Принцип домино - Фридрих Незнанский

— Присаживайся. Вот только что опять звонил Левка и снова настаивает на немедленной встрече.

— Ну раз настаивает… — Антон пожал плечами.

— Ты садись, — повторил Эдуард Григорьевич.

— Молодой, постою.

— Не понял. И долго ты собираешься стоять? — Белявский сощурился одним глазом, что не предвещало ничего хорошего.

— Вы же видите, мое место занято.

— Ах, оно твое?.. — протянул босс.

Возникла неловкая и напряженная пауза, во время которой Белявский снова переглянулся с фаворитом собственной супруги.

— Сядь туда, — Белявский указал Саше на другой стул, стоявший немного дальше от его стола. — Он его грел для тебя почти полчаса, — сказал своему шефу безопасности.

— Спасибо, — кивнул Вадим, усаживаясь. — А я все думал, для кого его согревал я в течение трех лет.

— Ну-ну, перестаньте… — поморщился Белявский.

— А я еще ничего такого не говорил! — подал голос Саша.

Антон коротко посмотрел на него через плечо и ничего не ответил.

— Ну, все? — спросил Белявский. — Все сказали? Теперь меня послушайте. Я еду на встречу к Леве, которая состоится через час в театре у Полынцева, в его кабинете. Мы с ним договорились: по одному охраннику с его и моей стороны, которые будут возле дверей. Со мной поедет Саша. Какие соображения?

— Ну, раз вы уже все решили, — пожал плечами Антон. — Полынцев гарантировал вам безопасность и отсутствие прослушивающей аппаратуры? — спросил Вадим.

— Я только что ему звонил. Старик божился, что после нашей, вернее, твоей закладки, которую у него нашли, — указующий перст босса уперся в Антона, — другой закладки у него нет и больше никогда не будет.

— Это вы приказали ее заложить, — напомнил Антон. — Вы же всегда хотели знать, как распоряжаются вашими пожертвованиями, в том числе на искусство… А он случайно вам не сказал, кто именно ее там нашел? А то у меня есть на этот счет свои соображения.

— Сейчас не об этом речь, — отмахнулся Белявский. — И потом, зачем нам с Левой подслушивать самих себя?

— Действительно, — согласился Антон.

4

В Москве Гера направился в прокуратуру прямо с поезда. Померанцев ждал его у себя.

— Оказывается, перед гибелью эти журналисты с кем-то вели интенсивный разговор по сотовому, — сказал Гера прямо с порога. — И этот сотовый, принадлежащий Лагутину, сейчас лежит в питерской прокуратуре. Вот распечатка его звонков. Видишь? Это номер телефона любимца публики Олега Быстрова… Здравствуй, Валер, какие трудности?

— Здравствуй, если не шутишь, — отозвался тот. — Надеюсь, по дороге сюда ты составил запрос в телефонную компанию на распечатку звонков Быстрова?

— Что я, лошадь?.. — сказал Гера, положив соответствующую бумагу под нос начальнику и плюхнувшись в свое кресло. — Вот набросал кое-что. Пусть Зоя отнесет запрос на подпись, и, чует мое ретивое, скоро мы опять получим несказанное удовлетворение от нового и куда более результативного общения с Олегом Ивановичем Быстровым.

— Думаешь, все-таки он виновен в их гибели?

— Не удивлюсь, если так… Соседка по лестничной площадке утверждает, будто Лагутин и его подруга с кем-то долго ругались по мобильному. С кем же еще?

— Нарушаем, однако, основополагающие ценности, — покачал головой Померанцев, просматривая распечатку. — Тайну телефонных переговоров, например. Я уже не говорю о презумпции невиновности…

— Плевать я хотел на презумпции этого господинчика! — хмыкнул Гера. — Как вспомню эту самодовольную его рожу: мол, сейчас скажу своему хозяину, и он вас всех уволит без выходного пособия… Вот увидишь, я прав насчет Быстрова. И самолично проведу у него обыск, как только получу санкцию у Анисимова. — Он показал глазами на потолок. — А могу и без санкции.

— Как только, так сразу… — нахмурился Померанцев. — Кстати, есть косвенное подтверждение, вернее, предположение по поводу твоей версии. Я разговаривал с главным редактором газеты «Московское утро» господином Немировым, где работал Лагутин. Вот, если не ошибаюсь, номер его телефона. — Он ткнул пальцем в распечатку. — Лагутин ему несколько раз звонил… Так вот, Немиров утверждает, что Лагутин обещал ему прислать к субботнему номеру не просто сенсационный, а убойный материал по поводу связей Генпрокуратуры с олигархами. На пол-листа. И они в редакции долго ждали… А потом услышали о его убийстве. А в пятницу на эту тему вышла эта статья Быстрова с нашим постановлением…

Гера приоткрыл рот от неожиданности.

