Абсолютное Зло и другие парадоксы объективной этики - Илья Свободин

Самостоятельность несет печать одиночества. Способны ли вы возразить друзьям, отстаивая то, что считаете правильным? Способны ли обьяснить, доказать свою точку зрения? Способны ли остаться одни когда друзья отвернутся? Самостоятельность – это и умение говорить «нет». У нормальных людей принято делать личные жертвы – такова мораль личных отношений. Люди дорожат отношениями, однако иногда жертвы становятся неоправданными, потому что некоторые научаются пользоваться этим к своей выгоде. В таких ситуациях человек, уступая просьбам и незаметному давлению, начинает постепенно приносить в жертву самого себя – ради хороших отношений, ради друзей, ради людей. Подчинение переходит в зависимость, почти такую же как и другие зависимости от которых трудно избавиться.

Исключительно важна также самостоятельность материальная, финансовая. Один из методов контроля нижестоящих, подчинения их системе – лишение экономической независимости. Для этого не только сокращаются возможности доходов, но и увеличиваются необходимости трат, навязываются потребности, раздаются подачки. Поэтому часто материальная кабала – следствие психологической. Независимость требует умения управлять собой, ограничивать свои аппетиты и запросы. Конечно, если насилие велико, если нет возможности заработать на самое необходимое, независимость может потребовать слишком много сил. Однако гораздо чаще люди сами лезут в кабалу, имея все возможности жить скромнее и свободнее. Причем чем больше у них есть, тем больше им хочется, тем сильнее они готовы пресмыкаться. Залезая в долги, делая карьеру, забираясь вверх по социальной лестнице, люди становятся все более зависимы и все менее свободны.

Как видите, самостоятельность требует многого, она требует идти и против стада, и против собственной стадной природы. Это трудно – но такова цена свободы.

32 Страх

Воспитание личности имеет смысл если быть личностью имеет смысл. Но как реально улучшить мир, когда вокруг стада гомо-сапиенсов? Масштабы зла поражают. Многое ли может сделать один человек? Логичный выход – стать зрителем, сторонним наблюдателем, «не участвовать» во зле. Увы, нельзя без последствий стать зрителем того, от что невозможно уклониться. Человек не может не участвовать, не может отделиться от общества, и потому пассивность ведет лишь к стадности. Созерцатель, хочет он того или нет, присоединяется к множеству таких же молчаливых, невидимых. Пассивные люди все одинаковы. Их девиз – «мы ждем перемен». И они ждут – каких-нибудь событий, выборов, кризисов. Они надеются на других – на нового президента, новое поколение. Они говорят – еще немного и «маятник качнется в другую сторону», еще чуть-чуть и «народ проснется». Народ никогда не проснется – его даже силой трудно разбудить. А еще они мечтают увидеть как повесят предателей, как накажут зло, как восторжествует справедливость. Но в сущности, пассивному зрителю просто удобно ничего не делать, удобно существовать.

Многие понимают это. И тогда они говорят – делай, что должно и будь что будет. Хорошие слова. Неясно только, откуда они знают – что должно? И часто получается, что правильными словами они отстаивают свое право на стадность – а почему я должен этим заниматься? Я работаю, плачу налоги! Каждый должен заниматься своим делом, добавляют они. Получается, что кто-то должен предоставить им работу, справедливо распределить ресурсы, честно платить зарплату, но при этом они будут заниматься только тем, что им нравится. Позиция «я честно делаю свое дело, а остальное меня не касается» – это позиция овоща, который приглашает пользоваться им.

На самом деле, в основе обеих позиций лежит страх.

