Аниськин и снежный человек - Максим Курочкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Костя вышел на крыльцо «до ветру», потянулся так, что хрустнули, кажется, все суставы и шумно вдохнул ароматы деревенской ночи. Жаль, что его тошнит от курения. Синеватый дымок очень гармонично дополнил бы эту зарисовку из жизни деревенского детектива. Или хорошо, что он не курит? Комаров аккуратно дотронулся рукой до повязки не голове. Рана почти не подавала признаков жизни, так, слегка зудела и покалывала, но от табачного дыма у него сызмальства не только тошнило, но и болела голова, что сейчас было бы совсем некстати.
Комаров был расслаблен, спокоен, настроен на романтический и благодушный лад. Но он всегда помнил слова Виктора Августиновича:
«Никогда не расслабляйтесь, сынки. Ни в в сладостную минуту любовной истомы, ни в страшную минуту потери самого дорогого, ни в горькую минуту предательства лучшего друга, ни во сне, ни в еде, ни в гостях, ни в гробу. Враг может расслабляться, мы – никогда. Только так мы можем стать сильнее его».
Комаров помнил эти слова наизусть. И не только помнил, но и учился следовать им. И весьма успешно. Поэтому он вовремя заметил тень, мелькнувшую за ближайшим углом его дома. За ним следили! Кто? Явно, что недоброжелатель. Доброжелатели не следят. Они делают свои добрые дела открыто, смело, не таясь. Если они не юные тимуровцы, конечно. Но тот, кто прятался за углом его дома, явно не был тимуровцем. Как, впрочем, и юным. Он был огромен. Широкоплеч. Лохмат. Коварен. Недружелюбен. Костя прямо кожей ощущал волны ненависти и антипатии, посылаемые в его направлении тенью. Виктор Августинович проводил для своих питомцев незанесенный в расписание факультатив, где учил их элементам гипноза и экстрасенсорики. И он придавал таким волнам колоссальное значение! Он же проводил практические занятия по улавливанию волн, определению характера и силы этих волн на астральном уровне.
Как Косте помогли сейчас эти занятия! Самое сложное состояло в том, чтобы не показать недоброжелателю своей напряженности. Костя еще раз преувеличенно громко потянулся и стал безмятежно насвистывать «Наш паровоз вперед летит…». Тень, немного помедлив, стала заходить со спины. Сомнений в том, что недоброжелатель собирается нападать, уже не было. «Макаров» лежал под подушкой разобранной ко сну постели, поэтому надеяться приходилось только на силу мышц и на быстроту реагирования. Не поворачивая головы, с помощью бокового зрения, Комаров видел, как крадется враг. Тихо-претихо, медленно-премедленно, злобно-презлобно. Мышцы Кости самопроизвольно напряглись, руки-ноги приготовились к захвату, мозг быстро распланировал рисунок быстрого боя. И тут… Ох уж это «тут»! Вслед за первой тенью выросла вторая: не менее большая, не менее злобная, не менее широкоплечая. Не успел Костя и оглянуться, как вторая тень подняла сцепленные в замке руки и резко опустила их на плечо первой тени. Первая тень вполне явственно глухо застонала и отшатнулась.
Не так уж и смел оказался недоброжелатель, планировавший второе покушение на участкового! По крайней мере, он не только отшатнулся, но и побежал. Вторая тень крупными скачками помчалась за недоброжелателем. За всей этой толпой ринулся Костик. Мухтар, дремавший у забора, лениво приподнял свою тяжелую голову, устало вздохнул, решил, видимо, что и без него народу для беготни хватает, и уронил ее снова. Что взять с обычного деревенского козла? Ему было лень выполнять свой служебный долг.
Костя довольно ясно различал в темноте широкую спину второго бегущего. Первого он не видел, но по топоту, который издавало крупное тело беглеца, Костя успел сделать дедуктивный вывод: он владел обоими ногами хорошо в равной степени, то есть попросту не хромал. По топоту ориентироваться было непросто, поэтому Комаров ориентировался по спине второго бегущего – тот, скорее всего, видел, за кем бежал. Надо было во что бы то ни стало догнать второго, а затем и первого. Немного напрягало то, что погоня проходила в полной тишине. Не было слышно никаких выкриков типа: «стой», «я тебе сейчас как дам», «ты – труп», не было слов проклятий и мольбы о пощаде. И только довольно тяжелое, прерывистое дыхание говорило о том, что погоня дается всем троим нелегко.
Но не зря же Комаров взял столько призов на всевозможных соревнованиях по бегу! Уже минут через пять расстояние между ним и ближайшим из бегущих стало резко сокращаться. Вот он уже четко различал его силуэт в ночи, вот уже увидел какую-то веревку, тянущуюся от шеи к земле. Костя даже не успел представить, какой страшный смысл могла нести в себе эта веревка, как рука его, независимо от планов мозга, протянулась к этой веревке и цепко сжала ее.
– Мамочки! – взвизгнул женским голосом обладатель веревки.
– Калерия! – опешил Костя.
Они остановились всего на полторы секунды, но и этих полутора секунд хватило для того, чтобы первый злоумышленник словно растворился в воздухе. Не было слышно даже его дыхания, не то, что топота. Что поделать! Не пришло еще в русские деревни благо цивилизации под скромным названием «уличные фонари».
– Что вы наделали! – чуть не заплакал Костя, – я почти заломал его, а вы спугнули!
– А если бы он заломал вас? – не согласилась девушка.
– Ну и что! Так у меня был хоть какой-то шанс если не поймать, то хоть увидеть его в лицо, заглянуть ему в глаза, а теперь… теперь он побоится прийти еще раз!
– Ну и прекрасненько! Несколько ночей дежурства возле вашего дома я бы не выдержала. Я же не Болотникова.
– Кто? Кто поручил дежурить возле моего дома? Может, вы специально спугнули преступника? У вас целая организация?
– Какая организация, дурашка? – обиделась Калерия, – просто меня замучили угрызения совести. Я совсем тебя забросила, из-за этого с тобой случилась беда. Но не бойся, больше я никому не позволю тебя обидеть.
– Ты первая меня и обижаешь! – совсем распалился Костя, – ты хоть запомнила, как выглядел нападающий?
– Большой, сильный, лицо не рассмотрела.
– Мохнатый?
– Вроде нет.
– Дух от него звериный идет?
– Навроде человеческий.
– Как это?
– Куревом пахло. И одеколоном хорошим. Недавно в сельпо завезли.
«Вот тебе и здрасти, – расстроился Костя, – ну еще насчет одежды – понять можно. Но чтобы йети курил и пользовался Шипром – это уже что-то из области шизофринического бреда. Значит, нападал на меня человек. Человек, которому невыгодна вся моя работа по раскрытию последнего преступления. Значит, йети невиновен. Или виновен, но действовал в сговоре с человеком. Или этот человек – агент спецслужб, который наблюдает за поведением йети в природных условиях. Или ученый, который занимается тем же. Бред. Полный бред».
– А это, случаем, не твой Саймон?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});