Роковое завещание - Людмила Мартова

Гордеев понял ход ее мыслей.

– Вы что, считаете, что я приехал сюда, осуществил свою угрозу убийства, а потом спустился вниз, отъехал и снова вернулся?

– А почему бы и нет. Это идеальное алиби.

– Я здесь впервые, – сквозь стиснутые зубы сказал Гордеев. Ему было неприятно, что она его подозревает. – Выключатели в прихожей, как правило, расположены стандартно. Я пошарил рукой по стене и нашел. Никакой конспирологии. Кроме того, я ехал к Буковеевой, чтобы получить у нее информацию. Я бы просто не успел выпытать то, что мне надо, ударить ее по голове, уехать и вернуться. Вы же сами сказали, что разговаривали с ней двадцать пять минут назад. Я бы не уложился в это время.

– Возможно, вы уже были у нее в квартире, – подумав, сообщила Евгения. – Она звонила мне из ванной комнаты. Я совершенно четко слышала, как льется вода. Она ушла в ванную, чтобы позвонить мне. От кого она могла прятаться, если не от убийцы?

– Это был не я!

– Кроме того, о том, что вам нужна была от Букли именно информация, я знаю только от вас. Она сказала, что это все из-за монеты.

– Из-за какой монеты? – не понял Гордеев.

– Я не знаю, из-за какой.

– Так, теперь напрягитесь и повторите дословно, что сказала вам Буковеева.

Евгения Волина наморщила лоб. Она действительно старалась вспомнить, Александр это видел.

– Она сказала: «Если я все расскажу, он меня убьет. Он слишком далеко зашел. Из-за монеты. Это все из-за монеты». А еще: «Гордеев позвонил, и я сказала, что не буду молчать. Он убьет и тебя, и меня. Я его боюсь».

– Бред какой-то, – искренне сообщил Александр. – А с чего вы взяли, что тот, кто слишком далеко зашел, это я?

– А кто?

– К сожалению, я не знаю кто. Но обязательно выясню. Просто мою фамилию она назвала в связи с моим звонком. Так я и не отрицаю, что действительно ей звонил. А вот то, что ее убьют, если она все расскажет, сказано без всякой связи со мной. Женя, вы же умеете выстраивать причинно-следственные связи.

– Пусть полиция разбирается, – буркнула Волина. – Это ее работа.

– Вы не побоялись вместе со мной войти в подъезд и в квартиру и не убежали сейчас сломя голову. Остались ждать «Скорую» и полицию. Значит, в глубине души вы вовсе не боитесь того, что я могу вас убить.

– Я и не боюсь, – с вызовом сказала она.

– И тем не менее в одиночку поздним вечером рвануть к человеку, которого вы много лет не видели и который только что сообщил вам, что боится за свою жизнь, верх неблагоразумия. Почему вы никому не позвонили?

– Кому, например? – осведомилась Женя.

– Да хотя бы мне.

– Вам? – она так искренне удивилась, что Гордеев даже огорчился. – А почему я должна вам звонить в случае возникновения у меня проблем? Это я – ваш адвокат, так что все наоборот. Но вы тоже не считаете нужным ставить меня в известность.

– О чем?

– Да ни о чем!

Признаться, со стороны это сильно смахивало на выяснение отношений.

Приехала «Скорая», а следом за ней и Евгений Макаров с оперативной группой.

– А скажите мне, оба, как так получается, что вы теперь все время находите трупы? – мрачно спросил он. – Сначала действовали по очереди, а теперь еще и объединились.

– Аля – не труп, – возмущенно сообщила Волина.

– Выживет? – это Макаров спросил у врача «Скорой».

– Кто ж так скажет, – мрачно ответил тот, – пульс нитевидный, кровопотеря большая, да и перелом свода черепа виден невооруженным глазом. В больнице скажут точнее, но, на мой взгляд, прогноз неблагоприятный.

Глаза Евгении наполнились слезами.

– Ладно. Рассказывайте оба, как вы тут очутились. Начнем с вас, господин Гордеев, – в голосе Макарова сквозила злость.

Ну да, наверное, старший брат уже рассказал ему, как выловил «крота» в своем офисе. Да и без этого он действительно выглядит довольно подозрительно. Александр принялся рассказывать, поскольку, в отличие от полицейского, точно знал, что скрывать ему нечего.

– Ваш начальник службы безопасности сможет подтвердить ваш разговор про Буковееву?

– Думаю, что да. Кстати, я бы хотел поставить его в известность о случившемся. Можно?

– Валяйте, только чтобы сюда не приезжал. Тут и без него не протолкнуться.

Закончив давать показания, Гордеев вышел в коридор и позвонил Рюмину. Тот трубку взял не сразу.

– Слушай, Петрович, а от тебя мне теперь вообще покоя не будет? – осведомился он, впрочем, достаточно благодушно. – Я, конечно, пообещал тебе помочь, но вечер пятницы – это святое, ты уж извини. Так что никаких результатов у меня пока нет. Или у тебя еще что-то приключилось?

На заднем фоне слышался гул голосов. Феоктистыч, похоже, был не один, а, судя по голосам, в крупной и спаянной мужской компании. Или споенной.

– Приключилось, – сквозь зубы согласился Гордеев. – Ты сам-то где?

– На даче. Банька у меня, как всегда, по пятницам. А что, приехать хочешь? Так приезжай, мужики против не будут.

«Поддай пару, Колян. Пивком, пивком плесни. Хлебушком чтобы пахло», – услышал Гордеев. Ну да, отдыхают люди, а тут он со своими проблемами. Неудивительно, что Рюмин ему не рад.

– Не хочу. Точнее, не могу. Феоктистыч, тут такое дело. Алю Буковееву меньше часа назад пытались убить.

Рюмин помолчал, видимо, переваривая полученную информацию. Гул голосов за его спиной стих, видимо, он вышел из бани, оставив своих друзей.

– Что значит «пытались убить»? – наконец спросил он.

– Да то и значит. Ударили по голове. Состояние тяжелое, но пока жива.

Феоктистыч снова помолчал.

– А ты откуда знаешь?

– Я ее нашел. Так получилось.

– Еще не легче. – Рюмин длинно присвистнул. – Слушай, Петрович, а что у тебя за талант влезать в неприятности, а?

– Да уж какой есть. Талант я имею в виду. Ладно, иди парься дальше. Я просто тебя в курс дела ввожу, потому что завтра полиция явно в «Турмалин» придет. По месту работы потерпевшей.

– Да уж это к бабке не ходи, – мрачно согласился Рюмин. – У нас еще после Игнатьева пересуды не стихли, и вот на тебе. Слушай, Петрович, а ты ее точно по голове не того? Не бил, в смысле.

– Не бил, – еле сдержался Гордеев.

– Ладно, твое алиби пусть полиция проверяет. – Рюмин нервно хохотнул. – Давай, до завтра. Чего узнаю – позвоню.

Мужские голоса на заднем фоне снова стали слышны, скорее всего, собеседник вернулся в баню. Все тот же слегка нетрезвый гражданин опять просил плеснуть пива на камни. Видимо, предыдущая порция хлебного духа уже выветрилась.

Гордеев тоже