— Хочешь сказать, это тот самый убойный материал, что опубликовал Быстрое, но сперва похитил его у Лагутина и, чтобы замести следы, его заказал? — спросил он. — Да нет… Как он мог попасть к Лагутину? У него не те возможности…

— Не знаю. Это еще не все новости. В кинотеатре «Спорт», что на Пироговке, уборщица нашла ключи от дверей морга. Позже там же, в вентиляции, нашли пистолет «ТТ». Сейчас его проверяют, но я уверен: из него были застрелены прозектор и санитар. И еще. Нашлись свидетели, видевшие недалеко от морга двух разных человек, один из которых вошел в морг, когда обрушился ливень, а другой из него вышел примерно в момент убийства, хотя дождь еще шел.

Померанцев показал два фоторобота, которые были составлены по показаниям свидетелей

— Да вы тут, Валерий Александрович, никак убийцу разоблачили, воспользовавшись моим отсутствием? — восхитился Гера.

— На самом деле, как установили эксперты, это, возможно, один и тот же человек, — продолжал Померанцев, не обращая внимания на его колкость. — Таким он выглядел у морга, в пиджаке, при галстуке, с усами и прямым пробором… А таким его увидели, когда он оттуда вышел после убийства. Видишь, уже без усов, с косым пробором. И, как говорят, спокойно, можно сказать по-хозяйски, закрыл на ключ место своего преступления.

— Это тот ключ, который нашли в кинотеатре?

— Да, под сиденьем.

— Пистолет уже проверили?

— Быстрый ты, — покачал головой Валерий. — Баллистическая экспертиза еще не закончена. Главное не это, главное — сняли отпечатки пальцев и уже идентифицировали.

— И что? — замер Гера.

— Одни и те же отпечатки на ключах и на пистолете.

— Здорово вы тут без меня поработали, — завистливо пробормотал Гера. — Всего-то сутки меня не было…

Может, тебя почаще в Питер командировать?

— А я о чем? У вас тут работа закипит, а я хотя бы в Кунсткамеру загляну, — продолжил пикировку Гера. — Ах, черт! Чуть не забыл. Смотри! — Он достал из своего кейса и развернул перед взором Валерия фоторобот, который привез из Питера. — Ведь похож, а? Может быть, это тот же прыткий генацвале, что застрелил Лагутина и Зайцеву! И ведь тоже выстрелил им в лоб!

— Похоже, очень похоже… — озабоченно пробормотал Валерий. — А говоришь, Кунсткамера. Там в Питере можно найти куда интереснее объекты… А сейчас поехали к моргу, потолкуем со свидетелями. — Померанцев взглянул на часы. — Там назначена встреча, ровно через сорок минут.

Свидетельницы, две пожилые нянечки из соседнего корпуса, сразу закивали, когда увидели фотороботы. Здесь же был и еще один свидетель, седой мужчина кавказской внешности, и следователь из милиции.

— Он, он, ну и хитрый же! — не переставали удивляться нянечки, разглядывая роботы. — Ну совсем как тот. Это ж надо, один вошел, а вышел совсем другой. И потом как испарился.

— Отойдемте на пару слов, — сказал Померанцев Гере и милицейскому следователю. — Значит, складывается такая картина. Скорее всего, киллер после совершения убийства пошел в кино, там в темноте снова поменял свою внешность, избавился от пистолета и ключей…

— И вышел оттуда в толпе зрителей совсем другим человеком, — согласился Гера, глядя на свидетельниц, которые усиленно делали вид, будто вовсе не прислушиваются. — Именно так пытался скрыться Ли Харви Освальд после убийства президента Кеннеди.

— Чтобы поставить все точки над «и», я просил бы вас узнать в этом кинотеатре расписание сеансов в тот день, — обратился Померанцев к милицейскому следователю.

Тот кивнул и направился в сторону кинотеатра, а Померанцев и Гера вернулись к ожидавшим их свидетелям.

— Кто он по национальности, как вы думаете? — спросил Померанцев у молчавшего мужчины кавказской внешности. — Вы ведь азербайджанец, если не ошибаюсь?

— Сволочь он, бандит, вот его национальность! — сурово ответил тот. — Среди мертвых людей стрельбу поднял, врача и медбрата убил! Совсем молодой парнишка, я только перед этим с ним разговаривал… А бандита как увидел, он мне сразу не понравился! Крутился тут, туда-сюда ходил. И еще прислушивался.

Померанцев молчал, ожидая ответа.

— Да, я азербайджанец, — неохотно продолжал тот, успокоившись. — Гаджиевы мы. Я за племянником сюда приехал, убили его здесь, в вашей Москве. А он — скорее аварец. Или даргинец.