Рунет. Сотворенные кумиры - Юлия Идлис

В ноябре 2008 года Лебедев выложил у себя в блоге статистику своего журнала за октябрь и начало ноября: на этот период пришлось большое количество экспериментов над ЖЖ-аудиторией, в том числе оскорбительные посты в адрес читателей, посты ни о чем и неделя, в течение которой tema писал посты, запретив комментарии к ним. Статистика, по мнению Тёмы Лебедева, наглядно демонстрирует паттерны поведения пользователей «Живого журнала», большинство из которых, опять же, по мнению Тёмы Лебедева, мудаки — по тем или иным признакам.

«Результаты эксперимента без каментов: посты перестали выходить в топ на livejournal.ru, зато отсеялось 2/3 мудаков.

Видно, что в периоды небольших экзистенциальных тестов происходит некоторая естественная усушка нервных. Также видно, что если бы я писал сопливые стихи о том, как песик потерял лапку, а мальчик песика выходил, то френдило бы меня по 500 растроганных в день».

Показательно, что после этого «статистического» поста никакой «естественной усушки» Тёминой аудитории не произошло. Никто не удивился, не оскорбился и не разнервничался — во всяком случае, до такой степени, чтобы удалить его из френдленты.

— А пост «Народная приемная», где вы пообещали ответить на любой вопрос, с которым к вам обратятся в комментах: после скольких страниц комментариев вы сломались?

— Почему, яна 30 страниц ответил.

— Их там еще 35.

— 30 страниц по 50 вопросов; потом я написал: «Все, спасибо». Я восемь часов отвечал.

— Непрерывно?

— Да. У меня был вечер свободный. Заказал себе бутылку вина, стейк в номер и ответил всем на вопросы, получил удовольствие. То, что они потом еще столько же написали, — ну, что делать. Никто из них не обиделся: кому-то другие ответили. Зато это меня подтолкнуло к мысли: а теперь вы друг с другом общайтесь. Идея «фуршета» появилась абсолютно случайно на пустом месте. Потому что у меня был свободный вечер, потому что мне надо было чем-то себя занять. Мне не хотелось смотреть телевизор, и мне было проще посидеть у себя в дневнике. Обычные комменты можно очень быстро прочитать: нужно какую-нибудь глупость написать — и у тебя есть чтение на час. А чтобы читать долго, нужно было придумать вот такую штуку.

13 сентября 2009 года в 00:09 tema написал пост под названием «Перепись уепков».

«Дорогие друзья! Этот пост предназначен не для всех. Если вы нормальный человек, заходите в наш дневник в следующий раз.

А сейчас я приглашаю всех мудоебов, кретинов, уебанов, ебалаев и гандонов оставить комментарий к этому посту.

Быстро отметились, блять!»

В 00:12 у него было уже 12 комментариев. Нехитрые математические подсчеты показывают, что «мудоебы, кретины, уебаны, ебалаи и гандоны» собираются в Тёмином ЖЖ со скоростью примерно три человека в минуту.

— Как быстро набираются сотни комментариев?

— Быстро.

— Каков порядок этого «быстро»? День, час, минута?

— Смотря к чему. Но по интенсивности всегда можно прогнозировать, сколько их будет. Если их в первые пять минут один-два, значит, дальше, скорее всего, будет мало.

— Очень похоже на то, как прогнозируются сборы фильма в прокате: если в первый уик-энд он собирает X денег, значит, за месяц проката он соберет Y.

— Ну да. Поэтому всегда понятно, стоит ли следить за тем, сколько они там накомментировали. А иногда бывают прямо лесные пожары.

— На каких темах?

— На любых острых темах.

— Политика, религия, порнография?

— Я обычно не пишу про религию и про политику, — говорит Тёма, будущий автор поста на смерть и похороны патриарха Алексия II, в котором под парадным изображением патриарха стояла подпись «Внезапно вызвало начальство». — Я пишу про свое отношение к войне, про День победы, про экономику, про цены на квартиры, про зарплаты, про патриотизм — это все, естественно, собирает большое количество комментариев.

— А у вас нет желания делать программные заявления, занимать гражданскую позицию, пасти народы? — я задаю этот вопрос каждому из популярных блогеров, с которым разговариваю. Но в случае с Тёмой Лебедевым он почему-то кажется риторическим: tema «стрижет газон», воспитывает аудиторию — и считает это гуманитарной просветительской миссией. То есть неминуемо пасет народы, хочет он того или нет.

