Возвращение Прославленных (СИ) - Цы Си

— Я в ссоре с Аширай Яшики, — попытался вывернутьсяцукогами.

— Призовёшь его, а я за это прилажу тебе на место лямку, — пообещал Итиро, показав на оторванный ремешок.

— Правда? Не врёшь? — застыл шлёпанец.

— И даже отмою тебя. Прямо сейчас, — подтвердил Итиро.

Он подошёл к сумке, вытащил оттуда бамбуковую палочку и воткнул в землю. Тут же полилась вода. Итиро черпал её и тёр соломенный шлёпанец. Тот извивался, хохотал, подставляя под струю то один, то другой бок.

Потом они сидели на каменной изгороди у самой дороги и ждали, пока Баке-дзори высохнет. Итиро, как и обещал, привёл в порядок лямки старого шлёпанца и тот, после купания и ремонта, выглядел вполне сносно.

Довольный Баке-дзори сказал:

— Ну, ладно. Помогу тебе. Только предупреждаю Аширай противный. Характер у него такой же противный, как и запах.

— Он мне нужен, понимаешь? Ты уж его вызови, а я с ним сам договорюсь. Может, со мной он будет добрее? У меня для него подарок.

Баке-дзори вскочил, внимательно огляделся по сторонам, а потом вдруг завертелся на месте и тоненьким голоском стал пищать:

— Стучи-грохочи-приди-топочи.

Замолк, прислушался и взвыл громче:

— Стучи-грохочи-приди-топочи…

Толкнул Итиро:

— Чего сидишь? Помогай!

И они долго, до хрипоты, кричали: «Стучи-грохочи-приди-топочи», пока Баке-дзори не замер и не сказал: «Тихо!» Он втянул маленьким носиком воздух и спросил:

— Чувствуешь?

Итиро принюхался. Воняло стоячей водой.

— Это Аширай Яшики так пахнет, — пояснил цукогами. — Он сейчас сюда выйдет. Но я тебе не обещал, что буду с ним говорить, — добавил хитрый Баке-дзори, — прощай.

Итиро не успел ничего сказать, как шлёпанец ловко спрыгнул с изгороди и исчез в высокой траве. Будто его и не было.

Парень стал смотреть на дорогу и, действительно, через какое-то время, из-за кустов показалась ступня. Будто шёл незримый человек, у которого была видна только часть ноги. За ступней в дорожной пыли отпечатывалась цепочка чёрных следов.

Нога приблизилась к Итиро. Парень встал, поклонился ей и сказал:

— Достопочтимый дух Аширай Яшики. Я прошу вашей помощи.

— Вот ещё, — проворчал, увеличившись до размера стола, дух.

— Я прошу вас пойти со мной на вулкан Адзумы-кофудзи, чтобы попасть внутрь него.

— Да ты с ума сошёл, — ещё увеличился в размереАширай. Он стал ростом с лошадь.

— Мне нужно найти там свой тол, — объяснил Итиро.

— А мне до этого какое дело? Я не служу людям. Даже если они из рода ёкай, как ты.

Дух вырос до размера дома. Но Итиро не показывал страха, хотя внутри холодел от ужаса. «Если сейчас убегу, то потом не прощу себе», — пронеслось у него в голове.

— Сейчас вот возьму и раздавлю тебя, — поднял над ним грязные пальцы Аширай Яшики.

— А у меня для тебя подарок! — сказал Итиро, словно ничего не происходило, и на него не сыпались мелкие камешки и мусор с огромной раздутой ступни. Парень засунул руку в сумку, вытащил оттуда свёрток. Аккуратно развернул его и поставил перед Аширай Яшике найденную на чердаке ногу.

Увидев её, дух подскочил, в одну секунду уменьшился и две стопы, наконец, встали рядом.

— О, Итиро, я обязательно помогу тебе, если ты отдашь мне моего брата, — взмолился дух, прижавшись к ступне из свёртка.

— Я же сказал, что это тебе подарок, — кивнул Итиро.

— Отправимся куда угодно, хоть в преисподнюю! — сказал дух, — хотя в вулкане жарко не меньше, чем в адском пламени. Но раз нужно, то пойдём. Надевай меня, — скомандовал Аширай.

И ступни встали перед ним. Итиро опасливо оглядел их и попробовал надеть, как сапоги. К удивлению, получилось это весьма просто. Ступни сами нацепились на парня. Ноги стали лёгкими и побежали, да так, что Итиро только успел подхватить сумку.

