных «оленных людей». Ссыльный народоволец проникся горячей симпатией к этим бесхитростным, доброжелательным и наивным детям природы. Но какая беспросветная нищета и убожество их существования! Перед картинами такого прозябания меркнут все те ужасы, с которыми столкнулся Богораз, проехав всю Россию с запада на восток.

Поголовная безграмотность, самые дикие суеверия, кошмарная антисанитария жилья и быта, полное отсутствие медицинской помощи… Впоследствии, уже при Советской власти, в своем основном труде, посвященном чукчам, рассказывая об их жизни в дореволюционное время, Богораз-Тан писал: «На Севере не было школ и не было грамотных. В огромных округах, величиной с Германию, не было ни одного врача, ни одной больницы, и перед лицом эпидемий люди и олени были одинаково беспомощны».

Весной все вокруг покрывалось кожаными ярангами: с рек Россомашьей и Медвежьей, с Омолона и Чукотского носа везли охотники меха, пригоняли стада оленей. Открывалась местная ярмарка. Без боли не мог честный и справедливый Владимир Германович смотреть на эту «торговлю». Сплошной обман и прямое обворовывание неграмотных и детски наивных людей. Колымские купцы за пачку кирпичного чая или фунт папушки (табака) выменивали серебристых чернобурок и валютных соболей. А то и того проще. Поведут охотника в кабак, напоят сердитой водой (так чукчи называли водку), и вся его зимняя добыча даром переходила в руки хапуг. Сам дарил в пьяном умилении «хорошим» людям. Протрезвеет человек, кинется правды искать — а где ее найти? Спаивавших его купцов и след простыл, целовальник да староста над ним же посмеются: «А зачем пил — пить не надо было, пьяница». Да и еще такое что-нибудь добавят, что никогда и нигде не печатается. Оно и понятно, местное начальство всегда хороший калым с таких сделок имело. Вот и возвращается охотник в свое стойбище с пустыми руками — сам гол и к голой семье. Погорюет, пожалуется таким же обездоленным беднякам да и в лес на промысел, опять на паразитов работать.