Отец - Людмила Георгиевна Степанова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мама, конечно, расстраивалась, но старалась «исправиться».
Нелюбовь к баранине и ко всему, что было приготовлено на сливочном масле, Люда пронесла через всю жизнь. Восточная кухня не стала исключением, особенно монгольская. Советские студентки решились на отчаянный шаг: запретили пользоваться Гантамор своей посудой – и много нового узнали о себе.
– Гана, – однажды спросила Ирина соседку, – как вы различаете друг друга? Вы такие одинаковые?!
Ответ обескуражил.
– Это вы одинаковые! – быстро отреагировала на вопрос монголка.
После такого диалога интернациональная дружба пошатнулась. Гантамор, поняв, что из этого ничего хорошего не выйдет, сделала первый шаг к примирению – предложила купить своим соседкам вельвет в мелкий рубчик. Он напоминал бархат и в то время пользовался большим спросом, но на прилавках советских магазинов материала не было. В ту пору его покупали у фарцовщиков пятьдесят рублей за метр. Монголка приняла заказ, а через неделю показала товар.
– Это ваш вельвет, – пояснила Гана.
Соседки не сразу заметили подвох. Монголка отвернула край ткани, где белыми печатными буквами было написано: «Made in USSR». Девушки глазам своим не поверили. Как оказалось, Советский Союз экспортировал ткань в Монголию. А оттуда её снова привозили студенты и предлагали купить втридорога. Так девушки узнали, что такое бизнес по-монгольски. Славились их кожаные изделия: куртки, юбки, джинсы. Но для большинства они были не по карману.
Капуста во всех видах считалась самым ходовым блюдом у безденежных студентов. От жареной картошки сильно прибавляли в весе. Старались подальше держаться от пирожных и других сладостей. Борьба за фигуру продолжалась на протяжении всех студенческих лет. Ирина Журавкова – типичный её представитель. На себе испытывала самые разные методы и диеты, но сила воли в самый ответственный момент давала сбой. Неделю она могла «сидеть» на слабительных, добивалась пусть маленького, но результата. Оставалось закрепить успех, но вместо этого Люда наблюдала забавную картину. Ирина торопилась в общежитие с аккуратно перевязанной коробочкой, в которой находились её любимые эклеры. Объяснить свои решения она даже не пыталась.
– Людка, ставь чайник! – кричала сладкоежка из-за двери. – Калории принесла!
В такие моменты обе хорошо понимали: сила женщины – в её слабости! Наевшись пирожных, потом на пару переживали и придумывали очередные способы похудения. Красивая фигура гарантировала удачное замужество. Под ним понимался брак с ленинградцем. Многие студентки не скрывали своих намерений. Перспектива жить в общаге и поехать по распределению в тьмутаракань их не прельщала. Причём о любви речи не шло.
– Холодный расчёт ещё никого не делал счастливым, – говорила провинциалка в случае, если между подругами или однокурсниками возникал спор. – Она-то уж точно знает. Однако учёба по-прежнему оставалась соперницей для всех, кто пытался ухаживать за девушкой.
30. Нелёгкий «хлеб» проводника
Это Людмила поняла, когда «его» сама попробовала. После второго курса будущим журналистам предложили поработать в стройотряде. Как один из вариантов: 45 дней – проводником. Потребность в деньгах с каждым годом только нарастала. В двадцать лет девушке хотелось приодеться.
– Люда, что заработаешь, – твоим будет, – так мама положительно отозвалась на желание дочери влиться в ряды ВССО «Нева».
Папе пока не говорили – вдруг что-то изменится за три месяца?! Столько будущих проводников обучали азам профессии.
– Романтика! – уже мечтала Людмила и строила планы. – Спать под стук колёс … Разные города, люди, новые встречи … Наши профессии во многом схожи! – сделала она вывод.
– Мы готовим из вас универсальных специалистов, – постоянно напоминали первокурсникам преподаватели. – Вы должны всё уметь! – эту же фразу в детстве повторял и её отец. – Надо себя попробовать!
Уже через несколько дней с ленинградкой Леной Беляниной Люда стала слушательницей курсов.
– Ничего сложного, – успокаивали себя девушки.
Они узнали, как важно следить за буксами, чтобы не перегревались, что «фартук» – это переход из одного вагона в другой, а бризки – маленькие занавески на окнах … Всему остальному их научит первый рейс. К состоянию здоровья будущих проводников отнеслись ответственно. Слух, зрение – врачей интересовали в первую очередь. Молодым девушкам казалось, что в их возрасте не болеют. Однако вопрос: «У вас был в детстве отит?» застал Люду врасплох.
– Нет, – поспешила она ответить.
– Значит, не обратили внимания! Рубец остался, – подтвердила диагноз врач.
Чуть позже мама расскажет ей о том, как на самом деле в детстве «текло» у неё левое ушко.
– Думали, что пропадёшь, – настроилась на долгий рассказ Нина Михайловна. – Ни один врач не брался. Всякую надежду мы тогда потеряли. Всё испробовали: компрессы, капли, таблетки … Ходила ты в платочке с ваткой в ушке. Отец места себе не находил. Помог случай. Как-то в нашу районную больницу приехал врач -немец по происхождению. Лекции читал, опытом делился, отвечал на вопросы. Тут я и рассказала про беду. Уже на следующий день пришли к нему на приём. Осмотрел он ушко внимательно, сделал мазь по своему рецепту и наказал закладывать её в течение десяти дней. Хотела узнать состав чудодейственного средства, но врач уже уехал. Всю жизнь его добрым словом вспоминаю.
Время учёбы на проводника быстро прошло. За три месяца девушки поняли, что в этой профессии больше ответственности, чем романтики. Но отступать было поздно. Георгия Тимофеевича поставили перед фактом: летом Люда поедет в стройотряд.
– Папа, это не прихоть, – постаралась оправдаться дочь. – Это обязательное условие для перехода на третий курс, – Люда нашла «железный» аргумент.
– Вас делу проводника учили? – спросил он. И только, услышав положительный ответ, «дал добро».
Дочь скрыла от родителей главное – «Нева» будет работать на «дополнительных» поездах. Что это такое, она и сама узнала не сразу. Отправляясь в первый рейс, их напутствовали кадровые проводники, которые по технике безопасности обслуживали головной и хвостовой вагоны.
– Если что, обращайтесь, – в словах прозвучала лёгкая ирония.
Это сейчас все составы – фирменные. Тогда всё больше «дополнительные» колесили по стране.
– На то он и стройотряд, – подшучивал над девушками командир, Володя Тургаев с исторического факультета. – Не бойтесь, нас много, поможем, если что …
– Волков бояться – в лес не ходить! – заметила её напарница – хрупкая, невысокого роста, с огромными карими глазами, девушка.
– Трудно ей придётся, – подумала Людмила. Она хорошо понимала, что физической работы не избежать.
Наступил долгожданный день. До отправления поезда оставалось пять часов. На собрании, которое устраивалось перед каждым рейсом, определили направление: Ленинград – Адлер. Время в пути – 55 часов туда и столько же – обратно.
– Ура! – не выдержали студенты. – Мы едем на Чёрное море! А когда Люда посмотрела маршрутный лист, сердце забилось чаще.
– Лена, представляешь, мы будем проезжать через Фаянсовую, мою родную станцию, – радостно сообщила она. – Стоянка – пятнадцать минут!
Люда успеет дать родителям телеграмму, чтобы повидаться с ними. До встречи оставалось девятнадцать часов.
В новенькой стройотрядовской форме девушки отыскали
