Золотой ключик для Насти - Анна Гаврилова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потом кто‑то из «разбойников» догадался сбегать в деревню и притащить еды — «на откуп». Среди принесённых даров я заметила бутылку самогона (с десяти метров рассмотрела!), потребовала немедленно налить. Пить с кем‑либо кроме бородача категорически отказалась.
Поддавшись на коллективную просьбу, мы переместились на обочину. После первого глотка «адской жидкости» (Косарь так и сказал), я вспомнила, что нас пытались ограбить, начала утешать бородатого — мол, взять с нас всё равно нечего, не расстраивайся! В доказательство, порылась в заплечном мешке, достала пакет с Любкиным платьем, которое так и не постирала. Высушить — тоже не высушила, так что несчастные ремвидцы познали все прелести газовой атаки.
Кстати, после этого я поведала бородачу и о газовом оружии тоже. И презентовала вонючее платье, чтобы разбойник смог поразмышлять на досуге о прелестях такого метода обезвреживания противника.
Пока мы, вдвоём, уговаривали бутылку самогона, «разбойники» убрали поваленную ёлку, успели рассказать Косарю и Креатину как по этой дороге добраться до столицы. Поведали, что грабить пошли от нужды и, в большей степени, из интереса — ведь сейчас война, весь разбой можно на горанцев списать и наказания не бояться. Обсудили ситуацию в стране, политику нынешнего правительства, способы посадки репы, одомашнивания лесных пчёл, избавления огородов от дождевых червей. Методы борьбы со шкодливым домовым, задабривание лешего и русалок — тоже.
Когда бородач сумел выбраться из моих цепких рук — смеркалось. Я без посторонней помощи запрыгнула в седло и с места пустила кобылу в галоп. Догнали меня только через час, уже на тракте. Останавливаться на ночную стоянку я категорически отказывалась. Пока меня уламывали, узнали много новых бранных слов, причём с пояснениями. Я сокрушалась, что иначе парни не смогут понять и «заценить», как именно их оскорбили и «воспитательного эффекта» не будет.
К полуночи мы добрались до постоялого двора, на пороге которого я подняла глаза к небу, восхитилась звёздами и рассказала товарищам о существовании инопланетян. И только после этого, со словами «есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе» упала в беспамятстве.
…Косарь поведал мне эту историю не сразу — следующие два дня, ни он, ни Креатин, со мной не разговаривали вообще.
Мне хотелось провалиться со стыда, но земля под ногами разверзаться не желала. Видимо, даже ей я была противна. Немного успокаивал тот факт, что с «разбойниками» мы больше никогда не увидимся, и их зарок — никогда, никого не грабить.
А ещё то, что в ходе беседы с бородачом, выяснила, куда мы направляемся на самом деле. Это был единственный момент, который я помнила совершенно ясно. Невзирая на истерику и алкоголь.
После выхода на тракт, пейзаж, наконец, стал разнообразнее. Клочки леса снова чередовались с лугами и полями, а вдалеке, изредка можно было различить отблески моря. Правда Косарь в таких случаях становился грустным и неразговорчивым, а я всякий раз чувствовала себя виноватой — выдернула парня из родной деревни, как морковку с грядки…
Следующие три дня мы ночевали на постоялых дворах и ели от пуза. Креатин, у которого обнаружился довольно увесистый кошелёк, щедро делился. Я даже начала забывать о его истинной сущности и подумывать — как бы переманить юнца на свою сторону?
Единственное на что мне ни разу не хватило наглости, так это заказать за его счёт ванну. Приходилось довольствоваться умыванием у колодцев, а ноги мыть в ручьях. С одной стороны — здорово, лицо заметно посвежело, даже комариные укусы сошли. С другой, холодная вода категорически не желала смывать лошадиный пот, который буквально въедался в голые ноги — я же всю дорогу в юбке ехала.
Кстати о юбке… Ремвидцы не обращали на мою одежду никакого внимания. Будто так и надо, будто все женщины страны ходят в столь экстравагантной одежде.
С четвёртой ночёвкой не повезло — снова оказались в лесу. Благо, в этот раз, хоть едой запаслись, заячью капусту жевать не придётся. Косарь соорудил небольшой костерок, принёс несколько охапок лапника. Не успев заикнуться о совместной лежанке, получил испепеляющий взгляд и с сожалением разделил добычу на две части. Мне стало немного жаль — ведь Косарю придётся спать без одеяла, их только два, но рисковать второй раз не хотелось. Даже если мой деревенский поклонник поклянётся не распускать руки…
Под тихое потрескивание костра, мы проглотили ужин и я, наконец, решилась на разговор, по которому давным — давно чесался язык:
— Креатин…
— А? — парень поднял на меня удивлённые глаза, насторожился.
— Ты ведь из Ремвида, верно? — в том, что Креатин — горанец, я не сомневалась, но смущать юношу нельзя. По крайней мере сейчас.
Он кивнул, но напряженность во взгляде осталась. А я продолжала:
— Ты ведь уже понял — я необычная девушка.
Снова кивок и чуть дрогнувший голосок:
— Ты колдунья.
— Да, всё верно, Креатин. — Я вздохнула, сжала кулаки: только бы маг не стал врать! — В деревне Косаря о колдунах знают мало. Фактически — ничего. Я пытаюсь понять принцип этого колдовства, но данных не хватает… Может быть ты…
— Хочешь, чтобы я рассказал? — удивился Креатин. В его взгляде мелькнул огонёк — гордость.
— Очень хочу. Всё, что тебе известно.
— Ну…
Креатин задумался. Я сильней стиснула кулаки, поняла — именно сейчас наш спутник решает: сказать правду, или оправдать репутацию магов, о которой я уже наслышана. Чёрт, надеюсь он понимает — пока не найду нужную дверь, большого вреда от этой информации не будет.
— В общем, дело было так…
Триста лет назад, один очень талантливый маг, нарушил один очень важный запрет. Не знаю какой именно, но преступление совершил — ужаснее не бывает. Причём сделал это осознанно. Маг знал, ему не избежать расплаты, только умирать совсем не хотелось. И тогда он придумал волшебный замок, врезал его в самую обычную дверь и ушёл в другой мир, в твой мир. Отпереть ту дверь или повторить технологию — никто не смог. Мы… э… вернее, маги до сих пор не знают, как он вообще это сумел. Чертежи, заклинания — всё унёс с собой. Это подлинная история, самые достоверные данные. А вот остальное…
Остальное, во многом — допущение, но есть все основания считать, что так, в действительности, и было.
— Что «остальное»? — не выдержала я.
Смерив хитрым взглядом и меня, и удивлённого Косаря, Креатин продолжил:
— Тот, первый, замок, он делал впопыхах и вложил в него только две функции — непосредственно проход, и знание языка мира, в который попадаешь.
Оказавшись в твоём мире, маг попытался усовершенствовать своё изобретение, но ничего не вышло — он оказался отрезан от источника магии, а без неё подобная работа невозможна. Тогда, маг вернулся. Ему удалось избежать плена, спрятаться на задворках Горанга и сделать новый замок.