Зло было бы невозможно если бы ему не служили массы людей – своим молчаливым согласием, своей трусостью. Зло всегда требует исполнителей. Активных источников зла обычно немного, но его массовый масштаб возможен благодаря тем, кто просто делает свое дело, не желая знать, какова моральная ценность системы на которую они работают. Они стараются не думать, потому что боятся себя, своей совести. И хотя они, бывает, надеются на какие-то перемены к лучшему, самое удивительное, что если кто-то реально пытается что-то делать, они, дабы не выглядеть на его фоне тем, кто они есть на самом деле, начинают его осуждать – мол самый умный, куда лезешь, больше всех надо. Вот что делает с человеком трусость!

Любая система работает благодаря таким бессловесным винтикам-исполнителям, шестеренкам системы – ибо уроды ведут себя так как им позволяют. Систематическое насилие может быть остановлено только насилием. Это в первую очередь относится к власть имущим. Не существует никаких волшебных средств сделать власть «цивилизованной» и «моральной». Необходимое условие прогресса в насильственном обществе – уравновесить насилие власти сопротивлением снизу. Как справедливо подмечено – каждый народ достоин своего правительства. Власть всегда будет использовать все доступные средства для наращивания собственного могущества. И если подданные согласны с этим, если их это устраивает, они рано или поздно превратятся в полных рабов, а власть приобретет отвратительные черты олигархической и криминальной. И хотя ответственность за это начинается с самой власти, рабы несут не меньшую – и даже большую! Почему? Потому что патологические моральные уроды наверху часто реально недееспособны, это животные, которые подлежат либо лечению, либо ликвидации. Но все население не может быть сплошь животными. И в той степени, в какой мы признаем население людьми – оно ответственно за ситуацию в обществе.

В этой связи отмечу особую моральную ответственность творческих работников, умных и способных людей. Своим трудом они создают новые ценности, открытия и технологии, которые часто используются во вред. Когда умный человек говорит «я политикой не интересуюсь, я просто работаю», это прямое соучастие, ибо подобная позиция приводит к тому, что у уродов появляются все более совершенные средства угнетения и насилия. Изобретатель должен понимать на кого он работает. Аналогично, чем выше способные организаторы поднимаются по лестнице управления, тем больше зла они могут натворить.

Страх – самый сильный инстинкт, он весьма эффективно превращает человека в гомо-сапиенса, подавляет волю и способность думать, мешает воспитанию личности и поиску смысла. В отличие от страха животных, чистого инстинкта самосохранения, этот, человеческий страх рождается вместе с разумом, он как бы переселяется в него и душит не давая развиваться. Из страха последствий, смерти, он перерастает в страх поражения, страх собственной никчемности, пустоты, бессмысленности. Слабый разум боится самого себя – своей неспособности стать независимым и свободным. Так, если в молодости, бывает, человек легко ставит себе высокие цели, хочет добиться чего-то, то проходит время, накапливаются трудности, и его взгляды меняются. Он думает, что раньше был наивен а теперь поумнел. На самом деле он лжет себе: ему тяжело признать что он сдался даже не начав бороться за свою мечту. И если человек боится быть честными с собой, боится своего страха, страх полностью порабощает его. Человек старается отогнать тяжелые мысли, но страх все равно вылезает наружу. Ему теперь обидно, что у других получилось лучше, что другим повезло, что они сильнее, честнее, достойнее. Это кажется завистью. Но на самом деле это страх. Человек не хочет признать, что не обладает нужными качествами, способностями, что он поступал не должным образом, был неправ. Он боится потерять самоуважение и перечеркнуть свою жизнь. Страх злит, выплескивается на более успешных, активных, неравнодушных. Только сильный человек способен признать свои ошибки, свои неудачи и свою неправоту. И конечно свой страх.

Это особенно заметно, когда разговор заходит о морали. Не в этом ли причина непопулярности нравоучений, бесед в тональности «ты должен»? Кому приятно чувствовать, что он что-то там должен, что он делает что-то не так? Признать себя морально неполноценным под силу немногим. Между тем, любая этическая идея требует именно этого. Ее нельзя принять без осознания прошлой неправоты. Вам, молодым, в этом