Дело всей жизни (СИ) - "Веллет"

Хэйтем слегка улыбнулся:

— Ты все понял правильно. Вашингтон на это, как мы знаем, не пойдет. А это значит, что скоро их пути с Франклином разойдутся в разные стороны. Но тут и мы ставим… на красное, скажем так. Потому что если Франклин умрет, то у Вашингтона будут развязаны руки, и очень скоро идеи Франклина будут забыты, а то и оболганы, поскольку методы Вашингтона мы знаем.

Коннор довольно долго думал, после чего не слишком уверенно произнес:

— Значит, нужно добиваться того, чтобы в Аннаполис съезжались люди, которые поддерживают Франклина.

— Этого мало, — жестко оборвал его Хэйтем. — Нужно, чтобы там оказался хотя бы один достаточно уважаемый человек, который не побоится привлечь внимание к конфронтации взглядов Франклина и Вашингтона. У тебя такой человек есть?

Кенуэй-младший напряженно повел плечом и спросил в ответ:

— Разве с этим не может справиться мистер Гамильтон? Он-то точно будет на конвенте, он же фактический владелец банка. И он смелый человек, не побоится.

— Но и не будет, — отрезал Хэйтем. — У него свои цели, которые стоят дороже, чем Вашингтон. Не проси, не расскажу.

Коннор удрученно мотнул головой:

— Как же не вовремя! Отец, я ведь сам, своими руками, сделал все, чтобы Хэнкок снял с себя полномочия президента Конгресса. Черт, надо же так сесть в лужу!

— А почему, кстати? — вдруг полюбопытствовал Шэй. — У тебя ведь действительно мало влияния на Конгресс, а Хэнкок твой приятель…

Коннор печально отхлебнул вина и вздохнул:

— Отец был прав, Шэй, когда говорил, что с такими людьми каши не сваришь. Еще в начале революции и войны за независимость Америки. Хэнкок… Я считал его очень полезным тогда. Тогда требовалось поднять людей на бунт, заставить их сражаться за себя же. А в Конгрессе он… Как в твоем спектакле, отец. Много шума из ничего? Именно так. За то время, что он возглавлял Конгресс, на повестку дня не поставили ни одного важного вопроса. Так не могло продолжаться, и я… Ну как же не вовремя!

— Ты поставил ему ультиматум, как Вашингтону? — полюбопытствовал Шэй.

— Нет, конечно, — Коннор махнул рукой. — Зачем? Это Вашингтон понимает, что к чему, и готов идти по трупам. А Хэнкок… Мои ребята навели шороху в его конторе в Бостоне, уничтожили пару складов, перехватили несколько контрактов на патоку. В общем, деньги Хэнкоку много дороже, чем потенциальная популярность. Лидером Америки он не станет, уж на это его разумения хватает, а заняться конторой важнее.

— Вот и займись конвентом, — посоветовал Хэйтем. — Что же касается Вашингтона… Тут я не уверен. Мне давно кажется, что он не стоит затраченных на него усилий. Может быть, его стоит просто тихо убрать?

— Я об этом думал, — серьезно кивнул Коннор. — Когда мы с Блессингтоном были в деревне поблизости. Но… Нет, отец. Там постоянно крутятся всякие известные личности. И дело не в том, что я не могу к нему подобраться. Меня учил ты, учил Шэй… Я бы мог. Но я не могу знать, какие распоряжения он оставил на случай своей гибели. Наверное, мне не стоило так поступать. Тогда, в Вест-Поинте. Если бы мне хватило сил сдержаться, я бы мог придумать, как заставить его отойти от дел. Так, чтобы он не знал, кто за этим стоит. А теперь… Не знаю, понимает он это или нет, но мы в патовой ситуации. Я довольно известный в Массачусетсе землевладелец. Товары из Дэвенпорта расходятся по всему штату, а иногда и дальше. Если меня обвинят в смерти Вашингтона… Я могу сделать так, что меня нельзя будет обвинить, но вы же оба знаете, что обвинение и общественное порицание не имеют ничего общего. А у меня Анэдэхи и трое детей. Я… не могу.

— Надо было его все-таки еще тогда убить, — с досадой протянул Хэйтем. — А теперь мы все — и даже я, Коннор — танцуем под его оркестр. Надо подумать. Ты можешь подробнее рассказать о визите Франклина в Маунт-Вернон?

