Я живой! - Антон Зырянов

— Кот? Ко-о-о-т!

Бер орал, зная, что Кота на связи уже нет. Словно вслед его догадке, воздух распороло эхом нескольких взрывов.

Корпус «Б», в котором находились лаборатория, столовая и центр связи, окутался клубами черного дыма.

— Сука! — Бер стиснул кулаки.

— Э-э-э… Командир? — один из бойцов неуверенно смотрел на убера, явно не зная, как к нему обращаться, но, рассудил, что, раз уж старлей не стал кочевряжиться и побежал исполнять боевую задачу по кивку этого «суперсолдата», то ему и подавно не к лицу рядиться.

— Ну?

— Твари опять активизировались.

Бер перевел взгляд туда, откуда шли волны мертвечины, раз за разом иссякающие под кинжальным огнем его небольшого отряда и на секунду остолбенел.

Вместо осточертевших уже анабиозников, на площадку, заваленную неподвижными телами, вышли тела, еще способные поддерживать себя в вертикальном положении. Но давалось им это со значительным трудом. Отчасти, из-за полуразложившейся плоти, отчасти, из-за навешанных на эту плоть всевозможных средств индивидуальной защиты. Такого паноптикума бывалый командир элитного отряда не видел никогда.

Мертвяки, идущие плотной стеной, щеголяли бронежилетами и касками. Причем, местами снаряжение было новеньким, как на витрине магазина, а кое-где — обгоревшим и пробитым пулями. Было видно, что мутанты, устроившие этот цирк, знатно помародерствовали в «Оплоте».

Впрочем, в ход пошло не только военное снаряжение. Парочка ходячих трупов тащила на себе полицейские щиты, а один и вовсе — велосипедный шлем и защиту, используемую игроками в американский футбол.

— Психическая атака, говорите? — подобрав челюсть, пробормотал Бер, — Типа, матросы на зебрах?

— Чего? — опешил боец.

— Огонь, говорю!

Под ураганным огнем мертвяки, теряя части тел, надвигались на укрепления Бера. Многие падали, но на их место вставали новые твари, так же, как и свои предшественники, бездумно подставляя свои тела под длинные очереди солдат.

Бер экономил патроны, одиночными выстрелами разваливая уродливые головы, нелепо упакованные в каски. Боезапас подходил к концу, а у зубовских бойцов не было с собой натовского боекомплекта. Первой его жертвой стал тот самый «спортсмен» в велосипедном шлеме. Почему-то уберу он понравился еще меньше других, не столь пижонистых, мертвецов. Наверное, любое нарушение формы одежды у Бера, как у истинного командира, вызывало инстинктивную и абсолютно спонтанную неприязнь.

Стена из мертвецов, несмотря на огонь и тяжелые потери, неотвратимо надвигалась. Бер целился и одновременно зыркал глазами по сторонам, ожидая появления стремительного силуэта. Он знал, что мутант-берсеркер где-то рядом и весь этот адский маскарад — неспроста.

Но вдруг, его взгляд выхватил из толпы вяло бредущих тел одно, обмотанное алюминиевой проволокой. Таким оригинальным крепежом к нему был прикручен баллон с кислородом. Опустив глаза, Бер вздрогнул: поверх драной клетчатой рубашки на мертвеца была небрежно натянута разгрузка с болтающимися на ней цилиндрами ядовито-оранжевого цвета. За ним шел еще один такой «смертник», и еще! Похолодевший убер насчитал четверых «шахидов».

— Стой! Прекратить огонь! — Что было силы, заорал Бер.

Но было уже поздно. Одна из живых бомб зашаталась под ударами пуль и, корчась, рухнула на бетон.

Пуля сделала в декоративной панели аккуратную дырочку, обрамленную небольшим кратером в нескольких сантиметрах от катиной головы.

Морщась, она отползла вдоль забора поближе к будке и выщелкнула обойму из своего Пэ-Эма. Пять патронов и один в стволе.

Старлей со своим подразделением, памятуя о резне, которую недавно устроил Дима, действовал наверняка. Не давая Кате поднять голову, вояки обложили КПП, постепенно сжимая кольцо.

Катя, припав к стене, напряженно вслушивалась в переговоры солдат. Ее обостренный слух выхватывал их реплики из какофонии боя, кипевшего неподалеку. Она знала, что задумал Зубов, но не могла ничего поделать. Со своими шестью патронами она мало что могла противопоставить вооруженным до зубов людям. Оставалось одно: дождаться, когда подойдут на расстояние броска гранаты и выскочить из укрытия, устроив «ураганный» огонь, сближаясь для рукопашного боя, в котором перед ней никто из них не устоит.

Ураганный, ага! Аж самой смешно. Но ничего другого в голову не приходило.

Вдруг она замерла, принюхиваясь, как собака. К «букету» из пота солдат, крови и пороховой гари, примешался еще какой-то неуловимо знакомый запах. Сережа?

Азартное сопение и негромкие голоса приближались. Катя похолодевшими пальцами стиснула рукоять пистолета и на секунду прикрыла глаза. Пора!

Ухватившись левой рукой за выщербленный угол будки КПП, Катя изготовилась к мощному прыжку, но вдруг почувствовала, как бетон под ногами задрожал. Через долю секунды она ничего, кроме звона в своих ушах, слышать не могла. Вспышки, как при сильной и близкой грозе, негативами отпечатали на сером бетоне длинные, изогнутые тени и исчезли, оставив лишь угасающие зеленые зигзаги перед глазами, вроде тех, которые случаются, если долго смотреть на лампочку.

Длинная очередь неподалеку вернула Кате ощущение реальности происходящего, а вслед за ним пришел страх. Еще пара автоматов внесла свою лепту, суетливо и как-то обреченно перебивая друг друга. Откуда-то со стороны донеслось басовитое рявканье одиночных выстрелов и лай оружия подчиненных старлея Зубова потихоньку начал стихать.

Несколько томительных минут тишины Катя, обмерев, прислушивалась, скрываясь за стенами своего ненадежного убежища, а затем услышала скрежет бетонного крошева под тяжелыми ступнями. Серега? Снова обожгло надеждой и нечаянной радостью.

Нет. Теперь было отчетливо слышно: к ней по трупам солдат шло два… существа. Не было сомнений в том, что именно их запах она уловила несколько минут назад.

— Эй ты!.. Как тебя там? Не стреляй. Меня зовут Семен, а моего брата — Костя. Не делай глупостей, мы на твоей стороне. Идем с нами, тебя хочет видеть Отец.

Бер любовался тлеющими хлопьями сажи, медленно кружащими над его лицом. Шлем лежал рядом, поскольку взрывом повредило систему вентилирования и убер сорвал его. Теперь Бер осторожно вдыхал горячий воздух, пахнущий гарью и разложением.

В голове было пусто, а тело плохо слушалось. Впрочем, шевелиться совсем не хотелось. Танец пепла завораживал. Бер вообще не хотел вспоминать, почему он здесь лежит и смотрит на горящих мотыльков, ткущих пламенный узор над его головой. Ему казалось, что за этими воспоминаниями таится что-то мерзкое и опасное, а огоньки были такими красивыми…