Две невесты на одной свадьбе - Кайра Влна

изящества. Никакого шанса сорваться. Казалось, он всю жизнь только тем и занимался, что карабкался на утесы. Тяжелый по одному только виду мешок за его спиной громыхал, однако ничуть не мешая равновесию. – Кто у нее остался кроме отца? Я еще, конечно: Луизетта мне как дочь. Но что же, я ей не по крови родня, хотя и растил, как свою…

– Сестра позабыла ее? – Дэлит перевела дух. Давно она не совершала столь длинных прогулок, тем паче в платье с корсетом. Рабочий комбинезон ее был больше приспособлен для похода за глиной, но он остался в столице – вместе с другими воспоминаниями и всем тем, что Дэлит одалживала у Гаго Праха.

– Ну как же, нет. Вон, пишет даже.

Уолтон показал пальцем пониже спины, и Дэлит сперва подумала, что дворецкий дразнит ее. Только когда они уже встали на верху холма, она заметила, что из заднего кармана Уолтона торчит мятый уголок грязной бумаги. Дэлит принялась копать, однако то и дело поглядывая на дворецкого. Стоило ему повернуться спиной, как Дэлит бил по глазам вид его добычи, нагло показывающийся ей из его кармана.

– Его лордство распорядился все послания леди Джунии жечь. Хотя какая она теперь леди?

– Так ты что же, читаешь их сам, получается?

– Бывает. – Дворецкий осклабился, явно не считая, что делает что-то предосудительное. Впрочем, Джунию он, возможно, тоже полагал своей воспитанницей. Быть может, действительно качал ее на коленях в детстве, кто знает? – Но чаще просто жгу. Что ж, думаешь, мне не больно читать, как она пала? Дурочка, прости Демиург, да и только.

Уолтон потер под глазом, то ли действительно пуская слезу, то ли изображая это, то ли просто отгоняя мошку, которых в утренние часы на холме вился целый рой. Дэлит сама потерла шею, поздно сообразив, что рука вся в глине.

Но, по крайней мере, она закончила, пока Уолтон болтал. Ведро заполнилось почти до краев, дужка резала пальцы. Когда-то на ней была деревянная ручка, но теперь от нее остался только бледный след: под давлением сотен и сотен прикосновений дерево давно раскрошилось. Дэлит намотала передник на руку, чтобы нести ведро было не так больно. Пальцы ее стосковались по глине, но не по страданиям.

Только теперь, распрямившись сама, Дэлит поняла, что делал Уолтон вместе с нею на холме. Не просто сопровождал – это она за ним увязалась, впервые исследовавшая окрестности. Уолтон сгибался и разгибался, будто кланялся чахлым кустикам, успывашим верхушку холма, точно седой пух – голову древнего старца. И скрип, сопровождавший каждое движение дворецкого, оставался на земле. Уж не его пожилые колени издавали этот металлический звук.

– Капканы? – Дэлит хмыкнула, оглядывая огромные железные челюсти, тут и там скалящиеся в лучах молодого солнца. – На крупную же дичь, я полагаю…

– Что ж, если в них попадётся ведьма, тем лучше. – обыденно отозвался Уолтон и отряхнул руки. Мешок его опустел, ее ведро наполнилось – пришло время обоим спуститься в сад и вернуться к своим обязанностям.

– Смотри под ноги. В ученых женщинах, конечно, никакого очарования, но это куда лучше, чем быть ведьмой.

– Несравнимо, – вяло огрызнулась Дэлит.

Уолтон подал ей руку, и на секунду Дэлит захотелось оттолкнуть ее. Однако вместо этого Дэлит ухватилась за плечо Уолтона, повисла на нем, едва не уронив ведро, и перехватила слугу поперек живота.

Уолтон хрюкнул и, как бы это ни было поразительно, покраснел.

Дэлит отпрянула, восстанавливая равновесие. Лодыжка ее ныла, ушибленная краем ведра, даже пусть и через толщу юбок.

– Ты бы… ты бы может не так туго затягивалась, а? – Уолтон растерянно пошевелил бровями, догадываясь, что Дэлит и не думала с ним заигрывать. Все-таки, как бы дворецкий не льстил самому себе, а мрачное лицо гувернантки даже он не мог расценить как знак влюбленности, пусть и тщательно спрятанной на дне сердца. – Оно понятно, конечно, какая ж девица без талии, но ты б того… ослабляла шнуровку, а то вон голова кругом идет, э?

– Я просто поскользнулась на глине, – отчеканила Дэлит. Впрочем, какая ей была разница, что там посчитал Уолтон, если письмо для Луизетты теперь было у нее?

Смущенный дворецкий засеменил вперед, хлопая по-птичьи руками на крутом склоне, а Дэлит спрятала послание Джунии в карман, крывшийся меж складок юбки.

Луизетта вышла из своей комнаты только ради урока с Дэлит.

– Что мы изучаем сегодня?

– Займемся правописанием.

– Но Вы положили на стол учебник математики…

Дэлит смешалась. Она как будто только что поняла, что видит свою ученицу, хотя, безусловно, она смотрела на нее с минуты появления той в классной комнате: как Луизетта входит в дверь, как садится за стол, убирая выбившуюся из прически кудряшку за ухо, как на секунду отвлекается на открытое окно, вдыхая свежий запах тополей с тоской и наслаждением.

– Да, да. Значит, математика. Можете решить пример?

Луизетта хмыкнула, глядя на раскрытый на середине учебник. Это серьезный уровень, подумала Дэлит, читая задание, пусть для нее оно и было перевернутым. Если бы Луизетта смогла решить его…

Но барышня не стала. Она захлопнула книжку, затем открыла ее с конца и перелистнула всего несколько страниц. Вздохнула, глядя на задачу, которая выпала ей – секундная неуверенность – и вот уже карандаш заскользил по тетради с проворством водомерки.

Дэлит, не отрываясь, наблюдала за работой Луизетты, так что когда та решила задачу, гувернантка похвалила ее в тот же момент, когда ученица закончила писать последнюю цифру.

– Очень неплохо, – пробормотала Дэлит, оторвав пальцы от губ и замерев перед Луизеттой. – Нет, можно было сделать проще и изящней, но ответы правильные.

– В перерыве между написанием Джунии слащавых записочек ее женишок все же давал нам уроки, – с улыбкой сказала Луизетта, откидываясь на спинку стула. – И я слушала внимательно.

– Что ж, вероятно, Вы способная ученица. А может, у Вас и талант к цифрам. – Дэлит улыбнулась. – Бывает такое, что к чему-то точно душа сама лежит.

Луизетта враз помрачнела, точно Дэлит дернула ее за ухо, а не пыталась сказать заслуженный комплимент.

– Талант… талант читать бухгалтерию мужа – вот единственное, на что мне удастся его употреблять, если повезет. А если нет, и их будет вести управляющий, у меня даже не найдется шанса заслужить уважение супруга.

Дэлит опешила. Что-то в ней заскрипело – так с трудом, тяжело и болезненно проворачивается в старом замке ржавый ключ, но она не понимала и не желала задумываться, что так царапнуло внезапно ее душу. Хотя душа, конечно же, прекрасно знала ответ, просто не собиралась давать ему всплыть на поверхность.

– Я думаю, до Вашего замужества у Вас будет еще множество шансов применить…

– Точно нет. Отец сегодня утром получил почту. Я не дура, чтобы не догадываться, о чем ему пишут, каждый раз в синем конверте с тиснением. Сговор