— Вести народ мне некуда, я не знаю, собственно, куда вести, — быстро отвечает он. — Если бы я вдруг стал президентом страны, первое, что я бы сказал людям: «Дорогие товарищи, вы всю жизнь думали, что сейчас будет у вас замечательный президент и он вам чего-то такое сделает хорошее. Я ничего не сделаю хорошего; дальше сами, берете свою жизнь — и с этой секунды занимаетесь ею сами. Вам никто никогда ничем не поможет, вы на хер никому не нужны; все, работайте, товарищи, расходимся». Поэтому я бы не стал президентом. Народ хочет непонятно чего, а у меня нет никаких способов его куда-то вести. Все, что я хочу сказать, я говорю в своих постах между словами или в какой-то завуалированной форме. Еще есть модель Акунина — его много чего волнует, и он пытается это в романах передать. Но получается проповедь такая. То есть он прямо понимает, что у него тираж — миллион, и он может что угодно туда написать, и это люди воспримут. И он слишком буквально этой возможностью пользуется. А я как раз избегаю этого на его примере. То есть у меня аудитория тоже большая, ей тоже можно чего-то сказать и какую-то мысль посеять в голове, но делать это просто и буквально — это значит сразу себя обесценить.

— Можно еще сахару в чай? — моим голосом спрашивает после этой пламенной тирады диктофонная запись нашего с Тёмой разговора, когда я слушаю ее несколько дней спустя.

— Да, конечно; вот еще конфеты вкусные, берите, — отвечает он, мгновенно превращаясь из популярного пользователя tema в стеснительного молодого человека по имени Артемий.

Природа сетевой популярности

На сайте artlebedev.ru есть постоянно пополняемый раздел — «Музей клонов». Это фактически архив плагиата дизайнерских решений его Студии, любовно и кропотливо собираемый Лебедевым по всему миру, от Китая до США. Тщательное изучение этого раздела наводит на мысль о том, что Студия Артемия Лебедева стоит у истоков буквально всего — от дизайна сайта Амурской сервисной компании до вывески магазина горячей выпечки на Дубининской улице в Москве. На самом деле у истоков всего стоит сам Артемий Лебедев — в том числе и у истоков самой идеи плагиата в области веб-дизайна. Никто, кроме него, не следит за клонированием себя и своих идей в интернете и вне его с таким маниакальным усердием.

— В любой системе, где есть какие-то дневники — в Одноклассниках, Вконтакте, в Моем круге, в Твиттере, — полно меня. На любых сервисах абсолютно.

— И это не вы?

— Нет. Когда я был там, у меня на сайте стояла ссылка на меня там. Потом я закрыл все свои аккаунты, и, естественно, меня там не осталось. Когда я заполняю какую-то форму на сайте, куда я точно знаю, что не вернусь, и она мне не нужна, а там требуют ввести e-mail, — я пишу [email protected], это официальный адрес Билла Гейтса с сайта. Нате, подавитесь. Это не значит, что я хочу как-то насолить Биллу Гейтсу; это просто действующий адрес, который точно не мой, — пусть туда и направляют свое внимание. Кто-то вписывает таким же образом мой адрес, не желая регистрироваться, и мне приходит все это говно.

Я каждый день удивляюсь тому, как у людей возникает анемия мозгового сфинктера, и все мысли вытекают в посты.

Читаю записи незнакомых со мной людей о том, что я им ответил по почте (охуеть событие).

Мой дневник читают клиенты и делают из моих постов выводы (потратьте время на что-нибудь достойное, уроды).

Люди в речи невзначай вставляют какой-либо факт, описанный мной в ЖЖ, как будто больше ничего интересного в жизни я не сделал и не сказал.

Я каждый день удивляюсь тому, что люди, читая мой ЖЖ, думают, что узнают меня.

Короче, займитесь делом. Создайте что-нибудь. Почитайте книжку. Заасфальтируйте за свой счет площадь перед своим торговым центром.

Из журнала tema, 27марта 2008

— Вы победили робота Фифа, побили по количеству френдов Корпускулу и других, догнали блог «Другого» фактически за год с небольшим. Как вам это удается? Почему вас читают и френдят?

— Потому что то, что я пишу, людям хочется читать.

— А почему?

— Я не могу ответить на этот вопрос: я не знаю почему. Регулярно сталкиваюсь с обсуждениями: почему мой дневник такой популярный, почему такое количество людей его читает. Но я бы скорее удивился, почему так много людей читают Гришковца.

— Ну, Гришковец уже пришел в ЖЖ со своей офлайновой аудиторией.