Белый Харбин: Середина 20-х - Георгий Мелихов

Г. Готт и рассказал впервые харбинским журналистам в доступной форме об истории ХСМЛ, о том, что союз не является обществом для пропаганды в пользу какой-либо религиозной секты или группы, что он предназначается для молодежи, ее полезного и воспитательного развлечения, в противовес другим интересам. Союз не пытается заставить кого-нибудь принять то или иное исповедание или религиозную форму; работа его строится на деловых принципах (так как люди лучше ценят то, за что им приходится платить, чем блага, которые сыплются на них бесплатно), его задача — гармоническое развитие личности и т. д. (Вестник Маньчжурии, 9 июля 1918 г.).

Во вторник 7 сентября 1920 г. состоялось торжественное освящение и открытие нового здания ХСМЛ на Садовой улице. Поучительно будет вспомнить:

Харбин, 1920 год. Новый Город…

Среди окруженных садиками каменных одноэтажных коттеджей железнодорожников КВЖД — громадный 3-этажный дом-особняк, с огромными окнами, полный света и воздуха, специально выстроенный и приспособленный для работы нового культурного центра.

9, 10 и 11 сентября здание было открыто для осмотра желающими "весь день".

В русле главного в этот начальный период направления в работе ХСМЛ — физического развития молодежи, — первый этаж наполовину был отдан под спортивный зал, — прекрасно оборудованный, с снарядами для гимнастических упражнений и игр, с раздевалками и душевыми комнатами. Вторая же половина первого этажа была отведена для изучения ремесел, здесь располагались разные курсы и мастерские.

На втором этаже — по обе стороны входной лестницы — находились библиотека и читальные кабинеты. Тут же были и жилые помещения для служебного персонала союза. Третий этаж занимали классные комнаты, парадная приемная, кабинет секретаря. Здесь также были собраны учебные пособия и коллекции — минералогическая, ботаническая и другие.

Было объявлено, что на будущей неделе в союзе начнутся регулярные занятия; открылась запись в группы изучения английского языка, английской коммерческой бухгалтерии, во всевозможные кружки — сельскохозяйственного машиноведения, автомобильный и прочие.

Уже в 1919–1920 гг. ХСМЛ стал разворачивать и просветительскую деятельность: открыл библиотеку и читальные залы, комнату для самостоятельных занятий, стал организовывать публичные лекции и курсы лекций по гуманитарным наукам, литературе и праву.

Вначале слушателям был предложен и прочитан следующий курс:

Г. К. Гинс. Учение о праве и его общественное значение (10 часов); Н. И. Миролюбов. Учение о преступлении и наказании (10 час.); П. И. Петров. Популярные беседы по экономике (10 час.); И. И. Серебренников. Сибиреведение (8 час.); А. В. Соловьев. История русской литературы и общественности Х1Х в. (10 час.); А. М. Спасский. Гигиена детей школьного возраста (10 час.); Н. А. Стрелков. Американский философ Джемс (4 часа); Н. В. Устрялов. Основные проблемы науки о государстве (10 час.).

Лекции читались в новом помещении ХСМЛ по понедельникам, вторникам, четвергам и пятницам с 7 до 10 час. вечера в продолжение 10 недель. Плата за часовую лекцию была 40 сен (имелись в виду китайский даян или японская иена) для записавшихся на полный курс, и 50 сен — для остальных. Посещать лекции могли все желающие.

Здесь надо заметить, что в Харбине 1920-го года читались и другие курсы лекций, например — в помещении Библиотеки-читальни Главных механических мастерских или в Доме трудящихся на Диагональной улице. Бесплатно. Вот их тематика: История социализма — лектор М. А. Хаит (главный редактор левой газеты "Вперед"); История рабочего движения — Л. М. Лунин; Русская литература — В. Я. Ротт; История развития государственных форм — М. А. Кроль; Экспериментальная психология — О. Ю. Думбадзе; Биология — Г. А. Житов; Беседы по природоведению — И. А. Павловский; Астрономия и космография — Бреев.

Так что выбирать было из чего!

В 1920–1924 гг. ХСМЛ предоставил часть своего помещения беженской школе Утреннего приюта, где дети наблюдались с 9 утра до 2 часов дня. Почетным директором школы был В. Д. Лачинов. Питомцы этой школы, помимо бесплатного обучения, имели трехразовое горячее питание. Материальные средства для содержания школы изыскивал кружок дам-патронесс.

Поскольку в России произошла революция и шла гражданская война, Русский национальный комитет ХСМЛ создать было невозможно, и деятельность союза во Владивостоке и в Харбине развивалась под эгидой Иностранного отдела ХСМЛ Северо-Американских Соединенных Штатов. Именно оттуда в Харбин в 1921 г. приехал м-р Ховард Л. Хейг — Старший секретарь Харбинского отделения христианского союза, возглавлявший Харбинский ХСМЛ более 20 лет — вплоть до начала войны на Тихом океане, — русофил и личность незаурядная.

Как предполагалось при основании русского ХСМЛ в Харбине, он должен был усилиями своего комитета принять через некоторое время соответствующий ему национальный облик (Авенариус С. Первые годы русского ХСМЛ в Харбине // Друзьям от друзей…, Сидней, 1991, № 34, с. 44). Так и произошло, и в этом большая заслуга американца Х. Хейга, а также большого русского поэта Алексея Алексеевича Грызова (Ачаира).

О себе в 10-летний юбилей своей работы в рядах ХСМЛ Х. Хейг рассказывал:

"Родом я из штата Мичиган, мой родной город — Гранд-Рапидс находится неподалеку от знаменитого Детройта — центра американской автопромышленности. После окончания в 1912 г. средней школы я поступил в университет штата. Университет я окончил в 1918 г. и полтора года после того оставался при нем, заканчивая специальную работу по социологии.

4 февраля 1918 г. я получил приглашение занять должность секретаря членского отделения Христианского союза в родном городе. Надо сказать, что еще во время пребывания в университете я участвовал в работе союза в качестве председателя его университетского отдела. В Гранд-Рапидсе я организовал новое отделение союза в восточной части города, не связанной ранее с ХСМЛ. Сейчас это большой отдел с большим числом членов и широкой работой.

С русским вопросом я познакомился впервые, услышав лекцию только что вернувшегося из России человека. Потом мне пришлось беседовать на эти же темы с другими людьми.

Я узнал, что в России (дело было после 1920 г.) есть 3 миллиона мальчиков в возрасте до 18 лет, не имеющих пристанища и семьи. Еще ближе с русскими я познакомился, побывав в Кливленде, где есть многочисленная русская колония. Там я начал учиться русскому языку, и у нас с женой [Флоранс Хейг. — Г. М.] сложилось окончательное и твердое намерение начать образовательную работу среди русской молодежи.

Эта мысль осуществилась — в 1921 г. я был назначен в Харбин, где открылась временная союзная организация, на которую была возложена задача помощи русским беженцам" (Юбилей г. Хэйг — десять лет работы в ХСМЛ // Заря, 1928, 4 февраля).