Коннор неопределенно пожал плечами:

— Могу, ничего особо секретного в этом нет. Мистер Франклин провел там две недели. Спал, пил минеральную воду, дегустировал новые сорта овощей… Если они новые, конечно. Он говорил со мной очень… обтекаемо, но я быстро понял, что дело кончилось ничем. Вашингтон надеялся найти во Франклине союзника против меня, но благодаря вашему своевременному вмешательству, не вышло. Равно как и не вышло найти в нем политического союзника. Судя по моим наблюдениям и выводам, Вашингтон сделал неудачную ставку. Он, верно, думал, что Франклин стар, а потому не устоит против энергичного напора. Но главнокомандующий просчитался, как и на войне, потому что на самом деле они друг другу не соперники. Нет, то есть представления о будущем Америки у них абсолютно разные, но цели и методы настолько далеки друг от друга, что нет никакого смысла сражаться на одном поле, а потому Франклину просто нет смысла уступать более энергичному сопернику. Не в чем уступать. Власти мистер Франклин не ищет, никаких направленных действий не предпринимает. Он заражает умы идеями, а для этого вовсе не нужно быть с кем-то в одной лодке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А Франклин? — с неудовольствием уточнил мистер Кенуэй. — Он совсем ничего не ждал от встречи?

Коннор несмело улыбнулся:

— Мистер Франклин по натуре… ученый, исследователь. Думаю, он сказал мне не все, но препарировал Вашингтона очень внимательно. Кто его знает, к каким выводам пришел. Когда мы беседовали после его возвращения в Бостон, он однозначно сказал мне только то, что никак не согласен с Вашингтоном по поводу индейского и рабского вопросов. А, ну и… Немного помог. Откалибровал мне пистолеты и сказал, что снимает шляпу перед мастером, их изготовившим. В общем-то, все.

— Ну, тоже польза… — ляпнул Шэй. — Он и мне с оружием помогал.

— Как и мне, — хмыкнул Хэйтем. — И Ахиллесу в свое время тоже. Всем успел.

Комментарий к 2 июня 1786, Нью-Йорк — 1

* Во время оккупации Нью-Йорка в театре на Джон-стрит (переименованного в «Королевский театр») постановки проходили под руководством печально известного мистера Андрэ, человека одаренного не только в шпионско-военной деятельности. После того, как мистер Андрэ был повешен, здание было заброшено.

 

========== 2 июня 1786, Нью-Йорк — 2 ==========

 

Помолчали. Шэй задумчиво подвел итог:

— Значит, нам нужно найти человека, который подчеркнет на встрече в Аннаполисе несхожесть взглядов Франклина и Вашингтона. Кто у нас есть? Коннор, ты как-то говорил, что у тебя теперь есть в распоряжении тот тип, который устроил покушение на Клинтона. Он вполне мог бы, сеять раздор вполне в его духе.

Коннор качнул головой:

— Нет. Он… теневой деятель. Его вряд ли пригласят, а даже если я устрою это, то его просто съедят. Никаких особых достижений у него нет, а такое заявление без личных достижений — это вызов и Вашингтону, и Франклину. Хотя кое-какие шаги я предпринял, ему слишком рано выходить из тени*. Может быть, мистер Адамс?

Хэйтем покачал головой:

— Вряд ли. Джон еще мог бы, но он в Англии. А Сэмюэль не сможет. С одной стороны, его яркие успехи давно позади, а с другой, для него главное — семья. Он не рискнет своим тихим благополучием. Его любой устраивает — хоть Вашингтон, хоть Франклин, потому что это все свобода и независимость.

— Может быть, Нокс? — вдруг предложил Шэй. Он сделал это интуитивно, но мысль нравилась ему с каждой секундой все больше. — А что? Ему бы неплохо сделать что-то полезное для Соединенных Штатов, а то его успехи на фоне Вашингтона довольно бледные. Военный секретарь? Так армии нет, кем командовать-то? Старой Гвардией и парочкой гражданских?

— А не такая плохая мысль, — Хэйтем даже выпрямился. — Популярность Нокса давно угасает, он не может не понимать, что ему надо сделать хоть что-то, пока его не забыли. А чтобы не было так явно, он может начать с продвижения собственных мыслей — о создании армии. Это еще один камень преткновения, так что его услышат, а дальше дело пойдет. Особенно если с ним заранее грамотно поработать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Коннор поднял на него тяжелый взгляд:

— Отец… Разве ты не знаешь, что в Массачусетсе и без того… непростая ситуация? Бывшие военные до сих пор не получили все, что им причитается. Денег нет. И у индейцев, которые живут на самых дальних границах, денег нет тоже. Точнее, того, что можно купить за деньги. Если сейчас создать армию… Ты представляешь, что начнется?