Парень нёсся, не касаясь земли. Быстро, как ветер. Пробежал поле, начался лес. Дух поднял Итиро над деревьями, и они помчались по кронам. Итиро чувствовал, как молодые листья щекочут им пятки. Иногда путники опускались на полянки, покрытые ковромволшебных цветов: когда ночная роса, потревоженная беглецами, падала на их лепестки, цветы становились прозрачными. Итиро хотел бы остановиться, разглядеть это чудо, но ступни несли дальше.

Лес закончился, начались холмы. Аширай Яшики поднял Итиро очень высоко над землёй, и порой они неслись через мягкие прохладные облака. Выныривая из них, Итиро был насквозь мокрый от влаги.

Но вот впереди показался вулкан. Он грозно чернел под лунным светом, сверкая остатками почти стаявшего снега.

Не прошло и часа, как Итиро уже взбирался по склону вулкана Адзумы к тому месту, где торчал снеговой хвостик зайца. Здесь почти ничего не было, кроме крупных валунов. Один из них напоминал плоский люк. Парень подошёл к этому гладкому камню, а дух Аширай Яшики сказал:

— Сдвигай его!

Итиро навалился, но плита не поддавалась. Парень собрал все силы, толкал снова и снова и, наконец, камень сдвинулся и под собственным весом сполз по склону.

Открылась чёрная нора.

— Как там темно, — сказал Итиро, заглядывая внутрь.

— Не бойся, скоро будет слишком светло, — засмеялся дух и кинул Итиро внутрь.

Парень нёсся по туннелю, словно с бесконечной детской горки. Действительно, становилось всё светлее и жарче. И когда, наконец, Итиро вкатился в большой подземный грот, то от слепящего света на мгновение даже зажмурился.

Пол был покрыт огненными трещинами, от которых шло марево. Ступни духа Аширай Яшики задымились и завоняли сильнее, но ногамИтиро было лишь тепло, а вот тело сразу нагрелось. От стен шёл нестерпимый жар, стояла невозможная духота. Парню казалось, что он находится в кипящем котле. Первое время Итиро хватал ртом воздух, но не мог вздохнуть полной грудью. В конце концов, он приспособился дышать поверхностно и коротко, так, чтобы лёгкие не слишком обжигало.

По длинным коридорам и гротам Аширай Яшики, наконец, вывел его в центральную пещеру. Здесь то и дело со стен срывались камни и подкатывались к середине зала, где горел большой очаг. Вперемешку с пламенем там бурлила клокочущая лава. Перед ней на коленях стоял дух с четырьмя руками. Это был ёкай Адзумы. Его полное угольное тело было покрыто огненными венами. Нижними руками Адзумы загребал подкатившиеся камни и бросал их в огонь, а оставшимися черпал вскипавшую лаву и кидал себе в огромный рот, напоминавший доменную печь.

Не отрываясь от своего занятия, дух вулкана повернул лохматую голову к парню. Итиро увидел его страшное раздутое лицо. Вместо глаз на нём были два кратера из которых, пузырясь, вытекал жидкий металл. Адзумы закинул в себя очередную порцию лавы и спросил:

— Чего тебе надо, Итиро?

— Здравствуйте, — поклонился ему парень. — Я пришёл забрать вещь, которую оставили для меня. Мой тол.

— Ишь, какой прыткий, — сказал, чавкая, ёкай. — Но за хранение надо будет заплатить.

И из его глаз выплеснулась порция металла, раскатившаяся шариками по полу.

— Что вы хотите за тол? — спросил Итиро.

— Накорми меня. Я есть хочу, — ответил, забрасывая пригоршню лавы в рот, Адзумы.

— Чем вас накормить?

— Я давно не был на поверхности. Ох, как я любил тамошнюю еду! Растекусь, бывало, всё, до чего достану — сожру. Такая вкуснятина! — вспоминая, на мгновение Адзумы даже жевать перестал, но, опомнившись, вдвойне быстрее замолотил челюстями.

Итиро порылся в сумке и протянул ему корней камфорного дерева.

— Возьмите.

Ёкай схватил корни и забросил их в рот.

— М-м-м-м, вкусно то как! — причмокивал Адзумы, — Как много у вас в миру всего сладкого!

Постепенно Итиро скормил духу все принесённые корни. Но когда тот насытился, то сказал:

— Пить хочу!

Итиро достал бамбуковую палочку, ткнул её в кипящий пол, и из неё полилась вода. Ёкай Адзумы жадно припал к родинку и стал громко лакать. Пил он долго. Из его рта шёл пар. Но, наконец, дух откинулся, довольным. Отдышался, отвернулся от парня и снова стал забрасывать в огонь камни, а в рот лаву.