Прекрасная колдунья - Джулиана Гарнетт

Она привстала на своей соломенной постели и насторожилась.

— Что там? Ты что-то слышишь? — тихо спросил Оуэн из своего угла.

— Я… я не уверена. — Во мраке раздавались только приглушенные стоны узников за стеной да слабое звяканье цепей. — Возможно, мне просто показалось.

Bella. Ты здесь?.. Ты меня слышишь?.. Которая дверь?

Нет, ей не показалось!

— Бьяджо, это Бьяджо!.. Я слышу его… Он меня зовет! Господи, но как же я дам ему знать, где я?

Она вскочила на ноги, дико озираясь в поисках чего-то, чем можно было бы подать знак или просто ударить в дверь.

— Бьяджо — итальянец, — подсказал Оуэн, — так позови его на этом языке. Стражники не поймут. Они решат, что ты кричишь просто от отчаяния.

Повернувшись к двери, Джина подождала, пока снова не послышался его мысленный призыв, и крикнула в ответ по-итальянски:

— Иди прямо, Бьяджо! Седьмая дверь! Прямо до конца!

Потом замолчала и прислушалась, ожидая ответа. Снова наступила тишина: казалось, Бьяджо ее не слышал. Но вдруг она опять уловила его беззвучную речь — на этот раз ближе и гораздо отчетливей:

Я слышал тебя. Седьмая дверь? Потерпи немного, я ско… О Господи, да отстань ты от меня, пьяный дурак!.. Это я не тебе, bella, а одному идиоту, который выпил слишком много… вернее, наоборот, недостаточно… Будь наготове, я сейчас!..

И снова тишина. Но она слышала его! Он здесь! Он спасет ее! Радостная улыбка играла на ее губах, когда она повернулась к Оуэну.

— Вы разве не слышали? Он мне ответил! Мы спасены!

Поднявшись на ноги, Оуэн подошел к двери и прислушался.

— Похоже, у меня слух не такой острый. Эх, если б только со мной был мой меч! Как бы я хотел увидеть Гэвина на конце его лезвия!

— Едва ли лорд Рональд уступит вам это удовольствие.

Прошло еще несколько минут, которые узникам показались часами. Вдруг из дальнего конца коридора до них донесся какой-то шум. Факел за дверью их камеры замигал. Хлопнула металлическая дверь, громко прозвенев в подземной тишине. Послышались крики людей, звон стали о сталь.

— Они пришли! — Оуэн заломил руки и сделал глубокий вздох. — О Господи, молю: уж если мне придется умереть, сделай так, чтобы я умер с мечом в руках!

— Лучше молитесь за успех, — сказала Джина. — Не тратьте молитвы понапрасну. Они нам могут понадобиться, когда мы выберемся отсюда.

Ответные слова Оуэна были заглушены шумом и криками уже поблизости, рядом с дверью. Топот ног, мужские ругательства, лязг мечей, стоны боли — все смешалось в хаотическом беспорядке. Джина отступила от двери, не зная, спасены они… или погибли.

Ее дар был бессилен в этой невероятной сумятице: ужасный сумбур из страха, ожесточения, ненависти обрушился на нее. Джина пошатнулась и прислонилась к стене, борясь с этой подавляющей сознание лавиной, грозящей поглотить, истощить ее.

Внезапно сквозь туман смутных образов она увидела, как дверь распахнулась и комок сплетенных в схватке, ожесточенно дерущихся людей ворвался в их темницу, как одно гигантское бесформенное существо. Прижавшись к стене, она вцепилась пальцами в камень, отчаянно стараясь удержаться на ногах.

Когда сражающиеся приблизились к ней, она различила среди них знакомую фигуру. Рональд! Его светлая шевелюра возвышалась над другими, как яркое знамя среди темных голов. Он был без шлема и сражался с бешеной яростью.

Вдруг Джина увидела, что какой-то человек взмахнул мечом над незащищенной головой Рональда. Смертельный холодок пробежал у нее по спине. Без раздумий она схватилась за полу куртки этого человека и изо всех сил дернула. Обернувшись, тот яростно замахнулся на нее, но Рональд успел воспользоваться возникшим преимуществом, и его быстрый разящий меч вонзился в грудь солдата. Захрипев, нападавший упал на застланный соломой пол, но, падая, он вцепился руками в Джину и увлек ее за собой.

С ужасом и отвращением девушка пыталась оттолкнуть его безжизненное тело, но справиться с этим не могла. Паника охватила ее, почти лишив рассудка, и Джина издала дикий вопль, что есть силы отбиваясь от этого вцепившегося в нее в смертельном объятии окровавленного тела.

Внезапно она почувствовала, как чья-то сильная рука поймала ее за поднятую руку и грубо потащила по грязной соломе. Джина боролась, вырываясь и брыкаясь, но не могла освободиться. Она скользила то на одном, то на другом колене, пытаясь удержаться, но пол от пропитанной кровью соломы превратился в каток. Последним усилием она отчаянно вцепилась в дверной косяк, однако грубый рывок оторвал ее и увлек в темный коридор. Волосы упали ей на глаза, ткань платья натянулась вокруг шеи, грозя удушить. Джина изловчилась и разорвала ее свободной рукой.

— Ну вот и все, — услышала она знакомый голос, и человек, тащивший ее, выпустил наконец ее руку.

— Рон! — прохрипела она. — Рон!..

— Мне дорого стоила твоя глупость, — тяжело дыша, бросил он. — Так что сиди теперь смирно и не двигайся с места, пока я не приду.

Не такой она представляла себе эту встречу! Джина надеялась прочесть в глазах Рона любовь, которая заставила его ринуться на ее спасение. Но в них не было даже радости — только холодный стальной блеск. А она-то уже была готова броситься ему на шею!

Джина призвала на помощь всю свою гордость. После того, что она вынесла, она не позволит ему тащить ее по полу, словно какую-то тряпичную куклу! Ее терпение кончилось! И, сжав одну руку в кулак, она изо всей силы ударила его по лицу.

Рон охнул и слегка дернул головой. Глаза его сузились, и вдруг он, наклонившись, подхватил Джину под колени и легко перекинул через правое плечо. Джина хлопнулась грудью о его спину и изо всех сил заколотила по ней кулачками, но быстро поняла, что сопротивляться бесполезно. Тогда она схватилась за кожаный ремень, на котором висел его щит, чтобы хотя бы не свалиться, и покорно отдалась судьбе.

Коридор качался туманным пятном при свете факела, и когда она приподнялась, чтобы бросить взгляд назад, то увидела, что схватка закончилась. Люди Рональда, запыхавшиеся, но с победным видом, тащили пленных в одну камеру, а тела убитых — в другую. Оуэн, стоящий среди них с мечом в руке, улыбался, видя, как Рональд уносит ее на плече.

— Оуэн!.. — удалось выдохнуть ей. — Остановите его!..

У меня нет права вмешиваться, — последовал мысленный ответ, — да тебе и безопаснее с ним, чем с любым другим мужчиной…

В последний раз стукнув с досадой кулаком по спине Рональда, уносившего ее, словно мешок с тряпьем, Джина с горечью подумала, что ошиблась и в Оуэне, и в нем. Что он собирается сделать с ней?..

На этот вопрос она никак не могла найти ответа.

Глава ТРИНАДЦАТАЯ