Неандертальцы. Иное человечество - Александр Викторович Волков

Еще почти полвека назад ученые, подытожив многолетние споры о захоронениях неандертальцев, констатировали: «Активная дискуссия вокруг проблемы неандертальских погребений, в конце концов, закончилась их признанием, так как факты, свидетельствующие об этом, слишком демонстративны». Так писал известный советский палеоантрополог В.П. Алексеев в своей работе «Возникновение человека и общества», вошедшей в состав сборника «Первобытное общество» (1975). Будущий академик (с 1987 года) Алексеев говорил, кстати, и о наличии у современных европейцев «неандертальской примеси».)

Но продолжим слушать голоса скептиков. Наличие кусочков охры тоже не означает, что неандертальцы использовали ее для раскрашивания своего тела. У охры могло быть самое разное применение, указывал Диббл. Ее использовали для защиты от насекомых, для предохранения звериных шкур от порчи, для консервации продуктов питания; наконец, ее могли подмешивать в клей.

Сходного мнения придерживается и Вил Робрукс из Лейденского университета, нашедший следы использования охры неандертальцами 250 тысяч лет назад. Ученые, говорящие о том, что неандертальцы раскрашивали свое тело, «делают это умозаключение слишком быстро, полагаясь лишь на то, что само присутствие охры сразу все объясняет».

По признанию скептиков, их могут убедить только веские доказательства наличия у неандертальцев символического мышления: например, многочисленные рисунки на стенах пещер или следы деятельности, требующей очень развитого логического мышления.

Время переосмысливать прошлое

Впрочем, даже мнения скептиков с годами меняются. Например, Кристофер Стрингер, палеоантрополог из Музея естествознания в Лондоне, один из ведущих приверженцев теории «исхода из Африки», признался, что еще в 1990-е годы верил, будто неандертальцы, создавшие шательперронскую культуру, слепо копировали все, что делали гомо сапиенс. «Мы полагали тогда, что они просто имитировали увиденное, а их мозгов не хватило бы даже на то, чтобы понять, что они делают».

Сегодня он так не считает. За минувшую четверть века найдены образцовые орудия труда, а также оружие, созданное неандертальцами. Так что разрыв между ними и гомо сапиенс был невелик. Разница между ними и нами, подчеркивает Стрингер, – это вопрос культуры, а не способностей.

Неандертальцев погубило стечение обстоятельств, которое не имеет никакого отношения к их способностям, интеллекту. Из-за климатических изменений численность их популяции стала «угрожающе мала». В отдельные времена во всей Европе жили всего несколько тысяч неандертальцев. Как может создать сложную культуру (и сохранить ее!) народ, разделенный на небольшие кланы, живущие почти в полной изоляции друг от друга?

Палеоантропологи также не исключают, что неандертальцы могли опосредованно узнавать о новшествах и достижениях сапиенсов, ведь даже до их появления в Европе сюда, возможно, переселились неандертальцы, вытесненные ими с Ближнего Востока (нечто подобное происходило в древности, во времена великих переселений народов; например, в конце IV века нашей эры к пределам Римской империи устремились готы, и лишь много позже двинулись потеснившие их гунны). Эти переселенцы (или «беженцы») могли принести в Европу новейшие технологические секреты, что и послужило стимулом к созданию шательперронской культуры, ставшей высшим достижением неандертальского человечества. Кстати, по поводу «беженцев» Л.Б. Вишняцкий замечает: «Не исключено, что некоторые комплексы раннего верхнего палеолита Балкан и Центральной Европы… имеющие близкие аналогии на Ближнем Востоке, представляют собой, вопреки традиционной точке зрения, не следы экспансии гомо сапиенс на новые земли, а следы отступления неандертальцев из Восточного Средиземноморья на “историческую родину” («Неандертальцы…». 2010).

Но если даже в основе шательперронской культуры и лежит перенятый чужой опыт (разумеется, есть и совершенно обратные мнения), в этом – в заимствовании и творческой переработке чужого опыта – нет ничего зазорного. Или, как отмечает Франческо д’Эррико: «Воспринимать чужой опыт, модифицировать его и вживлять в свою собственную культуру – все это, в принципе, очень современное поведение». Например, вся современная японская культура, начиная со второй половины XIX века, зиждется на этом – и процветает.

Прометей был неандертальцем?

А догадок и спорных фактов очень много… Так кто же все это придумал?

Кто, например, построил хижину в Молодове, на берегу Днестра – реки, прорезавшей в разгар ледникового периода просторы тундростепи? В середине ХХ века здесь обнаружили стоянку неандертальцев с десятком кострищ. Возле них в виде круга диаметром около 10 метров покоились крупные кости мамонтов и других животных (ребра, бивни, черепа, кости таза и ног). Их груда выглядела так, словно перед нами лежали доски, брусья, бревна – руины жилища. Может быть, из этих костей тоже был сложен дом – дом, где жили неандертальцы? Большинство археологов так и считают сегодня. Скажем, Л.Б. Вишняцкий, ссылаясь на находки, сделанные на стоянке Молодова I, пишет, что «сооружение убежищ, где можно было бы укрыться от стихий… не было для них (неандертальцев. – А.В.) неразрешимой задачей» («Неандертальцы…». 2010).

Очевидно, жилище в Молодове выглядело как округлый шалаш. Крупные кости животных образовали каркас постройки. Легкие жерди, вероятно, подпирали ее. Сверху шалаш был покрыт звериными шкурами. Внутри горели костры, хранились важнейшие запасы неандертальцев – их орудия труда. Всюду виднелись и отходы производства. Археологи насчитали здесь до 2000 кремней на квадратный метр. Общая полезная площадь этой жилой постройки составляла 40 квадратных метров.

Ученые подчеркивают, что мы имеем дело с ранним примером жилого строительства на открытой местности. За 44 тысячи лет, минувших со дня сдачи в строй этого объекта, шкуры давно истлели, доисторический дом рухнул, но его стены, распавшись на первоэлементы, все еще лежат, словно ожидая возвращения строителей. Тем временем вокруг их персон разгораются споры. Кем были авторы этой (предполагаемой) постройки, неандертальцами или все-таки людьми современного анатомического типа? Кем были говорим как на духу культурные герои человечества – нашими предками или дядями по боковой линии?

А кто первым стал радовать народ звуками «восторгов мусикийских» (Е.А. Боратынский)? В последние годы в пещерах Швабского Альба (Германия) было найдено несколько напоминающих флейты инструментов возрастом от 42 до 43 тысяч лет. Одна «флейта» была сделана из птичьей кости, другие вырезаны из бивня мамонта.

Никто не знает точного назначения этих орудий. Возможно, при помощи подобного манка охотники подзывали птиц. А может быть, на них и впрямь наигрывали мелодийки, радуя домочадцев. Не знаем мы наверняка и облика слушателей: были ли это наши темнокожие предки или белокурые бестии из Неандерталя? Похоже, спор не утихнет до тех пор, пока не отыщется флейта, сжатая в пястных костях скелета, или пока находка не окажется ну очень древней.

А кем был по своей природе Прометей, сапиенсом или неандертальцем? Археологические находки последних лет вроде бы показали, что неандертальцам удалось приручить огонь и пользоваться им по своему желанию. Там же, в одной из пещер Швабского Альба, пещере Фогельхерд, был найден кусок пирита – сульфида железа,